Такая страна (Путешествие из Москвы в Россию)
Шрифт:
– Чаек?
– Чайка - небольшое парусно-гребное судно с экипажем до 70 человек, включая абордажную группу, то есть фактически морскую пехоту. Первыми украинскими военными моряками были запорожские казаки. В 1492 году они одержали первую победу - захватили турецкую галеру, освободили рабов-гребцов, а корабль потопили. (Достойный ответ Украины на случившееся в том же году открытие Америки.) Это документально подтверждено: есть письмо крымского хана королю польскому о событии.
– А вот украинская газета "Дзвiн Севастополя" предлагает
– Петлюра и Бандера занимают достойное место в истории Украины. А переименование улиц - не мой вопрос.
Пока - пока!
– украинского на улицах города мало. Встречаются офицеры с шевронами ВМС. Первые шевроны несли на себе изображение ягод калины в качестве национального растения. На теперешних, усовершенствованных - синий крест, только не косой андреевский, а прямой и потолще.
Вот нечаянно подсмотренная мной сценка. Украинские офицеры стоят возле штаба и мирно болтают на русском. Потом один спохватывается:
– А дэ план?
– Якый план?
– притворно удивляется второй.
В городе попадаются украинские вывески: допустим, "Взуття (обувь.
– Прим. авт.-перев.) на Ленiна". На Большой Морской, улице с набоковским названием, есть ресторан "Крещатик". Там борщ, сало, пампушки, все без обмана, только меню вдруг оказывается на русском.
– Чтоб клиентам понятней было! Они по-украински не очень-то...
Вот книжный развал, книжки все сплошь русские: татарской или украинской ни одной не видно! Но продавщица нашла:
– Вот есть "Украiнський правопис".
– Берут?
– Берут.
– Ага! А как его выучат, вы им еще подкинете?
– А то!
Впрочем, русские офицеры констатировали: их дети очень старательно учат украинский язык - "боятся, что иначе у них не будет будущего".
Открытый город
Любители крымского отдыха помнят, как добывали себе пропуск в секретный военный закрытый город-герой. А теперь... Немцы спокойно приезжают перезахоронять своих солдат, натовские корабли ходят с визитами к украинским друзьям, свободно действуют отделения 23 партий разных государств (да хоть России и Украины), африканцы учатся в вузах. Умар и Мутаз, студенты из Чада и Судана, отвечают репортеру местной газеты на вопрос, смогли ли они приспособиться к севастопольской жизни:
– С водой привыкли. Хорошо, что свет перестали отключать.
То есть вы понимаете, что с водой тут несколько хуже, чем в Африке (которую мы - или они?
– хоть по электричеству наконец догнали). Еще про воду, раз зашла речь. Теперь никто не засекречивает страшных сведений о том, что вся корабельная и почти вся (90 процентов) городская канализация сливается в море напрямую. Так что, принимая морские ванны, можно не только оскорбить свое эстетическое чувство, но и запросто подхватить гепатит А (научно доказано, даже эпидемии бывают).
Открытость бывшей военной базы всему миру доходит до того, что газеты печатают выдержки
Или взять Турцию. Когда-то редкие энтузиасты уплывали туда на надувных матрасах. Отчаливали обыкновенно с мыса Сарыч - самой южной точки Крыма, рукой подать от Севастополя. Там в июне - июле выходит на поверхность подводное течение, и путешественник на надувном матрасе за 2-3 суток мог проделать эти 157 миль до турецкого берега, правда, мог и не проделать.
Сегодня незачем так мучиться. Из Севастополя в Турцию всех желающих без визы и без характеристики от райкома партии везут круизные суда - 150 долларов стоит неделя!
Да и плыть-то необязательно. Можно и в Севастополе съесть и выпить все то же, что и в Турции (включая пиво "Эфес" и текилу в ассортименте), и познакомиться с теми же русскоязычными проститутками, что и там. Последние тут здороваются совершенно по-домашнему со всеми входящими в ресторан мужчинами активного возраста.
А вот невероятной секретности объект - противоатомное бомбоубежище под Центральным холмом, настолько глубокое, что сотовые там не действуют. Теперь за могучей железной дверью толщиной 22 сантиметра - "Бункер", клуб так называемой альтернативной молодежи. Там ведет вечера диск-жокей и гитарист Вовчик по кличке Бегемот. Поскольку он сутки через двое матросит на буксире, то можно сказать, что семейную традицию он продолжил: отец его, Володя Мельников, - капитан первого ранга, известный севастопольский поэт, лирик и маринист. Когда отец приходит в "Бункер" выпить красного, сын ему ставит самую консервативную музыку, какую только может найти во всем клубе, - "Бони М".
Я фотографирую Бегемота на память в папашином кителе.
– А что ж ты в училище не пошел?
– спрашиваю.
– Был бы СССР, непременно б пошел. А так, сейчас - зачем, кому это нужно? Америка нам велела заткнуться, мы молчим. Она бомбит кого хочет. Ну и зачем служить? Тогда уж лучше thrash core.
– А кто ж тогда в военные училища идет?
– Ну, кто хочет закосить от армии, получить образование на шару, пожить в Питере (детей русских моряков берут туда учиться)... А я - самый крутой парень в этом городе!
– Привет, а как же командующий флотом?
– Я же говорю - парень, а не дедушка!
– Слушай, а что вообще за вид у тебя? Косичка, понимаешь, серьга. Ну ты хоть бы якорь наколол, что ли, - корю я Бегемота. При том, что родной его отец сидит молча и с влюбленной улыбкой смотрит на взрослого сына.
– Не, я серьезные вещи буду колоть, рокерские узоры. Бицепсы подкачаю - и наколю.
А тут как раз приходит его роскошная подружка Наташа, льнет. В продолжение военно-морской тематики я думаю о том, как бы Бегемот без этой Наташи одиноко и печально спускал пар в казарме... Все-таки у пацифизма есть свои сильные плюсы.