Талларн
Шрифт:
Лик кивнул, не отводя взгляда от астропата. Он присел рядом с высохшим телом человека. Статика и обрывки слов трещали в вокс-приёмнике на его воротнике. Он проигнорировал их.
– Как его имя? – спросил он.
– Кажется, Халаким, но…
Лик поднял руку, и Кулок умолк.
– Астропат Халаким, – произнёс Лик.
Губы астропата продолжали двигаться, но не было ни единого признака того, что он слышал своё имя.
– Астропат, я – маршал Лик из седьмого легиона Астартес. Вы меня слышите?
Астропат не шелохнулся.
Лик
– Погодите, – вмешался Кулок и обошёл Лика. Медленно, словно собирался коснуться спящей змеи, Кулок взялся за иссохшую руку астропата. – Мы здесь, – сказал Кулок. – Они пришли за нами, за тобой. Ты слышишь нас?
Лик рассматривал лицо астропата. Под полупрозрачной белой кожей разбегались голубые ниточки вен. Кулок посмотрел на Лика.
Рука астропата спазматически сжалась, схватив ладонь Кулока. Тело содрогнулось. Лик расслышал хруст суставов.
– Паль, сушь, пыль, сушь, нет воды, лишь пыль и тьма! – завопил астропат высоким пронзительным голосом. – Тьма внизу, тьма у источника мира, и око за его пределами, внутреннее око смотрит и ищет и знает…
– Халаким! – проревел имя Лик, громогласный голос прокатился по комнате.
Кулок дёрнулся назад, словно его ударили. Астропат скрючился, задрожал и перестал бубнить.
– Моё имя… – вымолвил астропат. – Где… Что…
– Астропат Халаким, – повторил Лик, понизив голос. – Я – маршал Лик из седьмого легиона Астартес. Мне нужно, чтобы вы меня выслушали.
Астропат задрожал и замер. Провалы глазниц уставились на Лика, у космодесантника возникло чувство, будто человек видит его насквозь.
– Я слышу тебя, сын камня, – сказал Халаким ровным голосом.
– Ты знаешь, где ты?
– На Талларне, во всяком случае, я там был.
– Ты всё ещё на Талларне, – сказал Лик. – Мир погиб, а вы последний из своего вида здесь.
– Пыль… – произнёс старик. – Я видел пыль, несомую ветрами.
– Те, кто сохранил верность Империуму должны узнать о произошедшем здесь. Они должны знать, что Железные Воины здесь. – Лик услышал, как рядом с ним Кулок шумно выдохнул.
Халаким задрожал.
– Я … – забормотал он. – Ветер, ночь… Это потребует…
– Чего бы это ни стоило, слово должно добраться до них – Лик увидел, как астропат склонил голову.
– Я… – начал было астропат. – Чтобы спроектировать форму сообщения требуются приготовления. У меня нет источника смысла.
Лик расстегнул замки на правом запястье и снял перчатку. Он взялся за ледяную руку астропата. Электрическое покалывание пробежало по его нервам.
– Бери то, что поможет тебе понять.
Халаким вздрогнул. Зубы его обнажились. Внутри Лика загорелся огонь. Из уст астропата вырвалась дымка. Боль ударила по мыслям Лика. В их сцепленных руках продолжала падать температура. Их мысли смазались, перемешались, растеклись как горящее масло на ледяной воде.
Он был мальчиком, смотрящим в мысли тех, кто танцевал вокруг него в сиянии…
Он
Он был неофитом в одеяниях, падающим на колени с глазами, выкипающими под взором существа, которое не было богом, но было гораздо большим, чем просто человек…
Он стоял на палубе «Света Инвита», когда абордажные капсулы Железных Воинов пробивали корпус…
Он…
… держал руку Халакима, по телу бегали мурашки.
– Я получил достаточно, – сказал астропат. – Я отправлю сообщение.
Лик кивнул и поднялся. Глухой грохот прокатился по воздуху, и потолок содрогнулся.
– Я дам тебе столько времени, сколько смогу, – ответил Лик, поворачиваясь к выходу из комнаты.
– Это было оно, так ведь? – раздался за его спиной голос Кулока. Лик не остановился. Он вытащил плазменный пистолет и проверил зарядные контуры. – Эвакуация не планировалась, да? Вы пришли сюда ради астропата и только ради него. Мы не выживем.
Лик помедлил и посмотрел на человека.
– Слово должно уйти. Судьба Талларна должна быть услышана, – сказал он. – Ты хорошо послужил Императору. Тебя будут помнить.
Кулок встретил взгляд Лика, а потом покачал головой.
– Нет, – ответил он и пошёл следом за космодесантником, – не будут. Но я встану рядом с тобой.
Кулок натягивал химзащитный костюм. Тот прилипал к коже. Шланг с воздухом защёлкнулся на штатном месте, и прохладный ветер дунул в лицо. Он проверил ремни, удерживавшие баллон с воздухом на спине и взял дробовик. Двенадцать сплошных зарядов, он сомневался, что сможет перезарядить дробовик руками, одетыми в неуклюжие перчатки костюма. Кулок фыркнул про себя. Когда убийственный воздух Талларна попадёт в убежище, ему вряд ли хватит времени, чтобы полностью израсходовать обойму.
– Что происходит? – спросил Сабир. Кулок не слышал, как префект вошёл в оружейную. – Что ты делаешь? – Кулок повернулся и протиснулся мимо Сабира. – Что…
Кулок посмотрел на него, и мужчина отступил назад, моргая. По щекам префекта катились слёзы. Он посмотрел какое-то время в сверкающие глаза старика, повернулся и побежал.
Он добрался до воздушного шлюза и нашёл стоявшего возле двери Лика. Меч воина был обнажён, во второй руке был зажат пистолет.
Раздался грохот, сквозь стекло иллюминатора пробилась вспышка света. Пыль, словно мелкий снег, полетела с потолка.
– Кумулятивные крак-заряды, – прокомментировал Лик, его голос ровным урчанием звучал из решётки шлема. – Они последовательно режут и подрывают, чтобы создать линии обрушения двери. Скоро они преодолеют внешний люк.
Словно в ответ на эти слова, внешняя дверь зазвенела, словно гонг. Кулок сглотнул, в глотке пересохло. Он увидел, как по ту сторону иллюминатора внутренней двери задвигались силуэты. Расплавленное стекло начало капать вниз с круглого окна по мере того, как луч вгрызался всё глубже в дверь. Люк содрогнулся.