Талисман (сборник)
Шрифт:
До информатора осталось несколько сот метров. Щелкнул клапан трансляционного шлюза, зажглась и погасла красная лампочка с надписью: «Депеша на базу».
«Это уже сделано. Получат полную информацию. Дозорные базы обнаружат стремительное затухание информации, заключенной в информаторе, в виде нарушения структуры поля. Мысли, излученные уже после высылки депеши, дойдут очень искаженными, но дополнят картину. Будут знать, каким образом выполнено задание», — подумал Альф.
За три секунды до сближения с информатором анализатор донес, что с третьей планеты стартует ракета на химическом
Он почувствовал удар — лайнер столкнулся с информатором. Это уже конец миссии. В памяти всплыло дорогое лицо. Вспомнил Бритт перед ее отправлением в последний полет. В это самое мгновение он нажал рычаг: «Сброс энтропийной бомбы». Вспышка не была сильной. Большая часть энергии выделилась в виде корпускулярного излучения.
Мгновение позже дозорные базы узнали о нарушении структуры информационного поля, вызванном уничтожением информатора.
Когда Килей и гости вошли в лабораторию, Иенсен, бледный и взволнованный, доложил:
— Эти два объекта столкнулись двадцать минут тому назад, и с этого момента мы уже ничего не понимаем. Икс начал вести себя как маленький, слабо отражающий свет радиоактивный метеор. Никакого движения, изменения орбиты, никаких радиосигналов.
Килей и гости молча выслушали его. Потом один из прибывших сказал:
— Именно сейчас, минуту тому назад, мы получили радиограмму от пилота с ракеты-зонда. Выйдя на орбиту, он заснял объект, что позволило сделать первые выводы. Последующий спектральный анализ этих снимков показал, что это действительно обыкновенный метеорит с большим содержанием железа, какие во множестве встречаются в космосе в окрестностях Земли. Вероятно, что мы так к этому вопросу и отнесемся. Прежде всего мы должны считаться с фактами.
Килей утвердительно кивнул головой, а гость еще добавил:
— Думаю, вас не удивит известие, что на метеорите были обнаружены также простейшие органические соединения. В конце концов это случалось уже несколько раз. Мы еще не знаем, каково происхождение органических соединений на метеоритах.
Когда представители Центра космических исследований покинули лабораторию, Холлитс и Иенсен обратились к Килей:
— Что вы на самом деле обо всем этом думаете, профессор? Что же это. было за тело со сверхсветовой скоростью?
— А как объяснить маневр и соединение двух объектов?
Килей задумчиво и тихо ответил:
— Думаю, что разумнее всего считаться с фактами. Сообщение будет таким, как мы говорили… Хотя многих вещей я не понимаю, — добавил он. — Если вы придете сегодня ко мне домой на чашку кофе, скажу вам, что я на самом деле обо всем этом думаю. Но это уже мое абсолютно частное мнение. Кажется мне, однако, что уже теперь мы должны почтить КОГО-ТО, с КЕМ не смогли встретиться и КТО пожертвовал для нас жизнью…
Сообщение Адмиралтейства было сжатым и кратким:
«Несмотря на некоторые недочеты, которые мы выясним в будущем, цель последнего полета дальнего действия выполнена, пилот Альф погиб при выполнении задания во имя добра к разумным существам, находящимся на низшем этапе развития. Совет постановил вписать его имя в большую книгу полетов.
Несколько дней спустя на площади Памяти встал еще один высокий обелиск с кометой на вершине. Улыбающееся лицо Альфа смотрело на Бритт в космическом комбинезоне, увековеченную в камне. Снова они были вместе и теперь уже навсегда.
Перевела с польского М. Еленская.
Пол Андерсон
САМОЕ ДОЛГОЕ ПЛАВАНИЕ
Фантастический рассказ
В небесном корабле мы впервые услышали на острове, который местные жители называли Ярзик или как-то в этом роде: язык уроженцев Монталира плохо приспособлен для таких варварских звуков. Это случилось почти через год, после того как «Золотой скакун» отплыл из порта Лавр; к тому времени мы обошли, по нашим подсчетам, уже полсвета. Днище нашей бедной каравеллы обросло таким толстым слоем водорослей и раковин, что даже на всех парусах она едва тащилась по морю. Питьевая вода, еще остававшаяся в бочках, зацвела и протухла, сухари кишели червями, у некоторых матросов уже появились признаки цинги.
— Нам нужно где-то пристать к берегу, придется рискнуть, — сказал капитан Ровик. Помню, как глаза его сверкнули, как он погладил свою рыжую бороду и пробормотал: — Давно мы никого не расспрашивали о Золотых городах. Может, на этот раз повезет и мы встретим кого-нибудь, кто хоть слышал о них.
Мы прокладывали курс нашей каравеллы, ориентируясь по страшной планете, которая всходила на небе все выше, чем дальше мы шли на запад. День за днем рассекали пустынный океан. В команде зрело недовольство, снова начались мятежные разговоры. Говоря по совести, я не мог осуждать матросов. Попытайтесь, государи мои, представить себе, в каком мы находились положении. Неделя за неделей перед глазами одно и то же: синие волны, белая пена да облака высоко в тропическом небе; в ушах раздавался только свист ветра, рокот валов, треск шпангоута и еще по ночам иногда громкое чмоканье — это наш путь пересекало морское чудовище, волны, поднятые им, перекатывались через палубу. Достаточно страшно для простых матросов, неграмотных людей, которые все еще думали, что наш мир — плоский. А тут еще Тамбур, неизменно висящий над бугшпритом и все выше поднимающийся в небо. Всякому было ясно, что рано или поздно нам придется пройти прямо под этой мрачной планетой…
— А на чем она держится? — толковали на баке. — Не сбросит ли ее на нас разгневанный бог?
Кончилось тем, что к капитану Ровику отправилась депутация. Эти грубые сильные парни робко и почтительно попросили его повернуть назад. Робко и почтительно, однако остальные ждали внизу. Мускулистые загорелые тела напряглись под изодранной одеждой, руки были готовы схватиться за кинжалы и вымбовки. Правда, мы, офицеры, собравшиеся на квартердеке, были вооружены шпагами и пистолетами. Но нас было всего шестеро, включая испуганного мальчика, то есть меня, и старика звездочета Фрода. Его одеяние и белая борода внушали уважение, но вряд ли могли пригодиться к схватке.