Такие разные миры. Сборник
Шрифт:
– Это Рио? – спросил Джокер.
И тут же вспомнил, что не говорит по-португальски. Но волноваться не пришлось, поскольку человек ухмыльнулся и сказал:
– Рио? Хороший сон приснился, да, Джокер?
– Сон? – переспросил Джокер. – Где я?
– Это Аркхемская лечебница для душевнобольных преступников, – сказал человек. – Вы только что прошли очередной сеанс электрошока.
– Я в Аркхемской лечебнице? Как я сюда попал?
– Стараниями Бэтмена, – сказал санитар. – Разве не помните, чем закончилось ваше последнее злодеяние?
– А война?
– Какая война?
– С немцами.
– Сладко же вам спалось, – сказал санитар. – Та война закончилась
Джокер все понял. И рассмеялся. Этот ужасный смех, смех безумца, эхом отражался от темных коридоров лечебницы.
Когда Джокера запирали в его одиночной палате, он все еще продолжал хохотать.
В 1996 году на зов писателя Стэна Ли собрались самые отъявленные негодяи вселенной «Marvel Comics»: Супер-Скрулл, Локи, Магнето и другие. Они явились во всеоружии, чтобы под одной обложкой сразиться с самыми прославленными положительными героями того же мира: Профессором Ксавьером, Людьми Икс, Мстителями и прочими. А освещать эти схватки было доверено известным фантастам, как писателям, так и иллюстраторам: Роберту Шекли, Майклу Яну Фридману, Грегу Коксу, Энн Ноченти, Дику Эйерсу, Рону Лиму и остальным создателям антологии «The Ultimate Super-Villains» («Абсолютные суперзлодеи»).
Полный отрыв
Перевод Алексея Смирнова
Дворец Ванецци на венецианском островке Гвидекка был набит битком. Жемчужина Адриатики принимала ежегодную международную конференцию судебных психологов. Шел второй ее день, и все места в перестроенном венецианском палаццо четырнадцатого века были заняты. В проходах толпился народ, а кое-кто даже пристроился на ступенях, уклоняясь от неодобрительных взглядов распорядителей.
Столь пристальный интерес был необычен для научного мероприятия. Доклады на подобных конференциях обычно бывали скучны, хотя и касались преступлений и психологии. Однако сегодняшнего доклада ждали давно. Было обещано впервые раскрыть подробности революционного опыта по исправлению невменяемых преступников, поставленного профессором Чарльзом Моррисоном из Гарварда и Массачусетского технологического института.
Конечно, такие попытки предпринимались и раньше – без особого успеха. Уникальность данного случая была в том, что речь шла о Клетусе Кэседи, суперзлодее по прозвищу Карнаж [14] .
Знаменитый эксперимент был поставлен Моррисоном чуть больше года назад в калифорнийском городе Санта-Роза. Вокруг его результатов шли жаркие дебаты, и отдельные факты оставались неизвестными даже теперь. Ожидалось, что истинную картину случившегося представит Эдвард Рамакришна, который был помощником Моррисона во время рокового эксперимента.
14
Carnage – бойня (англ.). Клетус Кэседи, он же Карнаж – герой комиксов о Человеке-Пауке.
Покуда ведущий делал обычные объявления, в зале негромко переговаривались, но все притихли, когда он представил доктора Рамакришну.
Тот был невысок, темноволос и смугл. Хрупкого сложения и молодой, он успел приобрести ученую сутулость. Сперва Рамакришна смутился перед аудиторией, но вскоре обрел уверенность, и его вкрадчивый голос, усиленный динамиками, исполнился гипнотической монотонности. Публика завороженно внимала воспоминаниям Рамакришны о днях, когда Чарльз
– Болваны! Безмозглые болваны! – С такими словами Моррисон ворвался в их общий с Рамакришной офис. – Совсем обалдели от своего бихевиоризма! И мысли не допускают, что можно поставить грамотный фрейдистский эксперимент!
Моррисон был коротышкой, как и его ассистент, но отличался бочкообразной грудью и понемногу лысел. За очками сверкали цепкие голубые глаза. Гнев на крупном белом лице приблизился к неистовству, когда Моррисон швырнул на стол пачку бумаг.
– Они потешаются над моей теорией!
Рамакришна понял, что Моррисон имел в виду свою гипотезу насчет основополагающей теории Зигмунда Фрейда, согласно которой человеческая психика подразделяется на эго, супер-эго и ид. Моррисон, как и Фрейд до него, считал, что компоненты психики имеют биологическую основу. Моррисон полагал, что эти базисные структуры людского сознания закодированы в ДНК, а их существование доказывается даже надежнее, чем знаменитая гипотеза Карла Юнга об архетипической памяти.
Вопрос всегда заключался в одном: где локализуются эти психические функции? В научной литературе об этом ничего не говорилось. Однако в последние годы в изучении топографии мозга был совершен удивительный прорыв, которому способствовали методы нейронного картирования, основанные на трудах Рида Ричардса и Тони Старка, хотя эти методики не получили безоговорочной поддержки в научном мире.
С их помощью Моррисон открыл давно предсказанную троичность человеческой психики.
Для практики важнее было то, что он обнаружил специфические агенты воздействия на эти психические подотделы. Они относились к классу веществ, которые он назвал психоусилителями. Ему удалось выделить особые сыворотки, соответствовавшие конкретным функциям психических единиц, и получить чистые вытяжки этих сложных сывороток, которые действовали в качестве стимуляторов и усилителей ид, эго и супер-эго.
Его статью напечатали в авторитетном британском журнале «Наука», и Моррисон только что получил первую порцию отзывов: одни пришли обычной почтой, другие – электронной. По пути в офис он просмотрел письма с распечатками и рассвирепел.
– Полюбуйтесь! – сунул он Рамакришне бумаги. – Эти придурки не потрудились обдумать и переварить мое сообщение. Не ознакомились с математическими доказательствами, не прочитали даже обязательную литературу! Вместо этого они, уцепившись за свои окаменелые догмы, бросились меня клеймить и называть мой труд шарлатанством, лженаукой и, хуже того, откровенным мошенничеством!
– Это и в самом деле прискорбно, – согласился Рамакришна.
Он закончил Западно-Бенгальский университет и прошел специализацию в Оксфорде. Его невозмутимость контрастировала с буйным нравом Моррисона; Рамакришна считал, что хладнокровие делало его идеальным ассистентом для вздорного ученого. Но даже ему передалась толика возмущения, ибо он тоже участвовал в исследованиях и опытах и Моррисон разрешил ему подписаться под статьей.
– Я с удовольствием помогу вам ответить на письма, – пообещал Рамакришна. – Не сомневаюсь, что оппоненты возьмутся за ум, когда мы укажем на ошибки в их суждениях, на изъяны в методологии…
– Нет, мы не будем этим заниматься! – возразил Моррисон. – Мы докажем мою правоту единственным способом, который повлияет на этих тупиц. Возьмем кровожадного суперзлодея и превратим его в образец кротости.
– Но полевых испытаний еще не было, – захлопал глазами Рамакришна.
– Самое время! – рявкнул Моррисон.