Такие как мы
Шрифт:
Ну, пока барышни плетут, мы с Немо занялись тем, без чего уже никак нельзя было обойтись. Оружием.
Благодаря уникальным свойствам колючей ивы, стало возможным изготовление лука. К сожалению, времени на его освоения, нет ни у меня, ни у Немо.
Арбалет, сложная конструкция, и в мою задачу входило максимальное его упрощение.
Входить могло что угодно, а на выходе…
Колодку упростить не получилось. Предельно простая конструкция по виду, оказалось, чуть ли не самой сложной по содержанию. Ведь на неё крепятся плечи арбалета и спусковой механизм. В колодке протачивается лонце, и протачиваться должно прямо, и без шероховатостей, иначе никакого жира не напасёшься, и смазывать после каждого выстрела в боевой обстановке, мягко говоря, некогда. Время
Месяц, с небольшими перерывами на другие хозяйственные дела, мы с Немо колупались над этой конструкцией. Ева тоже приняла участие, поддерживая меня морально, и физически. А остальные дамы выматывали тоже морально и физически. Но больше всех выматывала Надька. После того раза, она ловит меня частенько, и ухитряется добиться своего, не смотря на мои потуги отбрыкаться. Даже Ева стала ей подыгрывать, меняясь по ночам с ней местами.
Через месяц, как раз к окончанию строительства многоквартирной хижины, мы предъявили общественности два изделия, доказывая, что нас не зря кормили всё это время. Немо, на охоту не ходил, но несколько раз отправлялся в степь на поиски птичьих перьев. Если в небе, пускай на большой высоте, кто-то летает, значит, на земле должны быть гнёзда. Тогда я сделал, очень неприятный для меня вывод. Рассматривая принесённые перья, я представил себе птичку их потерявшую. Немо, с птицами лично не встречался, но наткнулся на место бывшей пирушки пернатых. Во-первых, это была мамонтовая корова, во-вторых, перо было больше моей руки, а в третьих… Мамонтовые коровы опять прутся в нашу сторону. Но в обратном направлении. Теперь с севера на юг. Аккурат после недельных дождей, когда подсыхающая было трава, опять налилась сочной зеленью.
— Тьфу, — только и сказал я, обдумывая как приспособить гигантские перья на маленькие тридцатисантиметровые болты и как отбиваться от коровьей напасти. Теперь нашу территорию так просто не обойдёшь. И молодые земные деревца, надо брать под защиту. Они ещё недостаточно крепки чтобы противостоять этим степным пылесосам.
Испытания «убойных» машинок показали не очень качественную отделку направляющих и проточку лонцев. Болты с каменными наконечниками летели прямо только первые тридцать — сорок метров, а потом траектория полёта становилась непредсказуемой. Но убойная сила оказалась выше всяких похвал. Панцирные свиньи, чувствующие себя до этого в относительной безопасности, спешно покинули наши места, потеряв семь штук свиноматок и свинопапок. До этого, Немо удалось добыть только одну штуку.
Следующую модель мы делали более вдумчиво, не спеша, по несколько раз переделывая конструкцию направляющей и зарядно-спускового механизма. В предыдущем случае мы делали это руками, специально сделанным для этого деревянным крючком, от такой зарядки быстро перетиралась тетива.
Закончили мы эту модель только зимой.
Через две недели после испытаний арбалетов и, складывания печки в хижине, я построил маленькую кузню. Чёрте что и с боку бантик, а не кузня, и ещё руки не оттуда растут. Не только у Немо, но и у… Не буду о грустном.
Не шамотный кирпич, который я так и не смог сделать без каолина, высоких температур не выдерживал, и постоянно трескался. Приходилось его всё время обновлять. Мехов нет. Опять качаем воздух ножным
— Зачем тебе насос? — покосился я на неё, держа пионерское расстояние, от греха подальше.
— Цементу холодно, не получается иначе, — ехидно улыбнулась Надька, и мелким шажками придвинулась ко мне ближе.
— Какой ещё цемент? — удивился я, не забывая сделать шаг назад. — Я же сказал, что всё. Цемент больше не нужен.
— Это тебе не нужен, глупый, а мне ещё как нужен.
— Для чего?
— А вот для чего… — и Надька бросилась мне на шею сжимая ногами мои бёдра.
Ой! Опять!
Кожаный фартук, который мне скроили Ева с Веркой, из агиски, по образцу кухонного, оказался коротковат. На двоих шкуру делили, Немо тоже фартук нужен.
— Что же ты… а… делаешь, бес… сты… жая…?
— Укрепляю твой род, — закатила глазки Надька, и прижалась ко мне сильнее.
Ну, как не отдать, после этого то, что она просит. Но Надька насос не взяла, а выжав меня досуха, исчезла в бане. Ну, хоть это ей привил.
Кузню мы построили на том же пятачке, что и обжиговую печь. Подальше от жилья, и ближе к воде.
Металл собранный и выкопанный со всего участка, мы свалили в кучу у входа под плетеным навесом кузни. Ржавый и грязный, он никакого оптимизма не вызывал, но надо было с чего-то начинать. Нам как воздух, нужны наконечники для болтов, и для дротиков. Для последних, я обещал Немо стальные наконечники, когда прикрывал задницу Омума ото львов. Надо сделать и что-то типа мечей. Нет, никаких булатов и дамасской стали. Для этого нет ни материалов, ни времени на эксперименты, ни опыта. Бумажная распечатка, это только одна сотая дела. А вот кусок заточенной стали, хорошо прокованный, с науглероженной режущей кромкой, вполне сойдёт. И форма, типа мачете, тоже меня устраивает. Соперников такому оружию в ближайшей перспективе не предвидится, а значит не надо и «горбушки» городить.
А ещё нужны лопаты и косы. В следующем году, надо заняться приручением тягловой силы, и соответственно запасами сена и других комбикормов. И урожай зерновых резать ножом как было в этом году, может стать проблемным по причине большой площади посевов, особенно во время снятия второго урожая, а если будет третий урожай, то вообще караул без кос.
— Ассистент, — я поднял кисти рук, одетые в верхонки, вверх на согнутых локтях, как это делают хирурги перед операцией, не хватало только марлевого намордника и зелёного чепчика. — Обрезок номер три, средней ржавости, из верхней части кучи суньте пожалуйста в горн, и поддайте жару.
Немо, привыкший к моим хохмам, стоял в такой же позе с верхонками на руках и, выслушав мою команду, деликатно отшвырнул мешающий остов от старой садовой тачки, и вытащил обрезок толстой арматурины, длинной сантиметров восемьдесят, и запихнул его в горящие угли.
— Спасибо коллега, — я надменно поднял брови, и посмотрел на Немо сверху вниз. — В следующий раз воспользуйтесь, пожалуйста, щипцами… — я показал на плоскогубцы с привязанными к ручкам жердями, — а теперь… Немо, качай воздух, угли остывают.
Это был первый раз, когда я видел смеющегося Немо.
Арматуру мы грели до белого каления полчаса, чтобы потом, на гранитном валуне заменяющего нам наковальню, лишь одну минуту отбивать с неё окалину — бывшую ржавчину и не сгоревшую грязь. Потом опять разогревали до белого каления, и я бил молотом по этому куску раскалённого металла, потом опять грели, и молотом работал Немо, но у него получалось чуть хуже. Маленький рост, не позволял размахнуться сильнее, и сила удара была меньше из-за меньшей скорости молота, при падении. Грели и плющили мы этот несчастный кусок железа целый день. Вот в таком виде, расплющенном и помятом, мы сунули его в холодную воду, до следующего утра. Следующий день мы занимались той же самой ерундой, и только потому, что я никак не мог решиться, отрубить топором два куска по пятнадцать сантиметров. Топор было жалко. Вдруг не получиться, металл недостаточно мягкий, и хорошему инструменту придёт скоротечный карачун? Но делать было нечего, нужны были зубила.