Так себе психолог Академии Армора
Шрифт:
Конечно, птаху на запястье, которая тоже была живее всех живых, я светить не собиралась. И подозревала, что моих заслуг в подводном выживании нет. Талисман грел руку, и хранил мне жизнь, как умел.
— Ну и куда ее? — спросила вновь подплывшая русалка. Красавица. Локоны льняные, и даже на вид очень гладкие.
На мои любования, мне ответили недовольным взором двух пар глаз.
— Я же говорю — даже растерзать не за что, — расстроено повторила моя первая подружка, — ни одной гадкой мысли.
— Я вам растерзаю, —
— Папа! — заверещали они в унисон так, что у меня мозг чуть не выплыл наружу. Никогда не думала, что ультразвук может быть таким противным.
Мне еще тут папаши русалочьего не хватало!
Не знаю, кто должен был явиться на призыв всполошившихся русалок, папа или басовитое морское чудище, но расплылись мы в разные стороны одномоментно. Они рванули на глубину, а я — к берегу, чей туманный край держала в зоне внимания постоянно.
Едва моя голова показалась над поверхностью, мне вернулась способность дышать. А также — отплевываться, задыхаться и кашлять. Поэтому пришествие на землю получилось достаточно бурным.
Анафиэль, согнувшийся на бережку и, похоже, подкапывающий мою символическую могилку, вздрогнул, когда я просто потрогала его за плечо. Позвать не могла — воздуха в легких категорически не хватало. Оглох от горя, что меня потерял, наверное. Иначе Анафиэль услышал бы мое паническое бегство подальше от воды еще минуту назад.
— Матэм ту…
Вскрикнул он, и я тут же запечатала ему рот мокрой ладошкой руки, где сидела птаха. Та немедленно активизировалась, и тюкнула беса клювом, в воспитательных целях.
— Не поминай старокомынский, — рявкнула я, — я ему уже не доверяю. Вот так вот сказала пару слов — и ты явился. Дважды. С проблемами.
— Умертвие! — рыкнул в ответ бес, отпрыгивая в сторону, — мокрое, уродливое и злобное!
— Я тебя сейчас с подружками познакомлю, — мрачно пообещала я, — вот там ты и узнаешь, какими они могут быть мокрыми и злобными. Только еще раз их уродливыми назови!
Настала относительная тишина, во время которой бес шумно дышал. А я поправляла мокрые волосы.
— Лилия, я наладил обратную связь… кажется, — услышали мы голос принца из открытого клюва птахи, — ты жива? Кто там пыхтит, как дирижабль на взлете? Имей в виду, кто бы ты ни был, если сожрал мою невесту, то…
— Выплатите ему премию, господин директор? — не выдержала я, — вы собираетесь вообще меня забирать?! Здесь все какие-то агрессивные.
— Где — здесь? — уточнил принц.
Я только пожала плечами, оглядываясь. Как это место назвать? Мерзкий лес? Русалочьи угодья?
— Пограничные земли, — подсказал бес, и я послушно повторила в птичий клюв координаты, — третий сектор.
Крохотное тельце птахи чуть не разорвалось от громкого стона директора.
— Кстати, насчет леди-педагога Кассандры!.. —
Лес, действительно, был мерзостный. Серая трава кололась иголками, да и холод поступал со всех сторон. Бес не торопился показывать, что именно он подкапывал до моего появления, стоя спиной к ямке.
— Ты точно не русалка… Но она тебя затащила в воду. Никогда не видел, чтобы они отпускали жертву. Вот так вот прямо бросила тебя, и молча уплыла?!
— Ну отчего же, молча, — ответила я сущую правду, — звала какого-то папочку. Или уплывала от него. Это я так и не поняла. Очень уж надоело торчать на дне.
Кажется, бес раздумывал, что ему делать дальше. Но и бросить он меня не мог. Единственное, что ему удалось сделать — снятьс себя проклятие, и перестать долбиться головой об деревья. Он, по-прежнему, находился в полном моем подчинении. Что я немедленно и выяснила, потребовав горячий ужин и теплое пристанище.
— Где я тебе возьму все это? — шипел бес, подпрыгивая, как на углях, на месте.
Отданный приказ он не мог не исполнить. И сопротивлялся изо всех сил.
— Ты лучше знаешь этот мир, — не сдавалась я, — наверняка в этом лесу есть какие-то убежища.
Анафиэль взвыл.
— Есть! — признался он, с ненавистью глядя на меня, — но их запрещено показывать людям! Это древняя тайна бесов! Если о ней узнают маги… конфискуют в пользу Империи. Это наша единственная возможность зацепиться за этот мир, если развоплотят! Отменяй приказ, ведьма, меня разорвет. Я не могу нарушить клятву, и выполнять твою волю одновременно.
Ох уж эти бесячьи клятвы! Очень уж они к ним привязаны. Но мне это слабое место Анафиэля только на руку.
— В чем именно поклялся? — уточнила я.
— В том, что не покажу убежище бесов магам и людям! — торжественно сказал бес, сев на землю и дуя на босые ноги. Пятки натурально раскалились.
Такими темпами и до самосожжения недалеко.
— Насчет психологов в клятве что-то есть? — спросила я, и бес, прекратив дуть на ноги, замер.
— Вроде нет…
— Значит, показывай мне убежище, как психологу, — настояла я, поглядывая на чернеющее небо.
Непростые облака по нему плыли. Птаха тоже занервничала.
Анафиэль, встав, с удивлением посмотрел на свои ноги.
— Странно, клятва не запрещает рассказывать психологам об убежище, — сказал бес, нахмурившись.
— Давай быстрей! — взмолилась я, не отрывая глаз от огненного дождя, который начал медленно накрапывать из застенчиво подошедшей тучки. Мне, после речки, конечно, хотелось высохнуть. Но не таким же экстремальным образом!
Бес будто не замечал, что огонь подбирается все ближе и ближе, подпалив верхушки деревьев.