Там, на неведомых дорожках
Шрифт:
Ранее я пытался найти с ней общий язык, надеясь узнать какие-то интересные секреты или прикоснуться к старинным, позабытым знаниям. К сожалению, ничего особо важного из наших бесед я так и не почерпнул — хотя, возможно, мне не хватило банального терпения и способностей ее разговорить.
За преподавательским столом было веселей, чем обычно. Вполне предсказуемо в центре внимания оказался Сириус. И уж у него хватало и способностей и желание растормошить это сонное царство.
Снейп особого участия в беседе не принимал, да оно и понятно. Дамблдор налегал на еду, не забывая слушать, о чем
Я уже научился видеть эти его спокойные, вроде бы расслабленные взгляды, которые на самом деле, все подмечали и запоминали.
Сейчас за преподавательским столом сидел целый пласт истории — если так можно выразиться. Дамблдор стал директором Хога в пятьдесят пятом году, а до этого, с двадцатого года, вел трансфигурацию. Обалдеть, сколько он всего видел и знает! Об этом не многие задумываются, но, по сути, через его руки и перед его глазами прошло несколько поколений магической Британии. И я уверен, с его памятью, он знает и помнит о них все — интересы, сильные и слабые стороны, сердечные привязанности, конфликты и сложившуюся дружбу или брачные союзы, он реально обладает просто невероятной информацией! А если он еще и вел все эти годы какие-то записи или что-то вроде досье на учеников, то он просто кладезь полезных сведений! Да, с таким фундаментом и базисом куда проще общаться с людьми, особенно если и ты, и собеседник помнишь, как каких-то тридцать или сорок лет назад он пришел в Хог сопливым новичком.
Около Дамблдора находилась Макгонагалл — верная подруга и сторонница на все времена. Среди старшекурсников ходили слухи, что они с Дамблдором или любовники, или были таковыми. Впрочем, конкретной информацией никто не обладал.
Минерва представляла собой первое поколение, «выращенное» непосредственно Дамблдором. Макгонагалл родилась в одна тысяча девятьсот тридцать пятом году, и к тому времени Дамблдор уже пятнадцать лет вел трансфигурацию! После Школы она пару лет отработала в Министерстве, отклонила предложение о повышении, предпочтя должность преподавателя трансфигурации в Хоге. Это случилось в пятьдесят шестом.
И сейчас, в Школе уже вовсю преподавали и совсем молодые учителя. Тот же Квиррелл, Локхарт, Снейп или Сириус. Вот так и куется последовательная цепь передачи знаний и традиций. И власть того, кто стоит у ее начала, на самом деле очень велика!
— Смотри, Хагрид машет нам рукой, — толкнула меня в бок Гермиона. Я перевел взгляд на великана и тоже махнул рукой.
Что ж, Хагрид никуда не делся. А значит, и его уроки останутся той же сборной солянкой из обычной демонстрации магических существ, травли различных баек и персональные воспоминания для меня о том, каким веселым, смелым и преданным Дамблдору был Джеймс Поттер. Похоже, настало время отказываться от предмета. Да, отношения с Герми могут после такого стать совсем холодными. Или потерпеть еще годик и сдать СОВ?
— Я отказываюсь от ухода, — Драко, словно догадавшись о чем я думаю, перехватил мой взгляд, наклонился к уху и негромко произнес. — Ну-ка его нахер. А ты как?
— После выходных скажу, — я решил для начала поговорить с Флитвиком и определиться, чему он будет меня учить. Если завалит серьезными вещами (хотя, вероятней всего
После ужина мы все вместе, слитной толпой отправились в нашу гостиную. Грейнджер и Малфой возились с сонными и отяжелевшими от еды новичками — пересчитали, следили, чтобы никто не свернул, куда не надо и вообще, всячески оберегали.
— Сидит девушка, а вы не сможете сесть на ее место, даже если она встанет и уйдет. Так где сидит девушка? — задала наша дверь очередной вопрос и я невольно рассмеялся. Как же это здорово, что некоторые вещи никогда не меняются. Вот только пусть теперь Герми и Малфой показывают мастер-класс и отгадывают загадки.
На следующий день за обедом (похоже Снейп специально не стал делать объявления утром и немного потянул время, подогревая любопытство и проявляя свой «ангельский» характер) профессор озвучил правила отбора нашего чемпиона.
— К отбору допускаются все, начиная с пятого курса, — сказал Северус. — Сначала и последовательно мы определим, кто лучший зельевар на пятом, шестом и седьмом курсе, а уже в октябре проведем соревнования между этими тремя победителями и выберем лучшего. Так что вперед, можете готовиться, — он едко усмехнулся.
За нашим столом его юмор оценили. Стать зельеваром за две-три недели невозможно. В этом деле нужен тяжелый, систематический труд в течение нескольких лет, начиная с первого курса. А еще магу необходима усидчивость, терпение, любознательность, превосходная память, хорошая координация и талант.
И к гадалке не ходи, первыми станут те, кто все это время хорошо учился.
— А кто будет оценивать, профессор? — выкрикнул Энтони Голдштейн.
— Понимаю ваше беспокойство. Можете не переживать, оценивать будет специально приглашенная министерская комиссия в составе пяти человек.
Снейп сел и приступил к еде, а у нас на весь остаток дня появилась тема для разговора.
— За пятый курс я не переживаю, — немного самодовольно сказал Малфой. После обеда мы вышли погулять по окрестностям и сейчас Гох явно получал удовольствие от всеобщего внимания.
— А за шестой? — спросила Гермиона.
— Там тоже сильных зельеваров нет, — Малфой махнул рукой.
— Не расслабляйся раньше времени, — осек его Невилл.
— Да я так, — Драко кашлянул.
— На шестом есть минимум один человек, кто разбирается в зельях, — заметила Луна. — У нас на Когтевране учится Маркус Белби. Он потомственный зельевар и сам реально хорош в этом деле.
— Да, с ним будет непросто, — Гох кивнул, и по его виду стало понятно, что Белби он немного опасается.
— А на седьмом у Слизерина учится Эльза Виридиан, — спокойно заметила Гермиона. — Как ты собираешься ее превзойти?
–Хм, — Малфой кашлянул, остановился и обвел нас всех взглядом. — Спасибо за поддержку. Вообще-то вы должны, наоборот, подбодрить, а не жути нагонять.
— Тебя Снейп подбодрит, — я рассмеялся. — Кстати, не забывай про близнецов Уизли. Если они захотят поучаствовать, а они обязательно захотят, то каждый из них может неприятно удивить.
— Знаю, — мрачно кивнул Малфой. — Хотя они зарывают свои таланты в землю, и как зельевары так себе.