Там, где нас нет. Время Оно. Кого за смертью посылать
Шрифт:
– На земле, как я понимаю, сэр Джихар, происходит солнечное затмение.
Простые люди прячутся по домам либо лежат ничком, благородные воины потрясают оружием, чтобы отогнать от светила опасность, а друиды бесстрашно постигают тайны Вселенной, поскольку затмение согласуется с их расчетами.
Есть такое место – Стоунхендж…
– Погоди, – сказал Жихарь. – Ты давеча про осину говорил, на которой мне, предателю, повеситься. Ты откуда эту осину взял? И почему как раз осину, а не березу и не дуб, у которых ветки покрепче будут?
– Это… Это случайно, я
– Не умеешь врать, королевич, так и не берись. Ты все знал. Ты с самого начала все знал, уже тогда, когда мы на дороге повстречались, так ведь? И встреча была не случайная, так?
– Так, – выдохнул Яр–Тур. – Но ведь это не моя тайна. Мой наставник Мерлин открыл мне все до самых страшных и горьких подробностей…
– И ты молчал?
– Видите ли, сэр Джихар, в пророчествах Мерлина сказано, что разведка моего королевства будет считаться лучшей в мире. Вот я и подумал, к лицу ли мне, ее будущему основателю, распускать язык? Не то чтобы я вам не доверял…
– Беда с тобой, – сказал Жихарь.
– Беда не в том, – ответил Яр–Тур. – Вы, конечно, спасли своей выдумкой нас и наше предприятие, но меня встревожило намерение сэра Мироеда прикинуться царем в тех местах, где остановится звезда. Меча он не найдет и в гневе способен натворить такое…
– Он и натворит, – сказал Жихарь и прошептал что–то Принцу на ухо. Яр–Тур вздрогнул:
– В самом деле, я и сам бы мог догадаться. Но неужели мы не сможем этому помешать?
– Если бы смогли, так нас бы и упомянули. А там нас нет, понял? И запомни, разведчик лихой: мы идем искать меч, и даже между собой разговаривать нужно только про меч. Ведь Мироед пакостить хоть и не сможет, а следить и подслушивать будет…
– Клянусь, сэр брат. Надеюсь, вы не потребуете от меня соблюдения странных обрядов сэра Лю?
Легкий на помине Беднай Монах спешил к ним с хорошей новостью.
– Клятва принесена в соответствии с законами Запада и Востока. Коварный Мяо Ен обязался никогда не причинять нам вреда и не препятствовать в достижении цели. Силы Добра и Зла в полном составе были тому свидетелями. А теперь позовите свою чудесную птицу Луань–няо из чрева болящего.
Жихарь подошел к болящему. Обессиленный страданиями и клятвой, Мироед валялся на полу.
Богатырь бесцеремонно черенком ложки разжал ему челюсти, как полагается поступать с припадочными, и крикнул в открывшуюся бездну:
– Будимир! Побесился, и хватит! Иди к нам – мы победили!
Петух в бездонном чреве нимало не пострадал, пел превесело, и ему на радостях чуть не переломали перья, обнимаючи.
Мироед тем временем пришел в себя, отряхнулся и снова стал надменным и гордым, что твой Демон Костяные Уши.
– А как вы отсюда думаете выбираться? – спросил он.
– Это уж твоя забота, дядюшка, – развел руками Жихарь.
– Отнюдь нет. Об этом уговора не было. Впрочем, игра стала еще интереснее.
Я вас выведу, только… только вы должны мне заплатить. Не хватайтесь за тощие кошельки – здесь в ходу иные ценности.
– Я готов отдать
– Сиди ты – калеку в короли не возведут, разве не знаешь? – прошипел Жихарь. – Эй, дядюшка, давай–ка отыми ты у меня страсть к винопийству – видишь, чем жертвую?
– Ни руки, ни ноги, ни тем более страсти ваши мне не нужны, – сказал Мироед. – Но даром здесь ничего не делается, этот порядок установлен не мной. Пожалуй, я… Да, взамен я возьму вашу память.
– Много ли мы сделаем, беспамятные–то?
– Я вовсе не собираюсь превращать вас в дурачков. Да дурачки и не дойдут до цели, в достижении которой я отныне весьма заинтересован. Так что я ничего не теряю, а меч Полироль… Уверяю вас, я доберусь до него куда быстрее, чем вы.
– Ну, это мы еще посмотрим, – сказал Жихарь. – Такой меч всякому в хозяйстве пригодится. Яр–Туру надо державу отвоевать, мне тоже кое–кого почекрыжить хочется… Так что там с нашей памятью?
– Я возьму не всю память, а только с того мига, как вы согласитесь на мои условия, и до тех пор, пока вы не достигнете своей цели. Дело свое вы сделаете, но никто и никогда не должен знать, где находится Полуденная Роса.
– Жалко, – сказал Жихарь. – Мы ведь, поди, дорогой таких подвигов понатворим!
– Соглашайтесь, – еле слышно сказал Бедный Монах. – На меня его заклятия не подействуют, и я вам в свое время все подробно расскажу…
– Эх! – воскликнул Жихарь. – Где наша память не пропадала! Дело привычное, сколько раз, бывало, проснешься – и ничегошеньки не помнишь, ходишь и спрашиваешь: как я вчера да что я вчера?.. Я потом сам про это с три короба навру, и будет еще лучше, чем на самом деле!
– А я прикажу своему придворному певцу воспеть этот поход и от него все узнаю, – решил Яр–Тур.
– Значит, согласны?
– Согласны! – крикнул Жихарь… и
ГЛАВА НЕИЗВЕСТНО КАКАЯ, НО ПОСЛЕДНЯЯ
А коль это ложь, значит, не было ни Гектора, ни Ахилла, ни Троянской войны, ни двенадцати пэров Франции, ни короля Артура Английского, который был превращен в ворона и не расколдован поныне, между тем как в родном королевстве его ожидают с минуту на минуту.
Понял, что его несут на носилках. Открыл глаза – его и точно несли на носилках. Тот, кто шел впереди, вдруг согнулся, словно обессилев, и выпустил жерди из рук. Жихарь заорал:
– Вы что, с ума посходили – живых людей ронять?
– Слава Небу, – послышался сзади знакомый голос. – Отважный Яо Тун, как и вы, доблестный Жи Хан, только что потерял память и не смог сразу понять, где находится…
Жихарь соскользнул на землю. Он и сам не мог взять в толк, где находится.
Яр–Тур глядел на побратима совершенно ошалелыми глазами.
Левую щеку Принца украшал свежий уродливый шрам, все лицо было в мелких черных крапинках, правый глаз распух и заплыл.
На побратиме была длинная, в прошлом белая хламида, голова же замотана окровавленной тряпкой.