Так угодно судьбе
Шрифт:
— О черт! Об этом я и не подумал. — Доминик потер шею.
Майкл вздохнул, укоризненно глядя на него, но ничего не сказал и отправился к своим дамам.
Убедившись, что им не грозит быть замеченными, Доминик вернулся к Нэш и подозвал официанта. Пока тот выписывал счет, он сказал, виновато глядя на женщину:
— Мне очень жаль, Нэш, но, видимо, нам придется уйти. Я все объясню… потом.
— Хорошо, — тихо ответила Нэш.
Она обо всем догадалась, как только увидела реакцию Доминика на вошедшую в зал троицу. Ей сразу стало ясно, какого «призрака» узрел ее новый знакомый. Вот только которая из женщин была его невестой, осталось для Нэш загадкой. Неожиданно для себя она испытала острый
То, что он испугался, отнюдь не делало его героем в глазах Нэш. Но как должен вести себя настоящий мужчина в подобной ситуации, она, к сожалению, не знала. Что ж, Доминик — человек и ничто человеческое ему не чуждо. Неизвестно еще, как бы она поступила на его месте… Главное — что он скажет ей после: будет ли юлить или признается во всем откровенно…
Майкл, проводив приятеля с его спутницей взглядом, одним глотком осушил бокал коньяку и подумал, что теперь-то уж имеет полное право расслабиться. А Доминик и Нэш тем временем сели в машину и поехали в направлении городского моста.
Доминик сосредоточенно смотрел на дорогу, и Нэш оставалось только догадываться, какие мысли роятся в его голове. Ветер раздувал выбившиеся из-под резинки волосы, и сейчас он казался ей грозным флибустьером, направляющим корабль по бушующим волнам. Да, похоже, этому мужчине не избежать житейских бурь!
Остановив «кадиллак» у моста, Доминик вышел из машины, достал сигареты и закурил. Нэш вслед за ним выбралась наружу. Было достаточно свежо. Ночной ветерок поддувал со всех сторон, и неприятные мурашки пробегали по телу с каждым его порывом. Небо было усеяно мириадами звезд, но Нэш они интересовали сейчас меньше всего.
Она боялась потревожить Доминика, понимая, что ему нелегко собраться с мыслями. Она готова была даже отказаться от каких-либо объяснений с его стороны. В конце концов кто она такая? Случайная знакомая, которую Доминик пригласил в ресторан в знак раскаяния за свое грубое поведение прошлой ночью… Нэш старалась не вспоминать о том, что произошло в ресторане между ними до появления невесты Доминика. Она нарочно отметала от себя романтический бред, который, как ей казалось, может привести только к глубокому разочарованию.
— Доминик, послушайте, — не выдержав напряженного молчания, начала Нэш, — я очень благодарна вам за ужин. Вы вовсе не обязаны развлекать меня и дальше. Было бы не плохо, если бы вы отвезли меня…
— Постой, — перебил ее он, отбрасывая недокуренную сигарету в сторону. — Я хочу тебе кое-что сказать… Ты мне очень нравишься, Нэш. Я никогда не встречал таких женщин, как ты. Едва увидев, я понял, что ждал тебя всю жизнь. Именно тебя, понимаешь? Это не сиюминутная прихоть, я много думал о тебе сегодня. Там, в ресторане, я видел, что и ты отвечаешь на мои чувства… Ведь так бывает, что двое людей, совершенно незнакомых, вдруг начинают остро ощущать, как нуждаются друг в друге. Это называется, кажется, любовью с первого взгляда… Нет, я пока не могу сказать, что люблю тебя. Но за то, что так непременно произойдет, — готов поручиться. Я хочу постоянно видеть тебя, ощущать твое тепло, твой запах…
Он обнял Нэш. Их губы сомкнулись, и женщина, не помня себя, с жаром приняла его поцелуй. Это и стало ее ответом. Они долго стояли во власти сладостного упоения. Наконец, оторвавшись от губ Нэш, Доминик посмотрел на звездное небо и тихо сказал:
— Но я не могу этого сделать… Ты, наверное, догадалась, почему я так спешно увел тебя из ресторана…
— Да, — прошептала Нэш, пытаясь снова завладеть его губами, но Доминик нежно отстранил ее.
— Я должен тебе все объяснить, не перебивай меня, пожалуйста. Мне тяжело говорить об этом…
Нэш поежилась от холода, все настойчивее напоминающего о позднем часе. Заметив это, Доминик поспешил усадить ее в машину и сам сел рядом, оставив открытым лишь ветровик со своей стороны. В машине было значительно теплее. Однако Нэш не перестала дрожать — теперь уже из опасений услышать правду об отношениях мужчины своей мечты и его нареченной…
Доминик тем временем продолжал:
— Наши родители в молодости очень дружили, у них была даже общая компания. Потом мои родители переехали в Мексику, так как отец был мексиканцем, и обосновались там. Отец имел бизнес, приносящий неплохой, а главное, стабильный доход. Мама не работала, растила меня… Родители Джины и мои постоянно переписывались, по возможности ездили друг к другу в гости. Надо сказать, что в детстве мы с Джиной не обращали друг на друга ни малейшего внимания. Даже старались разойтись по разным комнатам, если вдруг оставались наедине. Это и понятно: мальчик и девочка, неуклюжие подростки… Что у нас могло быть общего?
Отец Джины занялся нефтяным бизнесом, и вскоре их семья стала богатеть. Родители решили отправить дочь после колледжа в университет и убедили моих, что им следует поступить так же. Тогда отец мог себе позволить оплачивать мое обучение. Но вскоре случилось непоправимое…
Доминик замолчал, глядя перед собой, и Нэш увидела, как напряглись мускулы на его лице. Немного помедлив, он заговорил снова.
— После второго курса я поехал на каникулы в Мексику. Все было чудесно. С отцом мы ходили в горы, а мама ждала нас дома, готовила острые мясные блюда — отец не мог без них жить. Лето тогда выдалось на редкость жарким и сухим, то и дело вспыхивали пожары. Повсюду набирали добровольцев для тушения огня. Поскольку бизнес отца был связан с земледелием, он одним из первых записался в пожарные… Мама в тот день умоляла его не выходить из дому, словно чувствовала беду. Но отец остался непреклонен: борьбу с пожарами он считал своим долгом… Домой он не вернулся, погиб ужасной, мучительной смертью… Мама после этой трагедии слегла и вскоре умерла от сердечного приступа.
Я пропустил год учебы. Честно говоря, я не собирался возвращаться в университет: мне надо было зарабатывать на жизнь. А о том, чтобы платить за обучение, не могло идти и речи. Но отец Джины в память о былой дружбе просил не бросать Гарвард, приводил «железные» аргументы в пользу учебы.
«Подумай сам, — говорил он мне, — что ты сможешь сделать сейчас? В лучшем случае, откроешь захудалый магазинчик где-нибудь на окраине Мехико и через год-другой разоришься. В худшем — свяжешься с мафией… Но если примешь мою бескорыстную помощь и продолжишь учебу в университете, у тебя появится шанс стать неплохим адвокатом. И тогда ты сможешь обеспечивать и себя, и свою будущую семью».
Время показало, что он был прав. Я послушался совета, вернулся в Гарвард и смирился с тем, что отныне он оплачивал мое образование. Я все чаще стал бывать у них в гостях, все больше времени проводить вместе с Джиной. Да и как могло быть иначе? Я знал, что нравлюсь ей, но ответить взаимностью не мог. Джина, несомненно, достойная девушка. Воспитанная, начитанная, внимательная, такая правильная, что порой кажется, будто ей следует жить не в наше время. Ее совершенно не интересуют все эти дамские штучки, которые сводят с ума ее подруг. Она не читает глянцевых журналов, не гонится за модой, не падает в обморок при виде клипа поп-звезды… Мне было с ней интересно, но лишь как с другом.