Талисман
Шрифт:
Может, через два часа, а может, через четыре Джек услышал звук, описанный Капитаном Фарреном как «гром среди ясного неба». Солнце опустилось за западную кромку леса еще тогда, когда Джек выходил из деревни, и трудно было определить время.
Большинство повозок, движущихся с запада, скорее всего направлялось в королевский дворец. Слыша, как приближается каждая из них, а услышать это можно было с довольно большого расстояния: настолько чист был здесь воздух (Джек вспомнил слова Спиди о том, как один человек надкусывает яблоко, а другой, в миле от него, чувствует запах), Джек был уверен, что это едет Морган,
Так вот, каждый раз, когда Джек слышал приближение фургона или коляски, он быстренько прятался, дожидался, когда повозка проедет мимо, и только затем возвращался на дорогу. Это, конечно, не давало ему спокойно идти, но все-таки он был не одинок на этой страшной дороге.
Ему совсем не хотелось в одиночестве шагать в ад.
Зелье Спиди было худшим из лекарств на свете, однако он без раздумий сделал бы большой глоток, если б кто-нибудь — хотя бы сам Спиди, например, — вдруг возник перед ним и заверил, что первой вещью, которую он увидит, открыв глаза, будет золотая арка входа в ресторан «Макдоналдс», который его мама в шутку называла «Большая кормящая грудь Америки»…
Подстегнутое голодом, в нем росло гнетущее чувство страха, чувство, что лес по-настоящему опасен, что он полон чудовищ, мешающих пройти через него. Что сам лес сопротивляется этому. Разве деревья не подступили ближе к дороге? Подступили. Ведь раньше они росли вдоль канавы, а теперь полностью заполонили ее. Раньше весь лес состоял из сосен и елей, теперь к ним присоединились и другие породы деревьев. У некоторых были кривые черные стволы, сплошь покрытые наростами, другие походили на чудовищный гибрид пихты и папоротника; отвратительные серые корни последних торчали из земли, как растопыренные пальцы мертвецов. Наш мальчик! — шептали мерзкие корни. — НАШШШШ МАЛЬЧИК.
Все это только кажется, Джеки, ты просто устал.
Нет, не кажется. Хоть и трудно во все это поверить, хоть не хочется ни во что это верить. Деревья изменялись. Неприятное чувство повисло в воздухе — чувство, что за тобой наблюдают. Джек решил, что эти мысли и галлюцинации он каждый раз выносил из леса, сами деревья каким-то непонятным образом насылали на него видения и страхи.
Он снова подумал о том неисчислимом расстоянии, которое будет отделять его от дома, когда он вернется в свой мир. Сто пятьдесят шагов здесь там равны миле. Исходя из этого — хотя из-за неровностей земли соотношение между пройденными расстояниями постоянно изменялось, — Джек сделал вывод, что, пройдя здесь десять миль, в своем мире он очутится очень-очень далеко от Нью-Хэмпшира. Похоже на сказку про семимильные сапоги.
Но эти деревья, эти серые мерзкие корни…
Когда станет совсем темно, когда небо потеряет свой синий цвет и окрасится в пурпур, он перенесется назад. Он не пойдет через этот лес ночью. Он просто боится. Он маленький мальчик, в конце концов. Если зелье вынесет его в Индиану
Рассуждая об этом и думая, как хорошо иметь свой план, даже если он охватывает только ближайшие два-три часа, Джек внезапно обнаружил, что слышит грохот экипажа и ржание неимоверного количества лошадей.
Вытянув голову, он замер на середине дороги. Его глаза расширились от ужаса. Сразу две картины всплыли в сознании, затмив собой все остальные мысли: огромная машина с двумя людьми… или не людьми. Фургон «Дикое дитя» на полной скорости удалялся от тела дяди Томми, оставляя за собой на дороге кровавые следы протекторов. Он увидел руки на рулевом колесе… Но это были не руки! Это были аккуратные круглые копыта!
Они несутся во весь опор. Стук их копыт звучит как гром среди ясного неба…
Теперь, услышав этот звук, все еще далекий, но совершенно отчетливый в чистом воздухе Долин, Джек сам себе удивился. Как ему пришло в голову, что проезжавшие мимо повозки могут быть дилижансом Моргана? На этот раз ошибиться было нельзя. Звук, который он слышал сейчас, был полон угрозы. Это был грохот катафалка, да, катафалка, за рулем или поводьями которого — Сатана!
Джек прирос к дороге. Он стоял как загипнотизированный, словно кролик перед удавом. Звук неумолимо приближался, становясь все громче — шуршание колес, стук копыт, хлопки кнута. Теперь был слышен голос погонщика: «Хей я-а! Хе-э-эй я-а-а-а! ХЕ-Э-Э-ЭЙ Я-А-А-А!!!»
Он стоял посреди дороги, кровь билась в висках.
Я не могу двигаться! О Господи! Боже мой! Мама! Мама! Ма-а-а-ма-а!
Он стоял посреди дороги, и воображение рисовало ему черный дилижанс, стремительно несущийся вперед, запряженный черными животными, больше похожими на пум или пантер, чем на лошадей. На окнах дилижанса висели черные занавески, впереди стоял кучер с черными волосами, дикими, сумасшедшими глазами и огромным кнутом.
Дилижанс мчался прямо на него, не замедляя скорости.
Он сбил его с ног.
Это вывело Джека из оцепенения. Он бросился вправо, сполз в канаву у дороги, зацепился ногой за один из торчащих корней, упал, покатился. Его спина, пребывавшая в относительном спокойствии последнюю пару часов, покрылась новыми ранами, и Джек скорчился от невыносимой боли.
Он поднялся и побежал в лес.
Вначале Джек хотел спрятаться за одним из черных деревьев: оно было похоже на индийскую смоковницу, которую он видел в позапрошлом году во время поездки на Гавайи, но шишковатый ствол его был липким, маслянистым и неприятным на ощупь. Джек отбежал влево и спрятался за стволом сосны.
Грохотанье дилижанса и топот коней стали еще громче. Каждую секунду Джек ждал, что они вот-вот пронесутся мимо него и полетят в сторону деревни Сторонки. Его пальцы судорожно вцепились в мягкую кору сосны. Губы были искусаны в кровь.
Прямо перед ним открывался узкий, но безукоризненно чистый просвет — туннель, ограниченный иглами лиственницы, сосны и пихты. И вот, когда Джек уже начал думать, что кортеж Моргана никогда не появится, дюжина или более конных солдат на всем скаку пролетели на восток. У того, что скакал впереди, в руках было знамя, но Джек не смог прочитать начертанный на нем девиз… Да он, честно говоря, и не хотел этого делать. Несколько секунд спустя и сам дилижанс оказался в поле зрения Джека.