Талая вода

Старкина Виктория

Девица бесцеремонно отодвинула стул и плюхнулась рядом с Юлей, едва кивнув Матвею, который вдруг как-то смутился и его хорошее настроение словно ветром сдуло. Он не ожидал встретить ее здесь, догадалась Юля, и сейчас неприятно удивлен.

– Я в туалет ходила, пописать, – пояснила девица, обернувшись к Юле. – Привет. Анна!

С этими словами она протянула Юле руку с длинными ухоженными ногтями, и Юля пожала ее.

– Юля.

– Знаю, Герман сказал, что Матвей привезет тебя. Вы вместе работаете, да? Только, пожалуйста, давайте сегодня

не будем о работе! Это так скучно! Есть закурить?

Герман протянул ей сигарету, в его жесте было что-то, заставившее Юлю подумать, что он флиртует с этой девушкой. По крайней мере, искры обжигали пространство еще сильнее, чем раньше. Интересно, откуда берутся такие люди? Как бог создает их – так же, как остальных, или иначе? Он словно сверхчеловек Ницше, пронеслось в голове у Юли. Наверное, Гитлер мечтал сделать таким же все население Земли. Самой ей никогда бы даже не пришло в голову обратить внимание на подобного мужчину, он вращался где-то далеко за пределами ее орбиты. Если говорить начистоту, для нее и Матвей – слишком хорош и кажется ей совершенством.

Анна закурила, выпустила колечко дыма и принялась ногтями постукивать в такт мелодии, потом налила себе шампанского, сделала глоток, затушила сигарету и протянула Герману руку.

– Пошли, потанцуй со мной, что ли! – приказала она.

Герман извинился перед остальными, взял ее за руку, и они отправились танцевать. Анна выглядела так, как выглядят чересчур влюбленные девушки: она смотрела на него излишне пристально, улыбалась излишне заискивающе, прижималась к нему излишне крепко.

– Неужели, я также выгляжу со стороны, когда я с Матвеем? – мелькнуло у Юли в голове, и она опять почувствовала себя неловко.

Матвей прервал ее размышления.

– Пойдем, тогда тоже потанцуем, чего сидеть, – предложил он.

Его голос звучал неуверенно, но Юля с готовностью приняла предложение. То ли от шампанского, то ли от его присутствия, у нее уже кружилась голова, и она сразу положила руки ему на грудь, прижалась к нему всем телом и подумала:

– Боже, что же я делаю? Это не я… Почему я позволяю себе подобное?

Наверное, потому, что я выбрала этого человека. Это – серьезно, это – на всю жизнь. Что бы там не говорили Надькины карты. В конце концов, ее сестра – не Нострадамус! Да и тот, признаться, мог ошибиться. Каждый может.

Матвей казался взволнованным, смущенным, Юля не могла видеть его лица в темноте, но отчетливо слышала биение его сердца и чувствовала себя совершенно счастливой.

– Что скажешь про мою рубашку? – спросил он, наклонившись к ее уху, и от его дыхания у нее по шее побежали мурашки, – Это подделка?

Она рассмеялась и не ответила. Танец закончился и начался другой, она танцевала с Германом, почему-то чувствуя себя в высшей степени растерянно, а Матвей с Анной, причем эти двое постоянно переругивались. А после Матвей и Герман отправились на улицу курить. Зачем? Ведь курить можно и в помещении? Хотя, конечно, разгоряченным людям приятно постоять

на морозе. Юля и Анна остались одни. Юля не знала, о чем говорить. Она опустилась на стул, Анна села напротив, взглянула ей прямо в глаза из-под густо накрашенных ресниц и мрачно спросила:

– Шампанского?

– Да, спасибо.

Анна налила себе и Юле, почти залпом осушила бокал, громко поставила его на стол и элегантно взмахнула рукой, поправляя челку.

– Нет, не нравлюсь я Герману, совершенно, ты же видишь? Не хочет он меня, да? – спросила она. Юля не помнила, чтобы они переходили на ты. – Никогда не обращал на меня внимания. А ты, стало быть, втрескалась в Матюшу? Напрасно… он такой же засранец, как и его приятель…

– Я не… – начала было Юля.

– Да ладно, – Анна махнула рукой, – Прекрати, даже слепому видно. Думаешь, он не знает об этом? Знает. Хотя бы потому, что я ему сказала, когда мы танцевали. А он сказал, чтобы я не лезла не в свое дело. Послушай, ты вроде нормальная телка, так не трать на него время! Я за все эти годы столько повидала девиц, все они мечтали женить его на себе. Жених-то он выгодный! А что толку? Никакого. Так что, если хочешь хороший совет: забирай башмаки, Золушка, и езжай домой!

– А вам он не нравится? – осторожно спросила Юля, чтобы перевести тему.

– Не в моем вкусе, – хихикнула Анна. – Мне Герман нравится. Я темненьких люблю. Я уже и так, и так. А все никак. У них там свои мужские разговоры… вот и курят на улице. Чтобы от нас подальше.

– Чем вы занимаетесь?

– Я? В смысле работы? А ничем! Училась в институте. МГИМО, знаешь? Бросила, не понравилось мне. Потом еще училась, в архитектурном. Тоже бросила. Ну не мое! Сейчас пока ищу себя. В чем смысл жизни?

Она снова налила себе шампанского и предложила Юле.

– Спасибо, мне хватит.

– Так в чем? Смысл жизни?

– Я не знаю, – честно ответила Юля. – Я пока не нашла.

Анна нетерпеливо передернула плечами, вернулись Герман и Матвей. Анна все также бесцеремонно обняла Германа, принялась что-то шептать ему на ухо, а потом вдруг поднялась и куда-то исчезла. Прошло около двадцати минут, но она не появлялась. На лице Матвея появилось вдруг выражение обеспокоенности, как если бы пропавшая девушка была ему небезразлична: с тех пор, как она исчезла, он сидел словно на иголках.

– Куда она подевалась? – то и дело оборачивался он в сторону выхода, потом подошел и о чем-то спросил бармена.

Юля поняла, что теряет терпение. Неужели Матвея, ее Матвея, так сильно заботит эта бестолковая девица? Тогда что здесь делает она сама?! Что вообще происходит? Он то говорит с начальником, то бегает за этой странной особой! И не обращает на нее, Юлю, ни малейшего внимания! Да, он ей нравится, но она не готова забыть об уважении к себе, у нее есть чувство собственного достоинства, она не пустое место! Сейчас она попрощается и уйдет, Анна права, пора забирать башмаки, бал подошел к концу и часы бьют полночь!