Тактика победы
Шрифт:
В каждой роте лучших стрелков от 20 до 30 человек иметь отобранных и записанных, которые в подобном случае особливо употребляться будут. По искусству и числу сих людей узнать можно годность ротного командира.
Приемами много не заниматься; учить без пустого стука и так, чтобы ружье от того никак не терпело; сие давно уже от меня было предписано.
Сего числа ввечеру, при пробитии зори, получил из
Ниже Ингула верхом никак переезжать нельзя, а к верху чтобы возможно было, я весьма сумневаюсь – в рассуждении теплого ветра и прибыли воды, однако же велел быть осторожнее завтрашним утром и удвоить разъезды; вверх по кордону о сем знать дано.
Представить имею честь Вашей светлости план с профилию Николаевского укрепления. Земляную работу должен был, не упуская бывшего теплого времени, окончить еще до получения проекта инженер-полковника Фунникова, а бойниц и амбразур для пушек в каменной стене не мог проломать, стена кладена не с известкою, почему б и обвалилась во многих местах. Земляная работа продолжалась десять дней, на оную употреблено было ежедневно 180 человек егерей, которые работали свободно без урока.
Внутри замка должно было многие хозяйские пристройки изломать, чтобы возможно было поделать из кулей к стене подмостки, и сад небольшой, перед окнами дома находящийся, также должно было истребить; лес на рогатки и другие малые надобности брал у подполковника Касперова. Он по усердию своему к общему делу сих убытков в цену не ставит, но я нахожу должностью все сие представить рассмотрению и воле Вашей светлости.
Всемилостивейшая Государыня!
По сделании двух батарей напротив Очакова на левом фланге армии при заложении таковой же с коммуникационными линиями на правой стороне перед садами, в ближнем от города расстоянии, 17-го сего месяца турки учинили к последней сильную вылазку. Они атаковали прикрытие, из егерских батальонов составленное, и сражение между ними продолжалось под жестоким с батарей огнем дольше четырех часов.
Неприятель, пользуясь неравностью места, рвами наполненного, стоял отчаянно, но везде был сломлен и в бегство обращен, претерпев
С нашей стороны урон состоит в убитых двух капитанах, Ушакове и Зубатове, двух капралах, двадцати восьми егерях и одном канонире. Ранены: шеф Бугского егерского корпуса генерал-майор и кавалер Голенищев-Кутузов, поручик Скалон, подпоручики Кумкин и Шурман, сержант один, капрал один, егерей сто десять и канониров три.
Всеподданнейшие донося Вашему Императорскому Величеству о сем покушении неприятеля, к собственному его вреду послужившему, повергаю себя к освященным Вашим стопам.
Вашего Императорского Величества вернейший подданный
Пошли, пожалуй, от меня наведываться, каков генерал-майор Кутузов, я весьма жалею о его ранах.
[…]
Милостивый государь мой Михайло Ларионович!
Ее Императорскому Величеству благоугодно было во Всемилостивейшем уважении на усердную Вашу службу, радение Ваше и отличную исправность в исполнении Вам порученного пожаловать Вас кавалером ордена Святого Владимира большого креста 2-й степени. Я, препровождая к Вашему превосходительству знаки сего ордена, с тем чтобы Вы оные возложили на себя по установлению, надеюсь, что сия монаршая милость будет новым побуждением к отличению себя новыми подвигами.
Имею честь быть с особенным почтением Вашего превосходительства, милостивый государь, покорным слугою.
Измаил остается гнездом неприятеля, и хотя сообщение прервано через флотилию, но все он вяжет руки для предприятий дальних. Моя надежда на Бога и на Вашу храбрость. Поспеши, мой милостивый друг! По моему ордеру к тебе присутствие там личное твое соединит все части. Много там равночинных генералов, а из того выходит всегда некоторый род сей нерешительного.
Рибас будет Вам во всем на пользу и по предприимчивости и усердию. Будешь доволен и Кутузовым; огляди все и распоряди, и, помоляся Богу, предпримайте. Есть слабые места, лишь бы дружно шли, князю Голицыну дай наставление, когда Бог поможет, пойдет выше.
Вернейший друг и покорнейший слуга