Таинственный остров
Шрифт:
Максимум, что я мог сделать с самого утра, это постараться сделать рыболовное судно. При том, именно не плот, а лодку. Хорошо бы еще с размерами баркаса, но это вряд ли. С нашими-то умениями, стройматериалами и инструментами, губу раздувать не стоит. Будет маленькая лодка, которая станет ходить на рыболовный промысел, и то ладно. А доски можно взять с судна Грава о Нула. Отремонтировать его мы все равно не сумеем. К н и г о е д . н е т
«Так, Гжее?» — протелепатировал я артефакту, уверенный, что тот и так все слышал и
«В правильном направлении идешь, мой мальчик, — одобрил он мои замыслы, — находясь в окружении моря, надо работать, первую очередь, с его ресурсами, как на море, так и на берегу».
Кстати, а ведь есть еще берег! — осенило меня, — а там, насколько я помню, действительно были скудные, но питательные ресурсы — моллюски, съедобная трава, черепахи и их яйца. Мало, но кушать можно.
— Так, господа-товарищи, позавтракаем, что бог нам даст, — скомандовал я землякам, — а потом поможем ненароком ему. Рыбаки будут не только ловить рыбу, но и собирать пишу с берега.
— Да ну его на хрен! — активно запротестовал вредный Витька Максимов, — мы и не знаем ничего, да и не надо никому эту траву да моллюски.
Вот ведь какой сообразительный! — удивился я, — сам все понял и оценил объем работы! Видно, верной дорогой идем, товарищи, раз стали соображать + 10 от основы!
— Надо будет, с голодухи и траву съедим и моллюски. Я вон ел и только облизывался в первые дни на острове, — жестко аргументировал я, — а если поварихи еще нам хоть немного приготовят, то точно слопаем.
— Но ведь мы же ничего не знаем! — укоризненно повернулся ко мне Витька, — отравим еще людей.
Оные люди, в количестве около двадцати с копейками, сидевшие рядом, и не только наяривавшие похлебку, но и внимательно слушавшие, немедленно загалдели. Такое будущее им не нравилось.
Мне оно тоже не нравилось. Что я душегуб что ли, знакомых людей убивать? Оптимистичнее надо фантазировать. Во-первых, морские водоросли не настолько ядовиты, чтобы так легко травануть, во-вторых, у нас же есть Вик — малолетний, но знаток!
— Вот, — показал я жестом Ильича на скромного Виктора, — не смотрите, что мал. Знает водоросли на зубок, сам ел отобранные им травы. Было не только съедобно, но и вкусно. Тоже самое с моллюсками.
Народ громко ворчать перестал, видимо понял, что его травить не будут, но продолжал роптать, и я его понимал. Россияне не привыкшие к такой диете. Ему бы стакан спирта и здоровый кусок свинины, а ему подсовывают какую-то гадость в виде морской водоросли.
Успокоил их, сказал, что будем кормить исключительно рыбой и только когда ни охотники, ни рыбаки не поймают живность, станем переходить на траву. Но ведь сами будете виноваты? Опять же траву в рот насильно совать не будем. Сами стрескаете!
На этой ноте, не очень оптимистичной, надо сказать, завтрак доели. Работнички мои, так сказать кормильцы, разошлись по своим местам — охотники в лес,
У меня в это утро настроение было так себе. Рыбаки с берега поймают мало. Витька прожженный профессионал, но один в поле не воин. Половит, конечно, но так, лишь бы с голода не умерли. Охотники так себе, самих не сожрут и то хорошо, а уж сами кого убьют, так это русские сказки. Нам же придется, извините, конечно, отмудохаться одним топором и совсем не работниками.
И в итоге, будет у нас к вечеру жиденькая уха, и придем мы спать полуголодные и злые. Хорошая перспектива, не правда ли? Лично я от нее был готов выть на Луну.
Большой толпой, относительно, конечно, отогнав по пути зверей всех видов и объема, пришли к судну. Рабочий топор дали, как он и просил (точнее, громко требовал) Ваське Филатову. Работник он был тот еще, но какое самомнение! И силы, куда уж там деваться.
Пока он отдирал доски опалубки, а мужики грузились на землю (лодку решили строить около стоянки, где все-таки спокойно), я как бы в последний раз, пока все не раздрабанили, рассматривал кораблик. Как бы, потому как на самом деле я внимательно слушал Гжее. Артефакт телепортировал, что на мою слезную просьбу (вот ведь гад такой!) о некотором послаблении ко мне, как новичку (я его убью когда-нибудь), и не засчитывать обязательную магию в гуманитарных целях, высокочтимая комиссия, чтобы ей икалось всегда, долго думала и согласилась.
Отныне, — постановила она, — не только не ученый маг-новичок Сергей Леонидович ибн-Логинов, но и любой маг возрастом меньше тысячи лет, имеет право использовать магию для прокормления себя и своих слуг и это не будет считаться военным назначением.
«Строительство рыбацкой лодки для поимки рыбы никак не будет считаться военным строительством, — громогласно протелепатировал Гжее, — так что убери этих неумех и сделай сам своей магией нормальную лодку».
«А что такое! — возмутился я, — ты знаешь, какую мы сделаем!»
«Ага, — «согласился» Гжее, вы уж сделали на днях туалет, как вам только самим не стало стыдно!»
Крыть было действительно нечем. Туалет был так себе, на два с плюсом. Ходить было туда неохота. Не зря Наташа мне всю плешь проела, а Валя своему Ваське.
«Досок нормальных не было, — неохотно отбрехивался я, — опять же гвоздей и топоров. Чем работали, то и получилось».
«Руки у вас не от того места выросли, — твердо поставил точку в этом споре Гжее, — не спорь, сам же понимаешь. Лучше включай магию»