Такая разная любовь
Шрифт:
— Чудесно, дорогая, но мамочка хочет взять только те вещи, что лежат здесь, на полу, — с нежностью откликнулась Артемис.
Дестини радостно просияла, сгребла в охапку часть вещей и бросила их в чемодан.
— Я, пожалуйста, — повторила она, чмокнув Артемис в щеку липкими губами. — Я, пожалуйста, мамочка.
У Артемис мучительно сжалось сердце. Речь и развитие Дестини соответствовали трехлетнему возрасту, хотя ей уже исполнилось пять. Ничего страшного, если малышка немного не поспевает за своими сверстниками, считала Артемис, но вот Руперт никак не хотел с этим мириться. Он постоянно раздражался и устраивал безобразные сцены.
— Она
39
Организация, объединяющая женщин из сельской местности Англии и Уэльса. В ее рамках действуют различные кружки, семинары и пр.
Это была ужасная сцена. Полный кошмар.
Их громкие крики разбудили Дестини, и она принялась жалобно плакать. Артемис удалось ее успокоить только к полуночи. Измученная и подавленная, она скользнула в постель и устроилась рядом с Рупертом, но еще долгие часы лежала без сна.
Руперт не повернулся к ней, чтобы обнять, успокоить, шепнуть, что он сожалеет. Руперт не из тех, кто станет шептать слова утешения.
Артемис положила в угол чемодана саронги и купальные костюмы. Семейная жизнь отнюдь не дивная чаша, полная спелых вишен, как ей когда-то казалось.
Став миссис Гауэр, Артемис прежде всего поспешила бросить подиум, чтобы превратиться в заботливую жену и образцовую хозяйку — супруги часто принимали гостей.
К изумлению Артемис, этот поступок глубоко разочаровал Руперта. Не потому, что семья лишилась значительного дохода: Артемис никогда не относилась к числу моделей, которым платят миллионы за одно только появление на подиуме. Руперт почувствовал себя обманутым — ведь он больше не мог гордиться женой-манекенщицей. Поняв, что муж все это время жил несбыточной мечтой, видя рядом с собой будущую Твигги или Джерри Холл, Артемис испытала страшное потрясение. Она была рядом с мужчиной, который ничего о ней не знал.
Руперт женился, не сознавая, что его тесть не тот человек, с которым он мог бы общаться, не испытывая неловкости. Артемис подняла с пола аккуратную стопку ярких футболок и прижала к груди. Ну почему Руперт такой несдержанный, такой нетерпимый? Теперь отец поселился на Каймановых островах, и вряд ли супруги Гауэр когда-нибудь снова его увидят. И Дестини не так уж и отстает в развитии. Детский психолог сказал, что у нее небольшие трудности в обучении, и хотя со временем отставание может усилиться и девочку придется отдать в специальную школу, все же существует вероятность, что с возрастом наступит улучшение.
— Какого рода улучшение? — напряженным тоном спросил Руперт, пока Дестини безмятежно играла на полу с разноцветными ложками. — Улучшение, которое позволит ей получить хорошее образование? Поступить в университет?
— Я думаю, вам не стоит ставить перед девочкой слишком честолюбивые
— Но вполне возможно, ей придется ходить в специальную школу? — Под глазом у Руперта задергалась жилка.
— Это не исключено. Многое будет зависеть от того, как она станет развиваться в ближайшие три-четыре года. Пока что я не вижу причин волноваться. Дестини сможет пойти в местную начальную школу. И все же может случиться так, что девочке понадобится перейти в класс, где недостаток способностей не будет слишком заметен и где никто не станет ее дразнить. Но ведь в этом нет ничего страшного, верно?
Оторвав Дестини от ложек, Артемис подняла ее с пола и посадила к себе на колени.
— Конечно! — с жаром воскликнула она, крепко прижимая к себе малышку. — Мы хотим, чтобы Дестини была счастлива в школе и не думала, что она чем-то хуже других детей. Мы поступим так, как будет лучше для нее, правда, Руперт?
Руперт даже не взглянул на жену. Его красивое лицо исказилось судорожной гримасой.
— Это невозможно скрыть, — произнес он срывающимся голосом. — Если мы будем всюду брать ее с собой, все сразу догадаются, что она умственно отсталая.
— Выражение «умственно отсталая» в данном случае совершенно неприемлемо, мистер Гауэр, — ледяным тоном возразил психолог. — Ваша дочь не слишком способная ученица. Но она чудесная, эмоционально отзывчивая, чуткая и любящая девочка. Большинство родителей, когда-либо переступавших порог этой комнаты, сочли бы вас на редкость счастливым человеком.
Руперт резко вскочил на ноги. Вид его был страшен: ноздри побелели, челюсти свело судорогой.
— Большинство родителей, побывавших в этой комнате, не брали на воспитание чужого ребенка! — с яростью выкрикнул он. У Артемис все поплыло перед глазами. Казалось, она вот-вот потеряет сознание. — Когда берешь чужого ребенка, то ожидаешь, что он по крайней мере будет здоровым и разумным! — Руперт решительно прошагал к двери и резко дернул ее на себя. — Откуда мне было знать, что девочка не сможет ходить в школу! Так что придется вам уж как-нибудь простить мне, что я не чувствую себя счастливым. Черт возьми, да я просто проклятый неудачник!
Руперт вышел, хлопнув дверью с такой силой, что она едва не слетела с петель. Дестини, испугавшись яростной вспышки Руперта, испустила жалобный вопль. Артемис встала, крепко держа девочку за руку.
— Мне очень жаль… — пробормотала она дрожащим, каким-то чужим голосом. — Мой муж слишком расстроен… он неудачно высказался… он вовсе не имел в виду… — Она не смогла закончить фразу и разрыдалась.
И сейчас, собирая чемодан для поездки в Испанию, Артемис почувствовала, что готова расплакаться. Вещи Дестини и Руперта она уже упаковала, осталось только разобраться со своими. Дестини обожала их загородный дом в Марбелье. Ей нравилось плескаться в бассейне и целыми днями бегать в купальнике. В Марбелье у нее был приятель — шестилетний сын садовника, который считал ее своим лучшим другом. Дестини так нравилось в Испании, что Артемис всегда с нетерпением ждала, когда представится возможность туда отправиться. Но на этот раз все удовольствие оказалось испорчено из-за упрямства и несговорчивости Руперта.