Так оно бывает (Юмористические рассказы и сценки)
Шрифт:
Закончив сей труд, автор показал его толковому товарищу, обладающему большим кругозором. И товарищ заметил:
– Уж больно мрачная картина получается, если верить тому, что вы тут подобрали...
– Помилуйте!
– ответил я.
– Я говорю исключительно о нерадивых работниках.
Но у нас гораздо больше радивых, чем нерадивых. А что касается моих "советов", то ведь они носят характер иронический: я трактую о том, как не надо, нельзя трудиться в данной области.
Тогда мой друг пожал плечами и сказал:
– Ваши
И все-таки я решил опубликовать мои советы, ибо думаю, что, может быть, кто-нибудь оценит мою иронию...
В МИРЕ ИСКУССТВ
СРОЧНЫЕ ВВОДЫ
Cережу Пыпина, молодого артиста, внезапно вызвали к заведующему труппой. Когда встревоженный Сергей вошел в комнатку за кулисами, где помещался письменный (некогда) столик завтруппой, владелец стола согласовывал с бухгалтером какие-то подробности сметы. Едва кивнув артисту в ответ на его почтительное приветствие, заведующий продолжал шарить среди бумаг на столе, сверялся с цифрами в плановой ведомости и не совсем понятно бормотал:
– Нет, ты мне февральские цифры покажи... не январские, а февральские! Февральские, я говорю!
И бухгалтер бубнил что-то свое. Так продолжалось с полчаса. Сережа Пыпин просто обливался потом от волнения: зря ведь к завтруппой не вызывают!.. Чем он провинился - Сережа? Что от него хотят? Что предъявят ко взысканию?!
Но вот бухгалтер сгреб свои бумаги и, небрежно буркнув "пока", удалился. И тут завтруппой впервые направил на Сергея ясный взор человека, который представляет себе: на что или на кого он смотрит.
– Звали, Палсаныч?
– глотнув слюну, беспокойно спросил артист.
Палсаныч (которого, как легко догадаться, звали Павел Александрович) утвердительно кивнул головой. Жестом предложил Сереже подсесть ближе к столу. А когда Сергей опустился на шаткий венский стулик у торцовой грани стола, завтруппой сказал:
– Молодец!
– Кто - молодец?.. Я?.. За что вы меня - так, Палсаныч?.. Я ведь в тот вечер ушел раньше, чем они свалили этот... ну, киоск... (Сережа имел в виду шумную вечеринку по поводу именин актера Чесальского, на которой он был; вечеринка кончилась довольно крупным дебошем; дело попало даже в милицию...)
Но завтруппой перебил:
– При чем здесь киоск? Я без иронии говорю: молодец! Начинаешь творчески расти. Образы даешь аккуратно: как получил роль, так - пожалуйте - для зрителей новый образ нашего... ну, в общем, советского человека! Этого ты хорошо сыграл - как его?
– Роберта, что ли, или - Альфреда?.. Ну, в последней постановке...
– Какой же там "советский человек", Палсаныч? Пьеса же - переводная. Американская пьеса. И этот Альберт, он - типичный ущербный юноша гнилого запа...
– Все равно. И гнилого хорошо сыграл. По-нашему, по-советски... И потом этого - ну, еще он умирает от аварии на строительстве... Тут уже точно - наш человек!
– Сердечно благодарю, Палсаныч. И какие же - нарушения? Я стараюсь не нарушать...
– Знаем. Знаем и учитываем. Вот потому и решено оказать тебе творческое доверие, Пыпин. Решено тебе доверить одну крупную роль.
В животе у Сережи вроде как разлилось нечто теплое и приятное. Он невольно заулыбался и спросил:
– Какую роль? То есть я, безусловно, заранее благодарен, но хотелось бы, безусловно, знать...
– А никто и не собирается утаивать. Тем более скоро придется тебе играть этого... ну, который еще переживает, что его дочка сошлась с недисциплинированным элементом...
– Как - дочка?! Я же - еще молодой артист. Я играю больше этих, юношей, что ли...
– Сам знаю. Помню. И учитываю такой факт. Но когда надо выручить родной коллектив, тут уж, понимаешь, считаться с возрастными категориями ролей не приходится. Раз Мерцалов у нас болен, понимаешь, Двойницкий играет параллельно на выездном спектакле, то придется тебе выручать театр.
– Я, Палсаныч, с радостью бы!.. Но как же я могу исполнять роль старика, v которого - вы сами говорите - взрослая дочь и вообще переживания... ммм... не моего возраста?!
Завтруппой строго поглядел на артиста, помолчал, а потом произнес внушительно:
– Премию получать ты можешь, не считаясь с возрастом. Так? А когда надо помочь и не допустить, чтобы отменился спектакль, то у тебя почему-то возраст вылезает на первое место, - так? Ох, Пыпин, Пыпин, смотри, как бы тебе не пришлось впоследствии жалеть, что ты - такой щепетильный в отношении этого возраста!..
– Палсаныч! Да я же... Я ведь... Я всею душою готов... Когда надо играть?
– Вот! Это уже - другое дело. Это - правильные слова. Но ты и меня пойми правильно, Пыпин: играть тебе придется завтра. Не позднее, чем завтра утром. То есть - на дневном спектакле...
– Вы шутите, Палсаныч!
– воскликнул молодой артист.
– Как это - "шучу"?
– сурово отозвался завтруппой.
– Разве я тебя для шуток к себе пригласил? Ступай сейчас к Варваре - она ведет данный спектакль, то есть - "Взрыв в степи". Она тебе даст роль Михеича...
– Как?!
– Михеича?! Такого старика?!
– А чем он там особенно стар? Ну, по пьесе ему лет семьдесят пять. Так и поболе того люди у нас живут... Условия теперь у нас резко улучшились, статистика показывает, что и свыше ста лет тянут отдельные старики и старухи...
– Но я-то, я, Палсаныч, прожил всего двадцать два года. Мне зрители и не поверят, если я стану притворяться дряхлым пенсионером...
– А ты не притворяйся. Ты дай типа. Образ покажи! Вживись в эту колоритную фигуру старого рабочего. Создай художественный, так сказать, облик...