Тактика космического выживания
Шрифт:
— Вот смотри, у Джума энергосистема на 2 орудия и 1 ракетное место в номинале. А он, гад такой, вместо того, чтобы ангар запилить — поставил дополнительно щиты и усилил броню. И вместо 3х орудийных мест у него осталось только на 2 энергии. А там легкий лазер и плазменная пушка, на «семерку» даже средний не поставишь, ну ты в курсе. Вон видишь ту большую дуру? Вот она, плазма, — показал Мак, — Плазма это такая пакость, которая плохо бьет по щитам, но броню сжигает не хуже «Сталкера». Так вот Джуму главное врагу щиты снести, а там он медленно и печально превращает противника в плавленую фиброзу. Конечно, общая огневая мощность у него такое себе, но с другой стороны его хрен пришибешь на этом его «Призраке». Мелкий, быстрый, крепкий засранец. Так что он берет измором до сбития щитов, ну а потом уже дело техники.
— Плазму ПРС не берет,
— В общем, жуткая нудятина, не достойная «спартанца», — подвел итог Мак. — Другое дело мы с тобой, Алекс! Щас замутим, как нормальным «Тритонам» полагается. Вот смотри, твой «Корсар». У него 2 орудийных места, и 2 ракетных в номинале. Что мы делаем. Одно, кормовое, то есть главный калибр — ставим спарку легких лазеров. Энергосхема «Корсара» позволяет это, есть такая особенность данной модели. Удвоит мощность атаки, само собой, это нам хорошо. Было бы, канеш, лучше запилить средние лазеры туда. Но, сам знаешь, на «семерках» только легкие энергоустановка тянет, даже на «Корсаре» только на один хватит… А один средний нам ни к чему, уж лучше два легких. Был бы у тебя какой-нибудь Т-6, там бы порешали. Ну ладно, далее. 2 ракетных заменяем на 2 дронных ангара. В каждом таком ангаре по 2 атакующих дрона, итого 4. Даймон, как ты, наверное, заметил, использовал защитные дроны. Не спорю, очень повышает живучесть корабля. Особенно если ты идешь на абордаж прямо «шлюз-в-шлюз», или, наоборот, на тебя абордажные капсулы идут. Но это не наш путь. Мы — храбрые сыны «Спарты» и потому наш выбор только атака! Вот атакующие дроны нам и нужны. Запустить их быстро, это секунды. Они дальше сами по ИИ несутся и ломают лицо любой вражине. Стандартными орудиями или ракетами их сложно сбить, ну кроме автопушки. Автопушки кстати редко ставят на Т7-6, малая огневая мощь. Про дронов забывают. А нам это выгодно! И ПРС их почти не берет. У дронов самих, правда, огневая мощь низенькая, те же автопушки. Но нам много и не надо — их у нас 4, помнишь? Получается вот 4 автопушки сами по себе задалбывают противника, а ты попиваешь свеженький концентрат, расслабленно закинув боты на приборную панель. Но! Тут главное фокус настроить. Чтобы все 4 дрона били в одну точку, и туда же твой основной калибр. Это уже Кэп нам поможет. Да, Кэп?
— Бу сде! — откуда-то из груды проводов ответил юношеский голос. — В лучшем виде. За минуту проделаешь дыру размером с Адастру!
Алекс не переставал поражаться Кэпу. Без каких-то бодификаторов или скилл-модов, этот подросток воевал как пилот наравне со всеми остальными «спартанцами», отлично разбирался в настройках ИИ, да что там говорить — не зря бывший адмирал доверил именно ему вести группу при бомбардировке Игниса.
— Вот! А что там у тебя осталось, орудие на центральной точке? Там у тебя автопушка, правильно? Правильно! — продолжил Мак, — мы могли бы поставить туда и лазер, и ракету. Но не будем! Какая проблема у «Корсаров», знаешь? А я тебе скажу. Энергоконтуры легко уязвимы, особенно это касается тех, что идут к движку. Ни разу еще тебе их не перебивали?
— Было дело… — ответил Алекс, вспомнив стычку с прыжковыми пиратами, когда он вез «Кровавый Марс» на Даларан-3.
— Вот я про это и говорю, — кивнул Мак, — это у них больное место, у «Корсаров». Тут сильно не поправить, только брони накидать более высокого класса. Но это дорого будет, сейчас нам точно не к месту. Так что будешь воевать так. Но! Вот представь, опять движки снесли. Как быть? Вот тут автопушка и поможет. Если на абордаж пойдут, а искушение будет велико, на стоячий корабль почему нет — собьёт капсулы. Ракеты даже может почикать, если повезет. Не считая того, что в общем и сама какой-то урон наносит кораблю противника. Собственно, это поможет тебе жить какое-то время, а там наши победят. Ну или твои дроны порвут противника, ты же понимаешь, что они будут пинать его до упора, вне зависимости от состояния твоего корабля. Главное, чтобы ИИ работал. И их не сбили. Короче, идеальная стратка, я считаю!
— Круто, Мак! А у тебя как, ты говорил ракеты? — спросил Алекс.
— Ну да, смотри, — ответил Мак, — у меня «вторичка» Т-7 «Дракон». А это что значит? Голая огневая мощь и мало брони, щиты слабые. У меня вот по стандарту 3 ракетных места и 2 орудийных. Стоит у меня 2 легких лазера, потому что, как ты знаешь, средние лазеры только «шестерки» тянут.
— Мак, ты офигеть разбираешься в этом всем. Кем ты был до «Спарты»? — спросил Алекс.
— Не поверишь, был бригадиром ледорубов на Саккаме, — усмехнулся Мак, вспоминая прошлое.
— Да чего уж, поверю. Если уж самый отчаянный рубака «Спарты», Сен, был раньше археологом, почему нет! — ответил Алекс. — Дхум фагн исэ шаишагр, Пожиратель ведет наши судьбы во тьме.
— Или все археологи такие зверюги, — вставил Джум. — А я вообще даже не думал, что такая профессия есть. Ну всякие искатели-мусорщики бывают, это понятно. Но у них материальный интерес. А эти-то как существуют?
— Вот, наверное, и звереют там, в своих раскопках. А потом две лопаты наперевес и вперед, крошить всех подряд! — предположил Мак. — Ты не смотри, что Сен такой, он ведь умный, зараза. Все эти подвиги, маты, пьянки, грубость. Это как щиты у корабля. А внутри-то другой Сен, разумный. Горе от ума, понимаешь. Осознает весь этот бесконечный цикл появления и помирания цивилизаций. Все это копошение, а конец-то один. Вот и грустно ему, нестерпимо. Приходится как-то компенсировать врагам «Спарты» его душевные муки. У меня-то все просто. Руби лед целыми днями, думай о бухле понажористей. Или как конфигурации кораблей покруче собирать. И всякое такое. Так бы бурил породу на Саккаме, если б не Такэси и Кэп.
— Кэп? — не понял Алекс.
— Ну да, Кэп. Тогда еще «Спарта» только зарождалась, было-то всего ничего. Такэси, Кэп, Ро, Хел и вот я. Потом Сен еще и Флой пришли, но это позже. С Кэпом тогда пересекся в космопорте, мы лед грузили. Разговорились.
— Кэп интересный, — сказал Алекс.
— Да уж, мы все тут интересные, — согласился Мак, — Даже Джум, хоть он меркантилен до мозга костей, а ты посмотри — воюет за идею в «Спарте», и не где-нибудь, а в фаланге «Тритоны». Ударная фаланга, мы первые идем в бой. Джум даже секутором моим стал, и скажу, что заслуженно. Не смотря на свою стремную боевую страту. Вот скажи, Джум, чего тебе спокойно не жилось?
— Да какой там спокойно, — махнул рукой Джум, — я по этим флотам помотался, мало не покажется. И в «Легионе» был, и в «Немезисе» был, и в «Вендетте», кстати, тоже был, и где только не был… а все не то. По мне так они ничем не лучше пиратов, только в легальных секторах. Никакой взаимовыручки. Бомжи космические. А в «Спарте» мне на халяву и плазму задарили, и чинят, и беседы интеллектуальные. Кредов с меня не дерут, всего-то надо мочить кого покажут, и делов. Моя алчная душонка довольна!
— Джум, ну ты… — улыбнулся Мак. — Тут должна быть супер героическая речь про идеалы и всякую такую гадость, а ты сразу напрямик, все карты раскрыл. Не быть тебе адмиралом, точно говорю.
Джум засмеялся и пожал плечами.
— Ну, я все! — объявил Кэп, выбираясь из недр корабля. — О чем разговор?
— Да так, обо всем, — ответил Алекс. — Слушай, Кэп, про адмирала, кстати. Вот что ты думаешь по поводу «Ронина» и прочего? Ну что он вот так смотался и крейсер увел. Ты его дольше всех получается знаешь, что к чему, можешь понять?
— Честно? — маленький Кэп нахмурился, это выглядело и забавно, и с другой стороны как-то очень серьезно, — Думаю, он еще вернется. Он никогда не делает ничего просто так, он же псионик-пророк, сильнейший среди людей с этим даром. Получается, он все знает наперед. Вообще, я не все понимал, что он делал. Да и сейчас не понимаю. Но он бессмертный, и его правда отличается от правды смертных. Его правда переживет нас, её истинное значение где-то там, за пределами наших жизней. Да, конечно, он поступил как конченый ублюдок, с нашей точки зрения. И я не смогу простить ему все эти смерти… но я верю, что все не просто так, что-то он знает такое, чего мы никогда не узнаем и не постигнем.