Так бывает
Шрифт:
В сам офис Татьяна прибыла только через неделю, когда перестала беспокоить дикая слабость во всем теле и головная боль.
Она не могла не заметить некой напряженности, царившей в тот момент в компании, но предпочла закрыть на это глаза.
В Тане не было той жилки, когда можешь идти по головам сотрудников, коллег и друзей, лишь бы занять место повыше и дорваться до какой-то толики власти. Ей это было не нужно. Она и так знала, что прекрасный специалист, и вмешиваться в различные интриги не намеревалась.
Маришка
Сам офис ей понравился.
Светлый. Внутренние стены стеклянные и все перегородки тоже прозрачные. Видимость закрытого пространства создавали раздвижные жалюзи в пол, но и их при желании можно было повернуть так, что видно было, что и у кого в кабинете происходит.
У нее в подчинении оказалось не так много людей, - всего шесть человек, ну и плюс заместитель.
Дамочка еще та, но бесспорно талантливая и исполнительная, но вот качеств руководителя у нее не было, да и стремления к такому статусу тоже. Валентина Ивановна, в качестве ее заместителя, Таню абсолютно устроила.
Что же касается самой Маришки, то тут было все не просто.
У подруги сейчас складывались обстоятельства так, что времени просто сесть и поболтать по душам не получалось, ну совсем никак. Хотя обеим было, что друг другу рассказать и посоветовать, но пока виделись исключительно на работе. Успевали вместе пообедать, и то не всегда.
Оказалось, трудно вливаться в такой ритм жизни. Отвыкла. В родном городе не было такой суеты, все было как-то расслабленно, что ли. Но не тут.
Правда, Таня втянулась довольно быстро. И Кирилл тоже.
Как и обещал Артем, ремонт в их новом жилье начался еще до того, как они приземлились в Домодедово. И, заглянув, по пути в гостиницу, на новое место жительства, обнаружили там бригаду рабочих и их прораба, что бдительно следил за ними и командовал. Работа кипела во всю катушку, дрели сверлили сутки напролет, и Таня очень порадовалась, что на дворе лето и большинство соседей отправились в отпуска.
Они с Кириллом жили в гостинице не так далеко от их нового дома, и соответственно, университета Кирилла.
Первым делом, по приезду они позвонили узнать, приняли ли Кирюху в универ, и она, как и сам сын прыгала от радости, что поступил, хоть и не на бюджет, но за высокие баллы, и хороший аттестат им предоставили заниженную стоимость обучения. Если бы сын набрал на пять баллов больше, то прошел бы на бюджет, но так сложилось, что уж теперь. Главное они поступили и сразу оплатили первый семестр.
Таня думала, что сыну будет здесь тяжело, но оказалось все наоборот. Он выглядел таким счастливым, таким свободным.
Когда Таня уезжала на работу, Кирилл мотался к ремонтникам и смотрел, чего они там успели сделать за день. Она подозревала, что сыну там не слишком рады, да и прораб обмолвился, что не всегда парень приезжает один. Иногда с отцом. Так
Не надо было быть семь пядей во лбу, чтобы понять о ком речь.
Но Таня молчала и Кириллу ничего не говорила, хоть тот и бросал порой на нее задумчивые взгляды.
Что ж поделать?
Тане не верилось, что Дима вот так просто принял чужого ребенка. И что любит, как родного.
Хотя ведь сама она сделала точно так же. Приняла и полюбила сына. И теперь своей жизни без него не видела. Тем трудней ей было принять и то, что Дима смог сделать точно то же самое.
И чего уж скрывать она ревновала, немного, но все-таки.
Правда, Кирилл как был ее сыном, так и оставался. Он не изменился как-то, просто стал уверенней в себе и в своих силах.
Знакомился с людьми, почти полдня мог пропадать с новыми знакомыми из университета. Там большой кампус и в общагах постоянно живет куча народу, а устоять против этого обаятельного вихрастого парня было попросту невозможно.
И он влюбился.
Таня пару дней приглядывалась к нему. Он как-то присмирел вдруг, энергия перестала из него ключом бить, стал больше задумчивым, грустным. И все порывался кому-то звонить. Она уж было подумала, что это из-за Димы, но сразу отмела эту мысль. Не грустят так из-за ссоры с отцом, да Дима бы сам Тане позвонил, произойди что-то такое, предупредил бы.
Жили, на время ремонта, в гостинице,- стеснять Маришку Таня наотрез отказалась, - еще чего. У них там и так народу полно каждый раз бродит, да и Костя, а ему Таня на глаза попадаться отказывалась вообще. Чего доброго, придушит собственными руками, а это нехорошо: лишать племянника новоявленного папаши. Хватит и того, что она отмочила.
Дима ей позвонил, когда они прилетели. Звонил узнать, как она и все такое. А Таня была, мягко сказать, тогда в расстроенных чувствах, то есть дико злая на всех мужиков. На Саныча особенно, да еще, когда узнала, кто отец Ильи, пообещала себе: как выпадет возможность, она Константину Барышеву покажет кузькину-мать.
– Что я могу для тебя сделать?
– Дима устало вздохнул, но все же спросил.
– Подари мне биту и не мешай.
– Таня, оставь эти дурацкие идеи. Кому ты этим лучше сделаешь?
– Сама куплю!
– недовольно буркнула и положила трубку.
А через два часа ей в номер позвонили и попросили спуститься на первый этаж. Там ее дожидался курьер с вожделенной битой и с запиской:
«Только не убивай его, пожалуйста, он и твой друг тоже. Люблю.
Дима.»
Она и не собиралась никого убивать.
Но, с собой, на дело взяла проверенного человека, то есть Артема. Он, когда услышал, чего она от него хочет, ржал минут пять, а потом спросил:
– Блин, ты серьезно, что ли?
– он, выпучив глаза, смотрел на сверкающую биту в ее руках, - Охренеть! Вот это бабы пошли!