Там, где любовь

manyana morkus

– Понятно, – отозвалась та. – То есть, нам не приходить?

Но Таня не успела ничего ответить: трубку у Насти выхватил Егор и осведомился:

– Что, Согдиана должна приехать? Отлично, не переживай, мы всё равно зайдем! – и, попрощавшись, отсоединился.

– И что это значит? – Настя выразительно посмотрела на Егора.

– Я должен вызвать в себе отвращение к ней, – пояснил он. – Поверь, я добьюсь того, что смогу её возненавидеть…

Настя только с укором покачала головой.

******

Согдиана приехала

к Тане первой. Они прошли в спальню Татьяны, и только после этого она сказала подруге, что должны придти Егор с Настей. Но Согдиана, услышав это, на удивление не стала меняться в лице и расстраиваться. Напротив, она удовлетворённо хмыкнула:

– Что ж, пусть приходит. У меня есть, что сказать ему.

И, заметив настороженное лицо Богачёвой, тут же поведала ей о недавнем визите Плетнёвой. Не успела Таня как-то отреагировать на данные известия, как в дверь вновь позвонили, и она отправилась открывать.

Это, конечно, оказались Настя с Егором. Согдиана стояла в коридоре и будто чего-то выжидала. Воспользовавшись тем, что Таня вместе с Настей двинулась в гостиную, а Егор замешкался в прихожей, снимая ботинки, она подошла к нему и решительно начала:

– Послушай!

Егор выпрямился и посмотрел на неё с нарочитым равнодушием, однако внутри у него всё как-то разом перевернулось. Согдиана была как всегда неописуемо прекрасна. Закрытое платье облегало её стройную фигуру, на лице её хоть и было мало косметики, оно всё равно лучилось каким-то необыкновенным светом. Она хмурилась, но от этого становилась только красивей.

– Послушай меня, – повторила Согдиана, тоже заметно нервничая, но, стараясь вложить в свой голос как можно больше презрительности, – Скажи своей девке, чтобы ноги её не было возле моего дома!

– Что? – он очнулся от охватившего его припадка ностальгии и сделал непонимающее лицо. – Какой девке?

– Ане, твоей подружке! – не меняя тона, продолжила Согдиана. – Она приходила сегодня, искала тебя!

– Что ты кричишь? Убавь тон, – попытался осадить её Иващенко, оглядевшись. Из кухни на них с интересом поглядывал Артём.

– А ты мне не указывай, – и не подумала послушаться Согдиана, всё больше наполняясь решимостью. – И передай ей о том, что я сказала! Понятно?

– Ничего я не буду передавать, я её вообще не видел! – защищался тот, прямо-таки не узнавая Согдиану. Никогда она не была такой дерзкой. Поймав себя на том, что ему это нравится, Егор поморщился и топнул ногой, чтобы хоть как-то развеять неподходящие мысли.

– А я думала, что это ты её подослал, – упёрла руки в бока Согдиана. – Мне всё равно, только пусть она держится от меня подальше! Можешь идти и спать с ней где-нибудь в другом месте, мне неинтересны твои дела с этой шалавой!

– Ты кого это назвала шалавой, а? – прищурившись, Егор подошёл к ней почти вплотную.

– Её! – глядя прямо ему в глаза, что стоило ей неимоверных усилий, бросила Согдиана.

–

Знаешь, что, – не обращая внимания на попеременно выглядывающих из комнаты Настю и Таню, проговорил Егор. – Вспомни-ка лучше, как сама чуть не переспала с Бикбаевым! На квартире, где мы с тобой жили! Это нормально?!

– Я ни с кем не спала, ясно?! – переходя почти на крик, заявила Согдиана. – Это только ты путаешься со всякими девками!..

Он смотрел на неё ещё секунды полторы, после чего покачал головой и, не говоря ни слова, подхватил её за ноги и закинул к себе на плечо. Не реагируя на её попытки вырваться, он всё так же молча понёс её в ванную комнату. Оказавшись там, он закрыл дверь и опустил её на пол. Света он не включил, в ванной было темно. Продолжая машинально вырываться, Согдиана пошатнулась и чуть не упала в саму ванну, вовремя ухватившись рукой за кафельную стену. Глаза начали привыкать к темноте.

– Что ты делаешь? – испуганно наблюдая, как Егор запирает дверь на задвижку, пролепетала Согдиана. – Открой немедленно! – закричала она, откашлявшись. – Как ты смеешь?..

– Ты что-то слишком разговорилась, – приближаясь к ней, произнёс он. – Пора тебе напомнить кое-что, – и, с этими словами, он начал медленно расстёгивать ремень на джинсах.

– Нет! – Согдиана попробовала вскочить, но он удержал её за плечо и заставил сесть обратно на ванну. Она не успокоилась и принялась отчаянно отбиваться от него. – Я не хочу, нет! Не трогай меня! Неееет….

– Так, если ты сейчас же не замолчишь, – понизив голос, на полном серьёзе сказал Егор, – я заткну тебе рот, сама понимаешь, чем!

– Нет, ты не посмеешь, – пробормотала она жалобно. Силы её куда-то пропали, и она почти обречённо продолжала смотреть на то, как он снимает джинсы и рубашку.

– Ещё как посмею, – парировал он. – Проверим? – и, оказавшись совсем близко, с силой прижал её к себе и стал жадно целовать. Она еле держалась, сидя на бортике ванной, и, боясь упасть, схватилась за Егора. Одной рукой обхватив её стан, другой он начал расстёгивать молнию на платье.

– Нет, пожалуйста, нет, – молила Согдиана еле слышно.

Но каждое её «нет» звучало для него как «да». Он чувствовал всё: как она напряглась в его руках, как забилось её сердце, как участилось дыхание. Всё было по-прежнему, она была вся в его власти. Беззащитная, слабая, умоляющая о пощаде, но ещё больше желающая раствориться в его ласках. Он и сам не мог сдерживаться. Всего полчаса назад он шёл сюда, полный решимости доказать ей, что остыл, что она ему безразлична и даже противна, после того, что он вчера увидел. Но что он мог сделать, если при виде её как глупый мальчишка терял голову и забывал обо всём на свете? Да пусть всё, о чём он думал, летит к чертям! Когда она здесь, так близко, когда вся трепещет в предвкушении его поцелуев, для него больше ничего не может существовать…