Такие разные сны
Шрифт:
– Так скажи, что не стоит этого делать.
– Да говорили уже. И Дима говорил, и мы говорили. Не действует. Дождется она, что ей в один прекрасный день просто нагрубят.
– Ей не поможет, – флегматично заметил Николай.
– Почему? – удивилась Вика.
– Да больно уж она повадками мне напоминает некую Лолиту. Личность знакомая? – он повернулся.
– Знакомая.
– Так вот временами она вела себя точно так же. Я смотрю на Настю и начинаю подозревать, что у меня дежа вю.
– По-моему вы просто слишком ревностно относитесь к
– Не слишком. Думаю, что у тебя будет ещё повод убедиться, что она мало чем отличается от Лолиты. Я только об одном мечтаю, чтобы мой сын не вляпался так же, как и брат, – мрачно произнес Николай.
– Так объясни.
– Вика, вспомни себя в его возрасте. Что можно было тебе объяснить? Что можно было объяснить мне или Людмиле? Любое возражение со стороны взрослых воспринималось, как нежелание видеть в тебе личность, любое отрицательное высказывание по поводу друзей или подружек, как попытка жестокой изоляции. Разве не так?
– Так, – вздохнула Вика. – Но ведь у Димы была совершенно другая ситуация.
– Не дай Бог, чтобы он попал ещё и в такую ситуацию! Если бы те времена и такая же ситуация, Настенька Лолите не уступила бы. Может быть, ещё и изобретательнее была бы.
– Самое ужасное, что Димка у неё под пяткой, как приклеенный, – с грустью произнесла Людмила. – Попробовала недавно сказать, что, может быть, стоит взглянуть на мир не только глазами Насти, так мне сынок ответил, что я становлюсь заправской свекрухой и начинаю ненавидеть невестку ещё до того, как она станет нею официально.
– Ладно, ребята, не ворчите. Будем надеяться, что всё обойдется. Всё-таки Новый год. Кто уговаривал меня быть веселее?
– Да мы и уговаривали. Будем, конечно же, надеяться на лучшее. В сторону скверные мысли.
Глава 46
Вика отдернула штору и присела на подоконник. В доме было тихо до звона в ушах. Все, утомленные веселым вечером и почти всей ночью, спали. Одной ей не спалось. Сказалась усталость и нервное напряжение последних дней. Уже несколько лет в таких случаях её спасало только снотворное. После спиртного глотать таблетки было небезопасно. Кроме того, снотворное гарантировало сонливость на половину следующего дня. До утра оставалось всего несколько часов. Ходить сонной и вносить диссонанс в общее приподнятое настроение не хотелось. Вика сидела и смотрела на искрящийся в лунном свете снег, на белые деревья, на иголочки звезд на черном бархате неба. Всё это было жутким сочетанием неземной красоты и такого же неземного всепоглощающего отчаяния и одиночества, такого, что даже не было сил заплакать.
В холле послышались шаги. Кто-то шел в направлении её комнаты. Шаги остановились у двери. Вика решила не дожидаться стука, поднялась с подоконника и открыла дверь. На пороге стоял Игорь.
– Только не говори, что ты спала, – он натянуто улыбнулся.
– Я не спала.
– Прогонишь меня?
– Не прогоню. Входи, – тихо, чуть слышно
Игорь вошел в комнату и закрыл дверь. С минуту они стояли, глядя друг на друга и не говоря ни слова. Из окна падал лунный свет, и всё в нем казалось голубоватым и нереальным.
– Зачем ты пришел? – так же тихо спросила Вика.
– Чтобы сказать, что люблю тебя, – Игорь обнял её и прижал к себе.
– Если ты сейчас останешься, мы оба потом будем жалеть об этом.
– Все спят, и никто ни о чем не узнает, не бойся.
– Этого я не боюсь. Я достаточно свободна, чтобы решать… речь о другом…
– Меня остановит только кто-то другой.
– Другого нет.
– А выяснение всех остальных подробностей мы оставим на потом. Давай хотя бы некоторое время побудем безрассудными.
– Безрассудство всегда стоит слишком дорого.
– Тогда давай будем не только безрассудными, но ещё и щедрыми или, если тебе больше нравится, расточительными. Обещаю, что ни ты, ни, тем более я, не будем об этом жалеть.
В призрачном свете луны всё казалось голубоватым и нереальным…
Черное небо за окном, словно напитавшись лунным светом, постепенно становилось серо-голубоватым, луна побледнела и скрылась. Вика села, включила светильник и взглянула на часы.
– Сколько там натикало? – Игорь приподнялся на локте.
– Почти семь. Тебе, пожалуй, лучше уйти. Если Лиза и Гриша проснуться рано, то обязательно прибегут ко мне в комнату. Не хочу, чтобы они нас так увидели.
– Полчаса у нас ещё есть?
– Есть.
Игорь тоже сел, выключил свет и обнял сзади Вику за плечи. Больше всего на свете ей сейчас хотелось повернуться, прижаться к нему и попросить не уходить никуда и никогда. Или хотя бы не уходить надолго. Но… было столько но. Он начал целовать её плечи. Вика тяжело вздохнула.
– Что с тобой? – ласково спросил Игорь. – Что-то не так?
– Не хочу, чтобы ты уходил… – призналась она.
– Я тоже не хочу. Как ты вообще?
– А ты как думаешь, если мне не хочется, чтобы ты уходил? – Вика повернулась и старательно улыбнулась. – Что ты на это скажешь?
– Тогда, если тебе ещё не надоело, что люблю тебя, – Игорь нежно поцеловал её. – Ещё скажу, что ты прекрасна, что лучше тебя нет.
– Если ты ещё раз так меня поцелуешь, то через полчаса отсюда вряд ли уйдешь.
– Моя бы воля, я от тебя и на шаг не отошел бы.
– Игорек, не надо… – Вика склонила голову.
– Почему? Ты не хотела бы подумать над тем, что с нами будет дальше?
– Ты же знаешь, я не люблю строить далеко идущих планов.
– Что тебя так пугает?
– Просто не хочу тешить себя несбыточными надеждами.
– А что может быть несбыточного? Что мешает нам быть вместе? Кто может нам помешать? Кто будет против?
– Всё слишком сложно… – Вика тяжело вздохнула. – За две минуты… даже за двадцать две мы ничего не решим…
– Я не тороплю тебя с окончательным решением, но думаю, что нам стоит поговорить об этом.