Так берегись
Шрифт:
– Как же я его сейчас понимаю! – вставил я, демонстративно размахивая обрывком бумаги, на котором нарисовал двадцать восемь в разной степени кривобоких портретов заколдованного кольца. Больше просто не поместилось, а жаль: рисование помогало отвлечься от томительного ожидания еды.
Нет, правда, безобразие – уже четверть часа тут сидим, и где обещанные пироги из «Обжоры Бунбы»? Раньше не приходилось так подолгу ждать свой заказ. Можно подумать, что вместе со мной магические способности утратил и весь остальной окружающий мир.
Джуффин почему-то не рассердился, что я его перебиваю, а
– Ты настолько голодный?
– Не то слово. Причём с тех пор, как проснулся. Уже два раза позавтракал, не помогает. Хотя второй завтрак подозрительно смахивал на званый обед.
– Это отлично, – обрадовался шеф. – Во-первых, считается, будто страдания облагораживают; я в эту чушь не верю, но так говорят. А во-вторых, постоянный неутолимый голод обычно сопутствует возвращению утраченной силы. Быстро пошёл процесс!
– Но ни к чему путному пока не пришёл, – мрачно сказал я, потому что в перерывах между рисованием украдкой пытался то уменьшить и спрятать в пригоршню пустое кресло, то хотя бы просто послать зов кому-нибудь из знакомых, но ни разу не преуспел. И от этого окончательно впал в уныние.
Джуффин возвёл глаза к потолку с видом мученика.
– Суток ещё не прошло. Каких-то несчастных суток, сэр Макс!
Я не стал говорить, что для меня сейчас каждая минута, по ощущениям, практически сутки, а значит, с момента моего пробуждения прошёл уже почти целый год. Но вовсе не потому что устыдился своего нытья, просто в распахнутое настежь окно кабинета наконец-то дружной стайкой влетел наш заказ, и жизнь сразу показалась мне если не прекрасной, то вполне сносной. Ну или даже хорошей – это обычно от начинки зависит. И от количества пирогов.
– Ыцо ыаэца ыоээым аом, ито ыо? – промычал Мелифаро с набитым ртом. Но даже я понял, что он хотел сказать: «Кольцо питается человеческим страхом, и что с того?» Явно подразумевая: объясните мне, почему надо было срочно бежать шантажировать посторонних людей вместо того, чтобы просто снять украшение?
У меня самого были примерно такие же вопросы. И ещё более плотно набитый рот, так что даже пытаться что-то сказать бесполезно. А узнать-то хочется прямо сейчас.
Однако сэр Джуффин Халли тоже был временно лишён возможности издавать членораздельные звуки. Хотя, по идее, должно же быть специальное заклинание, позволяющее внятно говорить с набитым ртом. Никогда не поверю, что до сих пор никто не додумался такую важную штуку изобрести.
– Видимо, снять кольцо оказалось уже невозможно, – предположила Кекки. – Мы все знаем, как это бывает – волшебное украшение намертво прирастает к телу, а все попытки от него избавиться сопровождает невыносимая боль, или потеря сознания, или просто приступы паники – как повезёт. А бежать за помощью слишком страшно: вдруг амулет тебя за это убьёт…
– Совершенно верно, – согласился Джуффин, наконец-то одолевший свою порцию. – Кольцо сразу сообщило своему обладателю, что при первой же попытке сопротивления его испепелит.
– Вот прямо так и сказало? – недоверчиво переспросил я. – Человеческим голосом? Кольцо?!
– А то ты не знаешь, как волшебные предметы со своими владельцами разговаривают… Хотя да, вполне можешь не знать. У тебя
– Сэр Акавайя Пухта, проживавший в девятом доме по улице Долгих Снов, дед по материнской линии нынешнего Старшего Мастера Укоряющего Должников при Управлении Больших Денег, – сонно пробормотал буривух Куруш, всё это время дремавший на верхней полке шкафа, под самым потолком.
Бедняга так устал от чужих секретов, которые ему пришлось выслушать и запомнить, что с тех пор, как мы вошли, слова не вымолвил, даже не поинтересовался, принёс ли я ему угощение, а это уже ни в какие ворота. И кстати, довольно обидно: печенье-то я купил и теперь не знал, что с ним делать, не совать же насильно в клюв. Лично мне не особенно нравится, когда меня внезапно будят, чтобы немедленно покормить.
– Спасибо, милый, твоя помощь бесценна, но просыпаться совершенно не обязательно, отдыхай, – сказал Джуффин Курушу, который, впрочем, так и не открыл глаз. И повернулся к нам: – Так вот, в итоге выяснилось, что не было там никакого заговора. У человека просто жена умерла, дети разъехались, друзей в городе не осталось, даже любимый старый слуга в самом конце войны погиб, вот он и начал собирать волшебные предметы, просто чтобы было с кем поговорить.
– Из амулетов получаются хорошие собеседники? – удивился я.
– Случается и такое. Но честно говоря, довольно редко. Зато они постоянно чего-то требуют, предлагают, ставят условия, пугают, обещают награду за послушание. Для семейного человека – милое дело. Всё, как привык.
– Справедливости ради, даже в большой семье довольно редко грозят друг друга убить, – заметил Мелифаро.
– Это тебе просто повезло с родителями и женой, – ухмыльнулся Джуффин. – Но, кстати, угрозы этого кольца были пустой болтовнёй. Только совсем несведущий, неопытный человек мог поверить, будто такое колечко действительно способно испепелить кого бы то ни было. Эта вещь создавалась не для того, чтобы убивать. Вот запугивать у неё неплохо получается, факт.
– А какой в этом смысл? – удивился Мелифаро. – Я имею в виду, для создателя кольца. Пугать, по-моему, довольно нелепое занятие. Ну все испугались, сидят, боятся. И дальше что?
– Да всё что угодно, – пожал плечами Джуффин. – Выбор велик. Навязывать свою волю, унижать, подчинять, или просто бескорыстно наслаждаться чужим страхом и своей полной властью над ним. А некоторые колдуны способны питаться человеческим страхом. Точнее, не страхом как таковым, а присваивать силу тех, кто их боится; в Смутные Времена это был довольно популярный приём, все подряд пытались его освоить, но мало кому удавалось, и хвала магистрам, а то даже думать не хочу, что бы тогда началось. Но я, кстати, легко научился, буквально с первой попытки…