Так было

Микоян Анастас

Другим моим заместителем как члена ГКО был Зотов — нарком пищевой промышленности СССР — не только талантливый организатор, но и обаятельный человек. У нас с ним давно сложились и сохранились самые лучшие товарищеские отношения.

7 апреля, то есть через несколько часов после принятия постановления ГКО о создании Резервного фронта, заместитель начальника Генштаба Карпоносов направил командующему Резервным фронтом Попову сведения о состоянии соединений, которые прибудут к нему с других фронтов, план их доукомплектования и справку о ходе сосредоточения резервов Ставки для оперативного ориентирования.

В дополнение к 153 тыс. солдат и офицеров, а также 28 тыс. лошадей, которые

имелись в распоряжении армий Резервного фронта 7 апреля 1943 г., они должны были получить еще 195 тыс. солдат и офицеров, а также 15,2 тыс. лошадей. Кроме того, для них дополнительно снаряжались 524 эшелона и транспорта с людьми, конским составом, вооружением, средствами связи, а также инженерным, вещевым и обозно-хозяйственным имуществом, из которых 32 эшелона уже поступили к ним в течение марта — в начале апреля 1943 г.

После решения главных вопросов формирования фронта в целом наступила очередь ознакомиться с фактическим состоянием его отдельных армий и корпусов. Об этом мне хотелось получить информацию что называется из первых рук непосредственно от командиров корпусов и командующих армиями. С этой целью вместе с соответствующими военачальниками центра мы начали вызывать их по очереди в Москву для докладов.

Вместе с Щаденко, Карпоносовым, Хрулевым, Яковлевым, И.Ковалевым, Г.Ковалевым, Белокосковым и первым заместителем командующего бронетанковыми и механизированными войсками Коробковым мы несколько раз заслушивали (обычно после 22 часов) доклады руководителей военных советов армий и командиров механизированных и танковых корпусов Резервного фронта: генералов Трофименко, Ротмистрова, Скворцова, Кукушкина, Бахарова, Аникушкина, а также генералов армии Жадова, Кулика и др. Вопросами практического формирования Резервного фронта приходилось заниматься буквально каждый день.

Мне хотелось бы особенно отметить большой вклад в создание, сплочение и боевое использование ударной силы Резервного фронта, который внес тогда 42-летний генерал, коммунист с 1919 г., главный маршал бронетанковых войск Ротмистров. Никто из нас не мог тогда и предполагать, что 11 июля 1943 г. танковая армия под его командованием осуществит в районе деревни Прохоровки крупнейшее в истории войн танковое сражение, в котором захлебнется немецко-фашистское наступление.

Создание Резервного фронта забирало у всех нас ежедневно много времени ( в частности у меня) на решение всевозможных, казалось бы небольших, но на деле важных и необходимых частных вопросов.

Дело в том, что я разрешил военачальникам фронтового, армейского и корпусного звена обращаться непосредственно ко мне в случаях тех или иных затруднений в их работе, минуя соответствующие инстанции. Поэтому в мой адрес поступало много всевозможных телеграфных запросов и просьб, в которых приходилось конкретно разбираться и принимать соответствующие решения. Сюда входили конкретные запросы на обмундирование и горючее, продовольствие и фураж, переадресовка грузов и посылка автотранспорта и индивидуальных перевязочных пакетов и т.д. и т.п.

Бывали и такие телеграммы: «Установлено, — сообщал я 10 мая Попову, — что части 66 армии производят улов рыбы в реке Дон запрещенными методами (применяют мины, гранаты, толовые шашки). Необходимо запретить всем частям вашего округа, дислоцированным по реке Дон и его притокам, производить улов рыбы всеми другими средствами, кроме сетей».

Также напрямую приходилось иметь дело и с корпусами фронта. Иногда решались вопросы, которые сегодня могут показаться курьезными. Так, 2 июля в ответ на запрос 18-го танкового корпуса телеграфировал командиру этого корпуса Бахарову о том, что ГИУКА выделяет 2 пишущие машинки

и 50 штук часов, доставку которых обеспечит начальник Тыла Хрулев, и что типография для газеты корпуса отправлена Главным политуправлением Красной Армии через политуправление Степного военного округа. (Следует иметь в виду, что в то время на пишущие машинки у нас был большой дефицит; их настолько не хватало, что по учреждениям Москвы была утверждена разверстка — сколько пишущих машинок каждое из них должно передать для Красной Армии.)

Разумеется, что каждому такому ответу на просьбу или заявку предшествовала кропотливая работа по изучению вопроса. В этом большую помощь оказали мои заместители по ГКО Яковлев и Зотов, о которых я писал, помощники по военным делам Семичастнов и Кузьмин (сейчас они оба работают первыми заместителями министра внешней торговли СССР), а также Смиртюков (ныне управляющий делами Совета Министров СССР), секретарь по военным делам Сорокин, заведующий моим секретариатом Барабанов и остальной аппарат Совнаркома.

В связи с формированием Резервного фронта я непосредственно в течение более чем трех месяцев имел дело примерно со 100 военачальниками, начиная от командиров корпусов и выше. Многие из них впоследствии стали видными военными деятелями, получившими широкую известность.

Кроме стратегических резервов, объединенных в Резервный фронт, были еще и другие резервы, которые подчинялись непосредственно Ставке Верховного Главнокомандования. Они существовали в виде армий, отдельных корпусов, дивизий и частей, которые как действующие фронты, особенно на Юго-Западном и Западном стратегических направлениях, также нужно было постоянно доукомплектовывать и пополнять всем необходимым для успешного окончательного перелома в войне.

Еще с февраля 1943 г. развернулась кампания по мобилизации сил для закрепления стратегической инициативы, завоеванной под Сталинградом.

Чтобы показать ее размах, остановлюсь на результатах лишь по одному виду деятельности — пополнению армии людьми (сюда входят показатели и по Резервному фронту).

Всего с 1 января по 10 июля 1943 г. для укомплектования частей и учреждений Красной Армии было направлено 2 962 000 человек. Всех их нужно было перевезти. Только за февраль — май 1943 г. фронтами было разгружено 13 484 эшелона с людьми. В том числе из Московского военного округа прибыло 1 335 эшелонов с военнообязанными из запаса и обученные призывники 1924 г. рождения; из Уральского военного округа — 750 эшелонов с разбронированными военнообязанными; из Южно-Уральского военного округа — 3 880 эшелонов (маршевое пополнение, обученные призывники и нестроевые); из Сибирского военного округа — 5 019 эшелонов (обученные призывники 1924 г. рождения) и с Дальневосточного фронта — 2 500 эшелонов (старослужащие).

Разумеется, такое огромное количество эшелонов с людьми заполнило железнодорожные магистрали страны непрерывными потоками поездов, вызвав крайнее напряжение.

Я сознательно сделал некоторое отступление от основной темы, чтобы показать масштабность и глубину процессов, происходивших в то время. Все это было возможно только благодаря неиссякаемой энергии народных масс, создавших крепкий тыл, воедино слившийся с фронтом для победы над врагом. Советский народ превратился как бы в стальной сплав. Его самоотверженным трудом, невзирая на невероятно тяжелые условия, ковалась грозная боевая техника. Миллионами незримых нитей тыл был связан с фронтом. Трудовой героизм братских народов советских республик, непоколебимая вера в торжество победы под руководством Коммунистической партии — вот что объединило всех советских людей в единый, активно действующий лагерь фронта и тыла.