Таинственный джентльмен
Шрифт:
— А что с вашей матерью?
— Она умерла, когда я была совсем еще ребенком.
— У вас нет других родственников?
— Моя сестра умерла почти два года назад. — Несмотря на то что прошло много времени, Фиби с трудом сдерживала слезы, говоря об Элспет.
— Я сожалею о вашей потере. — Холодный тон Хантера несколько смягчился.
Услышав перемену в его голосе, она оглянулась и встретилась с ним взглядом. Казалось, у них много общего, словно их связывали похожие переживания.
— А у вас, сэр, есть еще родственники?
— Нет.
— А
— Я не имею намерения говорить о своем отце, мисс Эллардайс. — Его голос снова обрел прежнюю холодность.
— Прошу меня простить, сэр. Я не хотела ворошить болезненные воспоминания. — Фиби хорошо понимала его горе.
Когда стараешься не думать о чем-то, самые незначительные, но неожиданные слова могут вызвать настолько сильный прилив эмоций, что снова погружаешься в глубины своих страданий и боли, перехватывает дыхание и еле сдерживаешься, чтобы не зарыдать. Конечно, трудно представить, что такой человек, как Хантер, захочет демонстрировать подобные эмоции. Прошло всего девять месяцев с тех пор, как умер его отец.
Тягостная тишина, воцарившаяся между ними, угнетала Фиби. Она смотрела, как проносились болота, но, даже отвернувшись к окну, не могла не чувствовать обращенный на нее тяжелый взгляд. Она больше не смотрела в его сторону, ей не хотелось опять отвечать на вопросы о своем отце.
Прошло несколько минут.
— Вы ведь не в курсе, не так ли? — спросил наконец Хантер. В его голосе прозвучали теплые нотки. Когда Фиби на него взглянула, то увидела в его глазах недоверие. — Она вам не говорила, — добавил он, словно обращаясь к самому себе. — Я не думаю, что…
— Не понимаю, о чем вы, сэр, — покачала головой Фиби.
Они смотрели друг на друга, не отводя взгляда. По его губам пробежала холодная, невеселая улыбка, в глазах стояла боль, которую он не смог скрыть. Догадываясь о сильных переживаниях Хантера, Фиби непроизвольно протянула к нему руку.
Хантер заметил ее движение, снова посмотрел ей в глаза и постарался взять себя в руки.
Фиби вдруг замерла, постепенно осознавая свой мимолетный порыв, и, как ошпаренная, отдернула руку.
— Вы не ответили на мой вопрос, мисс Эллардайс. В какой больнице лежит ваш отец?
Только тогда она поняла, что Хантер — единственный человек, который задал ей этот вопрос с тех пор, как она начала работать у его матери.
— Королевский лазарет.
Это ближайшая к городской тюрьме больница. Фиби боялась дальнейших расспросов, а особенно того, к чему они могли привести. Сильное беспокойство мешало ей здраво мыслить. Фиби опасалась, что невольно выдаст свои переживания. Но к большому облегчению девушки, Хантер прекратил расспросы, и путешествие продолжалось в тишине. Часть ее души, опасаясь за свою безопасность, с нетерпением ждала, пока поездка закончится и Фиби увидится с отцом. Другая же часть, несколько порочная, о которой Фиби не подозревала,
Фиби поблагодарила Хантера и пожелала ему хорошего дня таким непринужденным тоном, словно и не чувствовала бурного влечения к человеку, о порочности которого предупреждал ее отец.
Фиби подождала, пока роскошный экипаж скроется из вида, и перевела дыхание после столь напряженной поездки. Хантер уехал. Тайна осталась с ней. Можно позволить себе немного расслабиться.
Она постояла с минуту около больницы, думая о загадочном пассажире темного экипажа, и поспешила вниз по улице в сторону городской тюрьмы.
Глава 5
Посланник подошел к стенам городской тюрьмы на пять минут позже, чем Фиби. Он нервно огляделся по сторонам, взял ее за руку и повлек за собой в потаенную арку.
— Вы принесли? — Фиби заметила, как дергались уголки его рта. Она почувствовала волну отвращения и гнева. Как он смел угрожать ее отцу?
Однако времени для прелюдии не осталось, к тому же, кем бы ни был этот человек, он не заслуживал вежливого отношения.
— Там, где вы сказали, ничего не было.
— Вы лжете. — Черты лица Посланника ожесточились.
— Это правда. — Она подошла к нему ближе, ее глаза метали молнии. — Да как вы могли подумать, что я поставлю под угрозу безопасность своего отца? — взорвалась она. — Я перерыла весь кабинет, каждый укромный уголок. Ваши сведения неверны. Там ничего нет.
— Я советую вам говорить правду, леди, — неприятным голосом процедил он.
— Я вас уверяю, там ничего нет.
Они смотрели друг на друга: Фиби — дерзко и с вызовом, Посланник — подозрительно и задумавшись.
— Все в порядке, мисс Эллардайс? — спросил один из тюремщиков, следивший за камерой ее отца.
Он как раз возвращался домой после смены. Взглянув на Посланника, перевел на Фиби красноречивый взгляд, словно негласно напоминая ей о том, чтобы она держала язык за зубами. Можно подумать, что Фиби нуждалась в каких-либо знаках, чтобы сохранить тайну.
— Все хорошо, благодарю вас, мистер Мюррей. Я как раз собиралась зайти к отцу.
Тюремщик кивнул и продолжил свой путь, оставив их в покое.
— Хорошая девочка, — улыбнулся Посланник.
Фиби прищурилась, даже не пытаясь скрыть своего презрения.
— Я сделала, как вы просили. Теперь, надеюсь, мой отец будет в безопасности.
— Я не могу гарантировать безопасность старика, пока вы не достанете то, о чем мы вас просили, мисс Эллардайс.
— Но…
— Где еще можно хранить подобные вещи? — не обращая внимания на колебания Фиби, спросил Посланник. — Может быть, в спальне? — Он поднял бровь и выжидающе посмотрел на девушку.