Талисман гномов
Шрифт:
– Лиммер из адвокатской конторы 'Лиммер и сыновья'. Я уже давно веду с ним все дела.
Я присвистнул. Передо мной стоял кандидат на тот свет. Лиммер считался очень хорошим адвокатом в том, что касалось гражданского права, но к уголовным делам его не стоило подпускать и за версту.
– Мне вас жаль, - искренне произнёс я.
– Срочно меняйте адвоката. Лучше всего, если это будет Марсен.
Услуга за услугу. Марсен не раз помогал мне с клиентами, к тому же, как адвокат он на голову выше Лиммера.
– Но я не могу… я же дал слово Лиммеру… - залепетал барон.
– У вас будет время подумать над моими словами
Это его проняло - барон испугался.
– Я сделаю так, как вы говорите. Откажусь от услуг Лиммера, найму нового адвоката. Вы передадите Марсену мою просьбу?
– Конечно. Если кто-то способен спасти вашу шею от верёвки, то только старина Марсен.
– Вы работаете на него?
– Иногда.
– А я могу нанять вас?
Я прикинул. Два клиента - это, конечно, лучше, чем один, но гнаться за двумя зайцами означает только одно…
– Да, - поспешно выпалила Лиринна, догадываясь, какой ответ был готов сорваться с моих губ.
– Мне его жалко, - это она произнесла, обращаясь уже в мою сторону.
Я почувствовал себя таким подавленным, словно держал на своих плечах всю тяжесть мира.
– Благодарите Лиринну. Я бы отказался.
– Сколько вы берёте за услуги?
– взволнованно спросил барон.
Я назвал цену, изменив стандартную таксу в сторону увеличения, в надежде, что он откажется. Чуда не произошло: барон был готов заплатить нам любые деньги. Осталось ещё их отработать.
– Нужно подписать какой-нибудь договор?
– деловито осведомился барон, перед которым забрезжил свет в конце туннеля. На мой взгляд, радовался он слишком рано.
– Пока нет. Придёт Марсен и составит все нужные бумаги, - пояснил я.
После того, как барон увидит наши с Марсеном счета, он, возможно, предпочтёт добровольно отправиться на виселицу, но нас, при этом моменте, рядом с ним не будет.
– Тогда что вы от меня хотите? Вы ведь сюда пожаловали не для того, чтобы навязать мне другого адвоката?
– хм, башка у этого парня ещё способна варить.
– Расскажите нам о вашей жене, - попросил я.
– Мы прожили в супружестве одиннадцать лет. Если хотите знать правду: я женился на её деньгах, однако никто и никогда не смог бы упрекнуть меня в неверности. К сожалению, не могу сказать того же самого о супруге.
– Я слышал, что вы нашли любовную переписку жены.
– Да. Я всегда верил ей как самому себе, никогда не рылся в её вещах, не спрашивал, как она проводит свободное время. Я был наказан за проявленную беспечность, когда совершенно случайно наткнулся на шкатулку, в которой хранилась целая кипа писем. Оказывается, моя жена столько лет пронесла в себе чувства к одному единственному человеку и была готова ради него на всё. Более того, она часто встречалась с ним, хотя мне говорила, что отправляется навестить пожилую мать. Моя жена вела двойную жизнь. Фактически меня одиннадцать лет водили за нос.
– Вы разозлились?
– Да, я устроил ей грандиозный скандал. Кричал, что убью её, а потом покончу с собой.
– С первой частью вы справились…
– Я не убивал мою жену, - вспыхнул барон.
– Да, я был в гневе и наговорил много гнусностей, но поднять на неё руку… я бы не посмел.
– Расскажите, как всё произошло в ночь убийства.
Барон отвернулся от меня, и спрятал лицо в ладонях, потом хрипло рассмеялся:
– Чего уж там! Я был пьян
– Похоже, что полиция не спешит знакомить общественность с новыми методами поиска доказательств. Если хотите, то могу рассказать вкратце: наши умники-профессора считают, что у каждого из людей свой особый рисунок кожи на кончиках пальцев. Прикасаясь к любому предмету, мы оставляем следы - так называемые отпечатки. Они уникальны. Полиция может сравнить отпечатки, оставленные на улике с вашими отпечатками. Если они идентичны, значит, вы прикасались к улике.
– Впервые об этом слышу.
– Я же вам говорю: полиция неохотно рекламирует новые методы работы.
– Получается, что убийца знал о них.
– Может быть, знал или что-то слышал краешком уха, но, скорее всего, вам просто вложили нож в руку, в надежде, что с ним вас и обнаружат. Вы же, будучи в бессознательном положении, могли выпустить нож, в итоге он оказался не зажатым в руке, а остался лежать рядом. Но полиции хватило и этого, для того, чтобы предъявить вам обвинение в убийстве. Кроме того, они приняли во внимание угрозы, сделанные вами в тот день, когда вы нашли доказательства супружеской измены. Улик вполне достаточно.
– Вы так думаете?
– Так думает полиция. Хотите, я расскажу вам, как полицейские представят ваше дело в суде?
– спросил я и, не дожидаясь ответа, продолжил: - Ваша жена вам изменяла, вы узнали об этом и стали ей угрожать, а потом, будучи нетрезвым, осуществили угрозы. К несчастью, вас подвело ваше же нетрезвое состояние - вы упали с лестницы и потеряли сознание, не успев избавиться от орудия преступления.
– И что, у меня совсем нет надежды?
– его пальцы напряглись. Суставы побелели как снег.
– Вы рассказывали свою версию происходящего полицейским?
– Да, несколько раз. Сперва лейтенанту Морсу, потом следователю из службы безопасности. Я говорил им, что ничего не знаю, что меня ударили по затылку в тот момент, когда я находился на площадке между этажами. Я показывал им рану на затылке…
– И что они сказали?
– Заявили, что раны на затылке я получил во время падения с лестницы. Они с самого начала были настроены враждебно.
– Ничего удивительного, - усмехнулся я.
– Вы для них самая удобная кандидатура на роль убийцы. Не надо ничего делать: все ниточки ведут к вам. Полицейские раскроют убийство, повесив его на вас, улучшат статистику раскрытия преступлений, получат премиальные. Все, кроме вас, разумеется, останутся довольными. В том числе и убийца.