Так было
Шрифт:
Пришвартовались благополучно. Нас встретили красноармейцы, и от них мы узнали, что штаб 11-й армии находится на станции в специальном поезде. В штабном вагоне я вновь встретился с Серго Орджоникидзе и Кировым, которые тут же познакомили меня с командующим армией Левандовским и членом Военного совета армии Механошиным.
11-я армия подошла к самой границе азербайджанского буржуазного государства. Левандовский подготовил армию к дальнейшим боевым действиям, расположив передовые части по левому берегу реки Самур и сосредоточив здесь отряд бронепоездов.
Глава 8. На бронепоезде — в Баку
Через день после нашего прибытия в Петровск
Левандовский ознакомил всех нас с приказом командующего Кавказским фронтом Тухачевского и члена Реввоенсовета фронта Орджоникидзе, обязывающим наши войска пересечь 27 апреля границу Азербайджана и пойти на помощь бакинским рабочим. В связи с этим мы поручили Ломинадзе немедленно нелегально возвратиться в Баку, чтобы сообщить бакинским товарищам о дне готовности Красной Армии оказать им помощь.
Вспоминаю, какую озабоченность проявлял тогда Серго по поводу того, чтобы не допустить взрыва мусаватистами бакинских нефтяных промыслов. А они могли пойти на такой отчаянный шаг, видя, что их карта бита. Орджоникидзе говорил нам, что по этому вопросу он имеет специальное указание Ленина. Поэтому мы обязали Ломинадзе, чтобы он, вернувшись в Баку, поставил в качестве одной из важнейших задач бакинской партийной организации предотвращение возможности взрыва нефтепромыслов.
Левандовский информировал нас о сложившейся военной обстановке. Согласно разведывательным данным, мусаватское правительство Азербайджана располагало 30-тысячной армией: 20 тыс. были размещены у границ Армении, а 10 тыс. рассредоточены по гарнизонам ряда населенных пунктов. Армия Азербайджана незадолго до этого осуществила резню армян в Шуше, в Карабахе. Непосредственно же на линии соприкосновения с нашей армией было немногим больше 3 тыс. Тогда же нами был разработан и детальный план согласованных действий наших войск.
Желая поскорее попасть в Баку, я обратился к Левандовскому с просьбой помочь мне войти в город с первыми воинскими частями. Он сказал, что первыми в Баку должен вступить бронепоезд. Именно ему дано задание прорваться впереди остальных войск в район нефтепромыслов Баку, чтобы помочь бакинским рабочим обеспечить охрану этих жизненно важных объектов. «Поэтому, — сказал мне Левандовский, — если вы хотите попасть в Баку раньше, то вам следует отправиться с этим отрядом».
Выехав из Петровска к месту стоянки бронепоезда, я встретился в районе Дербента с командующим группой бронепоездов Ефремовым и военным комиссаром этой группы Дудиным. Бронепоезд «III Интернационал», на котором находился командный пункт Ефремова, стоял в 200–300 м от моста через пограничную с Азербайджаном реку Самур, маскируясь в лесу. Поэтому с другого берега его не было видно.
Был теплый весенний день 26 апреля, деревья уже покрылись листвой.
Ефремов прочитал приказ Левандовского. Он был очень кратким. Приказывалось прорваться в Баку, закрепиться на бакинских нефтепромыслах и, опираясь на поддержку рабочих отрядов, охранять промыслы от возможных поджогов до подхода основных сил 11-й армии.
Ночь на 27 апреля. Погода стояла теплая, тихая, ярко светила луна.
Красноармейцы заняли свои места в вагонах. Мы с Ефремовым находились на орудийной площадке бронепоезда. Впереди поезда была прицеплена платформа, на которой стояли два заранее проинструктированных красноармейца. Ефремов держал часы в руках и ровно в ноль часов десять минут приказал начать движение.
Въехали на мост, подходим к азербайджанскому посту. Там ничего
Тем временем два красноармейца соскочили с передней платформы и перерезали телефонные и телеграфные провода, идущие от караульного помещения к станции Ялома. Бронепоезд пошел вперед.
Когда уже рассвело и наступил день, мы с движущегося поезда видели, как по обеим сторонам железнодорожного полотна крестьяне обрабатывают свои поля, пашут, сеют. Поезд наш шел с поднятым красным стягом. Крестьяне неизменно приветствовали нас возгласами и поднятием рук. Мы восклицали в ответ: «Да здравствует Советский Азербайджан!», «Да здравствует дружба между азербайджанским и русским народами!»
У станции Худат дал о себе знать мусаватский блиндированный поезд. Из-за холма он открыл огонь по нашему бронепоезду, но стрелял неметко — не было ни одного попадания. Мы не отвечали: цели не было видно, расходовать снаряды понапрасну не хотели.
Когда мы подъехали к Баладжарам, уже стемнело. По нашему поезду был открыт артиллерийский огонь. Ефремов приказал десантному отряду высадиться и продвигаться вдоль железной дороги по обеим сторонам бронепоезда. Впереди поезда шли несколько красноармейцев и проверяли, не заминирован ли путь. Поезд шел медленно и только в полночь прибыл в Баладжары.
Ночью из Баку мне позвонил Камо и сообщил, что наши товарищи предложили азербайджанскому правительству под угрозой восстания мирно сдать власть коммунистам. Те, видя боевое настроение бакинских рабочих, а также узнав о занятии Баладжар нашим бронепоездом и общем подходе частей Красной Армии, решили выполнить это требование.
В ночь на 28 апреля они освободили из тюрьмы всех арестованных большевиков и сдали власть.
К 6 часам утра 28 апреля наш бронепоезд благополучно прибыл на Бакинский вокзал. Встречал нас Камо. Вместе с ним поехали на автомашине к зданию азербайджанского парламента, где уже несколько часов заседали члены Военно-революционного комитета и ЦК Компартии Азербайджана.
Мы появились в Баку, когда старой, буржуазной власти уже не было, а новая, Советская власть еще не установилась. Поэтому на улицах нам встречались полицейские, которые продолжали нести свою службу, не зная еще, что власть в городе переменилась. На рассвете открывались лавки, казалось, жизнь идет своим чередом.
Местная Красная гвардия взяла на себя охрану нефтепромыслов и нефтескладов, а также заботу о поддержании в городе необходимого порядка. Для этого она располагала оружием, нелегально накопленным здесь ранее, а также присланным с Туркестанского фронта по распоряжению Фрунзе.
В ночь на 29 апреля 1920 г. состоялось провозглашение Советской власти в Азербайджане во главе с временным правительством — Военно-революционным комитетом и его председателем Н.Наримановым.
30 апреля в Баку начали входить части 11-й армии. До этого в течение двух дней наш бронепоезд «III Интернационал» был единственной воинской частью в Баку.
В город прибыли Орджоникидзе, Киров, Левандовский, Механошин. Орджоникидзе вручил Ефремову орден боевого Красного Знамени.
Всего два-три дня, проведенных вместе с Ефремовым, оставили глубокий след в моем сознании. Бывают в борьбе, в жизни такие моменты, когда за несколько дней узнаешь человека лучше, чем иногда за много лет совместной работы. Я проникся глубоким уважением и товарищеской любовью к этому ранее незнакомому мне человеку, обаятельному в обращении с людьми, бесстрашному в бою, спокойному и решительному, внушающему к себе доверие товарищей и подчиненных.