Там, где тепло

Корнев Павел Николаевич

– Хватит, – мягко попросил Доминик, и подавившийся смешком крепыш незамедлительно умолк.

– Что конкретно вы предлагаете? – не выдержал я.

– Предлагаю помочь друг другу.

– Каким образом?

– Нам стало известно, – хозяин кабинета уселся за стол и легонько толкнул качнувшийся в сторону и тут же вернувшийся обратно хрустальный шар, – что климат Форта стал очень пагубно влиять на состояние вашего, Евгений Максимович, здоровья. Единственное разумное в данной ситуации решение – перебраться отсюда куда-нибудь подальше. Про перспективы трудоустройства

в Городе говорить не буду, а вот Северореченск в этом плане достаточно интересный вариант.

– А у вас, так понимаю, есть в Северореченске свои интересы?

– Именно. Вы решаете там наши проблемы, мы в ответ обеспечиваем контрактную базу для поставок оттуда, допустим, продовольствия. И все довольны.

– Не пойдет.

– Почему нет?

– Насколько мне известно, власти Северореченска крайне негативно относятся к правонарушителям. Особенно к наркоторговцам и шпионам. А я человек впечатлительный, как представлю, что меня могут облить водой и на морозе оставить, сразу плохо становится.

– Небольшое уточнение: плохо там относятся к спалившимся шпионам, – не смог промолчать Мстислав. – Будет стимул не попадаться!

– Перестань, – вновь одернул его внимательно разглядывавший меня отец Доминик. – А откуда взялись мысли о шпионах? Разве не могут у нас быть там частные интересы?

– С учетом того, что меня сюда привез деятель, курирующий контрразведку Дружины, – нет.

– Вы не допускаете мысли, что это он работает на нас, а не наоборот?

– Хм… – задумался я. – Знаете, отче, не знаю, кто на кого работает, но дельце это попахивает однозначно нехорошо.

– Полагаетесь на инстинкты?

– Вы не оставили мне выбора, – усмехнулся я и указал на висевший в воздухе хрустальный шар.

– Это для вашей же пользы.

– Боюсь показаться банальным, но все так говорят.

– Давайте скажу, как ситуация видится нам, – мягко улыбнулся Доминик.

– Не стоит, – покачал я головой, допил чай и решил пояснить свою позицию: – Я не создан для агентурной работы, и точка.

– Вам не придется никого вербовать, не надо будет добывать информацию или служить курьером. Мы не нуждаемся в полевом агенте, скорее нам необходим толковый аудитор, – не обратил хозяин кабинета никакого внимания на мои слова. – По сути, вы будете заниматься там тем же, чем и в Форте, – торговать и заводить нужные связи. А заодно отделять зерна от плевел.

– В смысле?

– Допустим, встречаясь с определенными людьми, вы станете задавать себе вопрос: а не продался ли этот господин местной охранке? И я уверен, вот здесь, – Доминик постучал себя пальцем по виску, – не сразу, но какое-то время спустя у вас неминуемо появится верный ответ. Никаких провокаций, простое общение по работе. С вашим даром это пустяки. Никто не сможет скрыть от вас правду.

– Кроме вас, – буркнул я, невольно начиная испытывать интерес к предложению «Несущих свет». Если придется заниматься лишь проверкой подозрительных личностей, риск разоблачения будет минимальным. Минимальным, но не равным нулю. Всегда остается шанс, что сдадут свои же. И пусть никаких доказательств моей

подрывной деятельности в этом случае добыть не получится, но в таких делах никаких доказательств и не потребуется. – А если меня продаст какой-нибудь перебежчик?

– О нашем сотрудничестве будут знать только четыре человека. Вы сами, мы двое и господин Линев. И больше никто и ни при каких обстоятельствах об этом не узнает.

Я посмотрел на Доминика, потом перевел взгляд на Мстислава. Заблокированный дар ясновидения молчал, но мне представлялось маловероятным, что эти люди решат переметнуться на другую сторону. Да и Линев такого впечатления не производил. Все это вилами по воде, конечно, писано, да только стопроцентных гарантий в таких делах не бывает.

– А каким образом я буду информировать о результатах собеседований? Телепатически?

– Это уже чисто технический аспект, – улыбнулся Мстислав. – Просто при формировании очередного обоза в Форт включишь в состав груза определенные товары. Нам останется только поднять таможенную декларацию.

– Как у вас все просто, – поморщился я. – А не боитесь, что я вас продам?

– А ты продашь?

– Не в этом дело. Мне интересна причина вашей странной уверенности в моей порядочности.

Отец Доминик только улыбнулся и покачал головой:

– Сын мой, задай себе вопрос: а смогу ли я продать за тридцать сребреников этих людей?

Я хотел было съязвить, потом задумался и не на шутку удивился – не смогу. Не из какой-то врожденной порядочности, а вот не смогу, и все. Хоть на куски режьте, но и слова не вытянете.

– Это вы мне так мозги запудрили? – чувствуя странный озноб, спросил я у хозяина кабинета.

– Небольшая страховка для нашей общей безопасности. Просто этого разговора никогда не было, и мы, Евгений Максимович, вам ничего не предлагали. И ни один телепат, сколько ни копайся он в вашей памяти, ничего оттуда не вытянет.

– Занятно…

В этот момент вновь распахнулась входная дверь, и тихонько прошмыгнувший в комнату послушник выставил на стол поднос с двумя чашками и еще одним заварочником. Все так же молча служка покинул комнату, а поднявшийся из кресла Мстислав налил себе чая и предложил мне:

– Еще чашку?

– Или вина? – улыбнулся отец Доминик. – Есть замечательный херес…

– Благодарю, – отказался я. – Лучше чаю.

– И это правильно, – согласился с выбором Мстислав, передал мне вновь наполненную чашку и вернулся к своему креслу.

Доминик чай пить не стал и опять толкнул висевший над столом искрившийся шар. Задумчиво глянул на него и спросил:

– Полагаю, пора переходить к финансовым условиям нашего сотрудничества?

– Пожалуй, пора, – кивнул я.

А куда деваться? Без поддержки мне точно не обойтись. С нуля, без подъемных, дело в Северореченске начать просто нереально. А на чужого дядю горбатиться желания нет. Да и риск, если разобраться, не слишком велик. Пообщаюсь с людьми, не проблема.

– Могу предложить десять тысяч, – сразу перешел к делу отец Доминик. – И ежемесячные закупки товара на пять тысяч золотом.