Талисман власти
Шрифт:
— Это было на второй день, учитель, когда вы сражались с Деинофоро. В войсках какое-то время был беспорядок; и тогда один фаммин ранил меня. — Он грустно улыбнулся.
Идо вспомнил тот день. Он бросился на Деинофоро и забыл обо всем остальном, как будто был один на поле боя. Раньше он часто так себя вел, но сейчас это казалось ему отвратительным. Ему стало стыдно.
— Я позволил себе увлечься… — сознался он, опустив голову.
— Вы были необыкновенны! — возразил юноша. — Мне жаль, что я не мог видеть, как вы отрубили ему руку, мне сказали, что это было невероятно. Вы вывели из строя самого сильного из
Потом юноша попросил Идо рассказать о поединке. Гном согласился и нашел удовольствие в том, что на него смотрели восхищенные глаза. Но он не мог не чувствовать себя неловко. Его люди погибли, а он не был вместе с ними, предоставил их самим себе, чтобы продолжить свой личный поединок. Это — непозволительное поведение.
— Что ты теперь будешь делать? — спросил наконец Идо.
Кавер пожал плечами:
— Не думаю, что мне хочется снова воевать. Я видел такие вещи, которых никогда не мог вообразить. У меня нет идеала, во имя которого стоит присутствовать при спектаклях такого рода. В любом случае мне сказали, что моя нога никогда не будет такой, как прежде. Думаю, что вернусь домой, но мне нелегко будет жить, как раньше. Я видел, как погибли все мои товарищи.
Да, это была та боль, которую хорошо знал Идо. За сорок лет он видел, как ушли в мир иной почти все его близкие. Теперь оставалась только одна Ниал.
Они попрощались, когда бледное солнце заходило за горизонт. Возвращаясь к себе, Идо ощутил себя ветераном. Что-то изменилось в нем после боя с Деинофоро. Может, история подходила к концу, а может быть, впереди был новый путь.
25
ТОТ, КТО НЕ ПЕРЕСТАВАЛ БОРОТЬСЯ
Ниал пришла в себя. У нее невыносимо болели голова и руки, связанные грязными веревками. Она и Сеннар оказались заперты в дурно пахнущей дыре, связаны и уложены на влажный камень. Вдруг полуэльфийка поняла: что-то не так, как будто в общей симфонии звучала какая-то фальшивая нота. Она повернула голову. Меч. У нее забрали меч.
С тех пор как она получила его в дар от Ливона, она никогда не расставалась с мечом. Теперь чьи-то чужие руки трогали его, может, кто-то из врагов повесил его себе на пояс. Мысль об этом была непереносимой. Это не просто был ее меч, это было все, что осталось ей от Ливона, ее отца.
— Проклятье!
— Ты, по крайней мере, спала, когда пришли враги, — сказал Сеннар. — Я потратил полчаса, убеждая себя, что слышавшиеся мне шаги — плод моего воображения. Если бы я хорошо охранял, нас бы тут сейчас не было.
Покаяния Сеннара было недостаточно, чтобы утешить Ниал. У нее хотя бы не отобрали медальон; она ощущала холод металла на груди, под жилетом.
— Кто держит нас в плену? — спросила она.
— Даже не представляю. Мы до сих пор в акведуке. Не думаю, чтобы люди Тиранно могли иметь лагеря под землей.
Это уже было не важно. Кто бы ни поймал их, они были пленниками. Конец миссии. Ниал пыталась освободиться от веревок, связывавших ее руки и ноги, но безрезультатно. Они были связаны со знанием дела. Ниал устала. Зрение начало затуманиваться от голода, невыносимая жара не давала дышать.
Через несколько часов дверь камеры открылась, показался луч света. Они не могли ничего различить,
— Мы поместили их сюда.
— Вижу.
Женский голос показался Сеннару знакомым.
— Он — маг, но плохой, а она, как мне кажется, что-то вроде воина.
— Выведи их наружу, я не хочу залезать в эту дыру.
Две сильных руки схватили Сеннара и выбросили за порог. Потом они сделали то же самое с Ниал.
— Посмотрим, кто тут у нас, — произнес женский голос. Потом замолк. — Невероятно…
Сеннар поднял глаза и попытался различить говорящего.
— Это ты…
И вдруг Айрес кинулась ему на шею:
— Сеннар!
Ниал ничего не понимала, но она разозлилась, увидев, как незнакомая женщина с пылом кидается к Сеннару.
Они долго стояли обнявшись, а потом начали смеяться, до слез. Женщина не переставала смотреть на Сеннара и повторять:
— Невероятно… Это ты, Сеннар!
Глаза Ниал в конце концов привыкли к свету, и ей удалось лучше разглядеть женщину. Она была очень красивой. Длинные черные блестящие, как лакированное дерево, волосы, большие черные проницательные глаза. Айрес была одета в мужскую одежду, но ее женственность била через край. Где она познакомилась с Сеннаром? И почему они были так близки? Ей казалось, что женщина пожирает Сеннара взглядом, а он с наслаждением отвечает ей тем же. Раздражение Ниал росло.
После этих проявлений дружеских чувств Айрес приказала своим людям освободить пленников. Когда она увидела, что Сеннар от усталости валился с ног, спросила, что с ними случилось. Но не дала времени ответить. Сняла с него тунику и заметила на его штанах, на уровне колена, пятно крови.
— С моими людьми справиться нелегко… — сказала она. — Я полечу тебя. — Она посмотрела на Сеннара зорким взглядом, обхватила ладонями его лицо. — У тебя вид человека, который давно не ел.
— Действительно… — кивнул Сеннар.
— Тогда прежде всего надо поесть, — сказала женщина и повела их с собой.
Ниал пыталась оглядеться. Они еще были в акведуке, в одном из самых больших резервуаров. На стенках были сделаны ниши и парапеты, на которых умещалось не меньше тридцати лачуг, населенных разными существами. Некоторые из них были людьми, но большинство составляли гномы. Они с любопытством рассматривали пленников. Ниал спрашивала себя, в каком месте они оказались.
Всю дорогу Сеннар и женщина не переставали вести дружескую беседу. Айрес провела их в самую большую хижину, посадила за стол. Факел отбрасывал колеблющиеся тени на стены и на бочки, стоящие в углу. Айрес отдала приказы двум гномам, которые вскоре вернулись с двумя тарелками вареного риса. Ниал и Сеннар набросились на рис с такой жадностью, что хозяйка только вздыхала и смотрела на это молча.
— Да сколько же вы не ели?
Саннар поднял от тарелки голову, чтобы ответить:
— Приблизительно дней шесть, мы шли по этому распроклятому акведуку.
— Я помню, что ты был крепким, но чтобы настолько… — прокомментировала Айрес.
Когда они наелись, Айрес вынула длинную трубку, зажгла ее и стала курить. Это поразило Ниал. Она никогда не видела курящих женщин.
— Теперь ты — мой, — сказала Айрес властным голосом, который заставил Ниал еще больше занервничать. — Ты — последний, кого я ожидала увидеть тут.