Таинственный крысолов
Шрифт:
— Райт, очевидно, подтвердит это?
— Само собой, можете проверить.
— Конечно. Я видел, как вы подошли к Райту и о чем-то с ним переговорили. Вам выпал удачный шанс, чтобы согласовать эту версию.
— Что ж поделать, коль вы так считаете. Но мне интересно, какая ваша гипотеза. Получается, что мы с Райтом сообщники. Какой мотив вы нам припишете?
— Пока не знаю, но как только додумаю, то непременно вас проинформирую.
— Желаю удачи.
Харроу повернулся и быстрым шагом пошел в свою каюту.
Когда
Волна и ветер по-прежнему швыряли «Звезду морей», однако у Коллингса создалось впечатление, что пик шторма уже прошел. С мостика проглядывались огни «Триглава». Где-то в середине вахты в рулевую рубку заглянул Напора. Коллингс без слов показал ему записи Финсбери.
Напора усмехнулся.:
— Я прослежу, чтобы утром он дополнил запись.
— Как вы думаете, когда будут подавать буксир?
— Погода заметно улучшается, но нет необходимости спешить. Потеря второго буксирного троса значительно ухудшило бы нашу ситуацию. Здесь на лайнере уже не будет запасного, а принимать трос с буксира командой, не имеющей такого опыта — дело многотрудное. Завтра мы наверняка не будем делать попытки. Может, послезавтра, когда волнение уляжется.
— А что с затопленным трюмом?
— Подождем хорошей погоды, тогда возьмемся за откачку воды. Может даже перед самым Кадисом, если мы вообще туда попадем. Капитан Савицкий уведомил меня, что судовладелец проводит переговоры, и весьма вероятно, что нашим портом назначения станет Лиссабон. Там нашелся какой-то бизнесмен, который хочет разобрать всяческое пассажирское оборудование, а потом уже отбуксировать корпус в Кадис. Решение должно появиться в течение двух дней.
Напора угостил матросов сигаретами, пожелал спокойной вахты и ушел с мостика.
В восемь часов появился Райт.
— Похоже, тебя мучает бессонница? — спросил его Коллингс.
— Да, всякий раз, когда резко меняется давление.
— Ты ходил вчера к Харроу за снотворным?
— Да. А ты откуда знаешь?
— От него.
Коллингс пришел к выводу, что нет никакого смысла расспрашивать Алана, попрощался с ним и пошел в радиорубку.
Сначала он услышал голос Катрин, которая с чисто женским любопытством стала расспрашивать об обрыве буксирного троса, о высоте волн, о том, сильно ли качает, и не утонут ли они. Наконец Фрэнк забрал у нее трубку и потребовал скрупулезного доклада о всех разговорах, которые вел Питер в течение последних суток. История слежения за Дуриком его рассмешила, а пересказ подслушанного разговора Харроу и Райта он принял с сомнением.
— Может, они говорят правду. Я как-то не могу представить себе их вместе. Но зря я это говорю, не хочу на тебя влиять, да и знаю я их только по твоим рассказам, а ты
— Какой ты проницательный, кто бы подумал!
— Это не я, это Катрин. Она прослушивала запись с твоими докладами и в какой-то момент засмеялась и сказала, что ты уже попался на крючок и как дважды два окажешься в постели прекрасной вдовы.
— Вполне возможно, что так и будет, но ты же не рассчитываешь на подробный доклад об этом приключении для почтенных читателей твоей популярной газеты.
— Конечно, нет, но имей в виду, что ты можешь узнать много интересного.
— Благодарю за совет. А теперь, будь добр, скажи, что у тебя имеется для меня.
— Я напал на след, который касается связи Напоры и Модрова. Представь себе — впервые они встретились в апреле 1943 года. Тебя еще на свете не было. Модров тогда был командиром подлодки, которая атаковала один из союзных конвоев, шедших в Мурманск. Ему не повезло, лодка была повреждена глубинной бомбой. Им удалось всплыть, экипаж покинул лодку, та затонула, а людей подобрал очутившийся поблизости польский транспорт «Быстрица». Модров остаток войны провел в плену союзников. В судовой роли парохода «Быстрица» мы обнаружили юнгу Кшиштофа Напору. Представляешь, сколько работы мы провели, чтобы докопаться до этой истории? Поговори на эту тему со своим поляком.
— Непременно поговорю. А о Селиме так ничего и не можешь сказать?
— Увы, нет. Это очень таинственная особа. Сейчас мы почти все над ним работаем. Может, завтра смогу рассказать тебе что-нибудь интересное о вашем стюарде.
— Хорошо, Значит, до завтра.
— Как ты быстро закругляешься. Небось, миссис Модров уже ждет тебя.
— Угадал, ждет.
— 8 —
Джейн явно обрадовалась его приходу.
— У меня для тебя приятная неожиданность. Нашлась еще одна бутылка «Джей-энд-Би».
— Ты, смотрю, решила споить меня.
— Конечно. Сама я в последнее время пью чересчур много и, как каждый алкоголик, стараюсь втянуть в этот грех ближайшее окружение. Потому что, понимаешь, если кто-то еще на этой лайбе делает то же самое, то легче найти оправдание, успокоить себя, что все не так уж плохо.
— Преувеличиваешь, ты никогда не пила чрезмерно.
— Могла же я внезапно найти свое призвание.
— Вряд ли, для этого ты слишком здравомыслящая.
— Ты высоко меня ценишь. Считаешь, что броситься тебе на шею было здравой мыслью?
— Ты ничем не рисковала.
— Ты мог оттолкнуть меня.
— Ты выбрала момент и сделала то, на что у меня не хватало отваги. Заниматься анализом подобных ситуаций для тебя привычно?
— В принципе — нет. Но я не люблю стыдливых умолчаний. Не вижу причин, чтобы притворяться, что между нами ничего не было. Я никогда не отказываюсь от того что сделала.