Талисман для князя. Щит рода
Шрифт:
Видение исчезло так же внезапно, как и появилось. Я взмахнула рукой в надежде остановить мгновение, но схватила лишь пустоту. Из глаз ручьями лились слезы счастья, а на губах блуждала печальная улыбка. Лучшей мамы, чем Сонька, для моих не найти, да и с Колей они прежде неплохо ладили. Пусть я не могу быть с ними рядом, но на душе потеплело от понимания, что у них все будет хорошо.
– Спасибо! – схватила светоча за ладонь и прижала к лицу. – Вы даже представить себе не можете, что для меня сделали! Я никогда этого не забуду!
– Твоя жертва не была напрасной, – светоч провел пальцами по моим щекам, высушивая слезы. – Проживи новую жизнь так, чтобы их жертва, – он задумчиво посмотрел на погост, – тоже обрела смысл.
Я обернулась,
Возница сорвался с места, вновь подхлестывая лошадок и заставляя их мчаться во весь опор. Мы с Игнатом не разговаривали, думая каждый о своем, а я в подробностях вспоминала ту ночь, когда отвела беду от самых дорогих мне людей.
Глава 5
В ту ночь я проснулась, когда пожар уже вовсю бушевал на кухне и перекинулся в прихожую. Мужа рядом не было, он сегодня работал в ночную смену, но в доме находилось достаточно живых, чтобы морозный холод пробрал до костей, несмотря на жар от занявшихся ставен. Удивительно, каким простым становится выбор, когда, казалось бы, выбора и нет. Ты без сомнений кидаешься к тому, кто дороже всех.
Выскочив в узкий коридор, я задрала подол ночной рубашки и закрыла им лицо. Детская находилась рядом, и я без раздумий бросилась туда. Наверное, я что-то кричала, пытаясь предупредить об опасности. Не знаю, услышал ли кто-нибудь, просто на это надеялась. Схватила сонного Олежека в охапку, растолкала Иришку и волоком потащила ее к выходу.
– Прыгаем! – сиганула через тлеющие половики и рамку полыхающих занавесок, увлекая за собой дочь.
Меня опалило жаром. Я почувствовала, как оплывают ресницы и обгорают волоски на открытых участках кожи, но это мелочи по сравнению с нагрянувшей бедой. В прихожей я сдернула с вешалки зимние куртки, закутала ребятню в одежду и выбросила их на улицу. Вслед полетели теплые шапки, шарфы, которые смела с полки, обувь. Было очень страшно, причем за тех, кто так и не откликнулся на зов. Мои ребятишки уже были квелыми, виной тому едкий дым, расползающийся по потолку.
Накануне засиделись за столом, пригубили спиртного, поэтому добудиться теперь родственников целая проблема. Замерев посреди коридора, я боролась с желанием спасти близких и пониманием того, что уже не выберусь из ревущей стены пламени, отделяющей первый этаж от второго. Но там, в гостевых спальнях, не подозревала о нависшей опасности беременная подруга, а еще родители мужа и его брат с женой. Они все – моя семья, и не мне решать, кому жить, а кому уснуть и не проснуться. Притоптала искры на тлеющем половичке, затем обернулась им на манер щита и прыгнула сквозь жуткую стену пламени.
Казалось, легкие выжгло огнем. Я упала на колени и закашлялась, глаза заслезились от едкого дыма, проникающего в уши, нос, рот. Из-за жаркого марева ничего не было видно. Я бросилась в спальню Соньки, которую любила как родную сестру. По пути нарочно барабанила по закрытым дверям в надежде, что кто-то проснется. Комнату уже заволокло дымом. Огонь с первого этажа быстро распространился по всему дому через технические пустоты внутри стен. Я схватила попавшийся под руку стул и с силой запульнула его в окно. Вместе со звоном битого стекла в помещение ворвался морозный воздух. Он сбил слабое пламя с окон и выдул скопившийся дым.
Подруга пришла в ужас, когда я приказала ей прыгать со второго этажа. Спросонок Сонька плохо соображала, но стоило напомнить, что под угрозой жизнь малыша, как она мигом собралась. Под окном как раз располагался козырек, а сбоку скопилась приличная гора снега, так что подруга ничем не рисковала. Похватав первые попавшие под руку вещи, она спешно оделась и выбралась наружу. Я же бросилась к остальным, перед этим обернувшись в простыни, на которые вылила воду из-под цветов. Даниил с женой услышали
– Идите к Софье, там можно безопасно спуститься! – крикнула им.
Но Лиза категорически отказывалась прыгать через огненную преграду. Какое-то время ушло, чтобы убедить ее, что гораздо опаснее оставаться на месте. Благо Миша нормально соображал и молча перекинул жену через пламя.
– Кто еще остался? – спросил он, прижимая к себе супругу.
– Родители, – я беспомощно оглянулась на бушующую стихию, поглотившую лестницу и отрезавшую путь на первый этаж. Прогоревшие ступени с грохотом обрушились, подтверждая худшие опасения.
– Лиза, иди! – Миша попытался спровадить супругу через единственный безопасный путь, но та клещом вцепилась в мужа и завыла раненой белугой.
– Идите оба! Позаботьтесь об Иришке и Олежке, скажите Коле, что люблю его! – я подтолкнула Михаила к комнате сестры.
– Ты что задумала? – Миша вцепился в мою руку. – У них нет шансов. Сама погибнешь и их не спасешь!
– Я должна попытаться!
– Сдурела? Уже крыша занялась, скоро все обрушится.
Я видела, что Михаил был готов идти со мной, не взирая на опасность. Но Лиза будто предчувствовала беду и цеплялась за мужа с дикой силой. Я бы тоже цеплялась за своего Колю, переложив ответственность за жизни родителей на него. Но в этот момент не могла соображать нормально. Я знала, случись что со мной, муж достойно воспитает наших детей. Но если развернусь и сбегу сейчас, до самой смерти между нами будет стоять немой вопрос, почему не спасла его родителей. Коля родился поздним ребенком. Анна Михайловна и Роберт Васильевич в нем души не чаяли. Для него они были центром жизни, и меня приняли как родную. Для сироты это многое значит, а потому я недолго раздумывала. Вдохнула поглубже, задержала дыхание и сиганула сквозь пелену огня. Что случилось дальше, я уже и не вспомню. Кажется, попала в огненный ад. Куда бы ни кинулась, отовсюду встречали языки пламени. Я сбивала его одеялом, попавшими под руку вещами, задыхалась, кашляла, но упорно пробиралась вперед. Кажется, добралась до окна и выбила стекла. Остальное происходило как в бреду, было очень жарко и больно. Каждая клетка пропиталась огнем. Горелыми шрамами в памяти запечатлелись родные лица, а следом пришла всепоглощающая боль.
Все-таки, мне не удалось выбраться из огненной ловушки, с тоскливой жалостью признала я неумолимый факт. Какая-то часть меня глупо надеялась на призрачный шанс, что я выбралась, но, к примеру, сильно пострадала и находилась в коме. А вся эта история с переселением душ и возрождением в детском теле – игра воображения. Однажды я проснусь, и жизнь вернется в прежнее русло. Может, поэтому никак не могла отпустить близких и горевала по ним каждый день? Теперь же я увидела кусочек другой реальности, в которой моя семья научилась жить без меня. Не думала, что обрадуюсь тому, как подруга сошлась с моим мужем. Она бы никогда себе такого не позволила, будь я жива. Это табу, которое ни одна из нас не нарушила на протяжении долгой двадцатипятилетней дружбы. Из нас двоих Сонька всегда больше нравилась парням, задорная, смешливая, душа компании. А вот в личной жизни ей не везло, так и не встретила того самого, единственного. Последний ухажер сбежал, когда узнал о ее беременности. Помню, как она плакала тогда, расстраивалась, что ребенок вырастет без отца. О том, чтобы избавиться от плода, даже речи не шло. Тогда и поклялись друг другу, если вдруг что-то случится с одной из нас, вторая позаботится о детях. Мы с Колей собирались стать ребенку Соньки крестными родителями и заверили, что будем поддерживать, не оставим одну. А теперь судьба сложилась так, что на долю подруги выпало стать моим ребятишкам мамой.