Там, где нас не ждут
Шрифт:
Глава 10
— Помоги!!! Помоги!!! Скорее!!! Погибаю!!!
Снов как попал сюда, не было, а тут мой блохастый перед глазами и кричит громко на всю голову, я наконец-то очнулся. Темно только от почти потухшего костра отсвечивали красным цветом угольки.
Голос в голове пропал, но навеянный образ так меня и не покинул, звал и тянул к себе, столько было в нём отчаяния и надежды! На душе тяжко и тоскливо, ощущение надвигающейся беды, неотвратимой, неизбежной, сопротивляться которой сил нет, да и желания.
— К чертям всё, моему другу хреново, он зовёт меня, надеется на помощь, он верит, что я приду, он надеется, он ждёт.
В темпе подскочил, почти в полной темноте оделся и экипировался,
Жить очень хотелось, ведь только всё начало налаживаться. Бросить и уйти к себе я не мог, да и бессмысленно это, если эти гады грохнут бобика тогда хана придёт и мне. Найдут сразу, так, что без вариантов, хочешь жить, сам — лиши жизни пришлых, с хорошими намерениями они явно не пришли.
Подкрадывался осторожно, постоянно прислушиваясь и оглядываясь по сторонам. Сойдя с дороги на тропинку, ведущую к постаменту, увидел картину своего ожидаемого кошмара.
Вплотную к памятнику не доходя всего маленький шаг, расставив руки в стороны мордой к бобику стоял маленький пигмей, стоял молча, слегка покачиваясь из стороны в сторону. По бокам от него, немного сзади, два гиганта очень похожие на активных участников того кошмара в который попал я когда первый раз очнулся в этом мире. Ну, вот и встретились. Ярость, дикая ярость проснулась во мне при воспоминании о криках девчонок и пацана, истязаемых ублюдками. Убить — во что бы то ни стало, убить. Непонятная сила наполняла всё тело, жажда крови просто зашкаливала.
Бобик носился по периметру, постамента пытаясь лапой достать незваных гостей, но жизненное пространство у него видать ограниченное, и в бессильной злобе он продолжал носиться перед пигмеем не в состоянии достать, ни его самого, ни его сопровождающих. Я приблизился к ним шагов на десять, вдруг пигмей что-то закричал, высоко задрав руки над головой и в тот же миг от постамента в его сторону потекла ручьём серебристая инстанция, осязаемая и видимая, от наслаждения ушастый запрокинул голову назад и выгнулся всем телом.
Бобик закричал, и я его услышал — А-а-а-а-а — громкий дикий крик боли, заглушивший даже рёв водопада. Быстро вскинув руку, направив кубик отверстием в пигмея, нажал спуск. Огненный шар вылетел из отверстия, и набирая скорость врезался в свечение, что образовалось вокруг маленького колдуна.
Взрывом меня отбросило назад шагов на пять, обдав горячим воздухом. Кулон на животе раскалился и жёг кожу, видно это он обеспечил мне более-менее мягкую посадку и защиту от жара. Пигмей и стоящий слева от него великан подались
Сил у меня после применения своего оружия практически не осталось, я так и сидел на заднице безучастным наблюдателем, следя за перипетиями сюжета ночного боевика. Через пару мгновений всё было кончено, голова великана, сделав замысловатый кувырок, рухнула где-то в кустах.
Пора вставать, да глянуть, что там с собачкой. Разлитая субстанция медленно втягивалась обратно в основание постамента. Медленно поднявшись, сделал тройку шагов в направлении памятника, вдруг отчетливо услышал в голове предостерегающий возглас, повертев головой по сторонам, с ужасом увидел поднимающуюся гигантскую фигуру.
Вся левая сторона лица у ублюдка была сожжена, представляя собой сплошную корку запечённого мяса, от кожаного плаща шёл дым, в руке эта сволочь сжимала клинок. Бобик сделал отчаянный бросок в сторону великана, но невидимая граница безжалостно отбросила его назад, сделав пару кувырков через голову, моя собачка растянулась на плите. Гад медленно приближался, а у меня начиналась паника, даже про метательные ножи забыл, информацию о трости как будто отключили в голове.
Вид надвигающейся фигуры застилал всё пространство передо мной, выкинув руку вперёд, ничего не соображая, повторно нажал на кнопку спуска.
Что там дальше произошло, мне было всё равно, меня качало, я еле стоял на ногах, в глазах темно, пахнуло жаром, и я снова в полёте, неясный красный свет, скулёж в ушах.
Влетел в кусты, проломив собой неплохую просеку, отлежался минут десять, сознание не терял — просто воспринималось всё, что происходило со мной отстранённо, немного заторможено. Попробовал пошевелиться, получилось перевернулся на живот, встал на четвереньки, потом еле встав на ноги и шатаясь в разные стороны поплёлся на свет как тот мотылёк. Шел, долго запинаясь и временами останавливаясь. Впереди отчётливо виднелся постамент, излучающий красивое ярко красное свечение.
Предостерегающий крик в голове раздался слишком поздно, ища опору, чтобы устоять на ногах я двумя руками схватился за камни основания каменной плиты, оставляя кровавые следы на нём, и тут меня прошило током. Непонятная субстанция метнулась ко мне, прорывая защитный купол по кровавому следу, я закричал…
Глава 11
День девятый
Сколько это длилось, не знаю, но очнулся я в кустах от укусов комаров, и мошкары. Голова болела жуть. Открыл глаза, день в разгаре, на постаменте в позе пограничной собаки мой пёс, причём каменная голова повёрнута в мою сторону. Посторонних нет. Посмотрел на свои ладони, волдыри ожогов большие надутые любое движение пальцами причиняют острую боль. Есть хотелось жуть как, мошкара и гнус донимали страшно, видно отыгрываясь за прошлые неудачи. Скосил взгляд вниз.
Да-а, ну и видок! — Рубашка разорвана на груди, штаны порваны, колени ноют и саднят. Прибавить к этому полное истощение, как ещё душа держится, не зря говорят, что гвоздями к телу прибита. Ноги, руки двигаются, пробуем встать.
С третей попытки удалось. Осмотреться вокруг. Странно, никого. Я же видел у "младшей" караван!! Уже прошёл и сюда никто не заглянул? Ну и то хорошо. Осторожно приблизился к постаменту, пигмей и безголовый гигант на месте, кстати, крови вытекшей из трупов на постаменте нет, плита кристально чистая. Я от удивления провёл левой рукой по отполированной глади каменной поверхности. Совсем забыл, что руки в волдырях. Резко отдёрнул руку и самопроизвольно сжал ладонь в кулак. Боли не было. Небольшой дискомфорт на ладони как будто что-то мешает, поднёс ладонь к глазам. А где волдыри?