Там, на той стороне
Шрифт:
Натан вспомнил, что не курил с самого Уэллстона и его жадный взгляд не ускользнул от Саманты Де Ламаркан.
– Ох уж эти Эмили и Томас, с их нелюбовью к табачному дыму. Кэмел, Мальборо, Винстон или может быть сигару?
– Мальборо.
– Пожалуйста.
Саманта, словно уличный фокусник, достала из-под стола пачку и протянула ее Натану.
Он зажал зубами мягкий фильтр, и она подожгла сигарету.
Натан затянулся. Терпкий привкус так приятно и знакомо зачесал горло.
Он покашлял. Как в первый раз.
–
– Ну это не мудрено. Ты не помнишь своего детства. Не помнишь, как застрелил человека. Ты болен Натан. И я могу помочь тебе все вспомнить. Только я и никто другой, способна оказать услугу.
Ему вдруг показалось, что за темными стеклами появилось свечение. Оно было недолгим. Может мгновение. Как вспышка.
– Вы врач?
– Ну можно и так сказать… в каком-то смысле, я лечу души людей. Помогаю им облегчить свои страдания и найти призвание. Скажи, какого тебе было очнуться в темной комнате рядом с убитым, держа в руках пистолет? Наверное, ты просто был в не себя от ужаса. Поэтому позвонил в службу спасения и признался в убийстве?
Она наклонилась вперед.
– Натан, я знаю зачем ты приезжал в Уэллстон. Тебя гложет твое прошлое, о котором ты ничего не знаешь. Ты ищешь ответы. Но не можешь их найти.
– Я разве вам это говорил?
– Конечно, нет. Ты каждую ночь просыпаешься в холодном поту от кошмаров, но наутро уже не можешь ничего вспомнить.
– Да…, – растерянно произнес Натан. – … в этом вы правы. Но что вам от меня нужно?
– Ты неправильно расцениваешь нашу встречу, мой мальчик. Я оказываю тебе огромную услугу. Ты и представить себе не можешь, сколько людей готовы отдать все на свете, лишь бы оказаться на твоем месте.
«Это что, очередное шоу Голливуда? Они похищают знаменитых людей, а потом берут у них интервью», – подумал про себя Натан.
– Мне неприятно осознавать, что ты сравнил меня с миром мишуры и дешевых спецэффектов.
– Я не говорил ничего подобного, – принялся оправдываться Натан. Лицо залило краской стыда.
– Забудем об этом. Тебе уже удалось познакомиться с Томасом и Эмили. Славные детки, не правда ли?
Натан вспомнил о том, как эти двое страстно целовались. Вряд ли их можно назвать братом и сестрой.
– Пожалуй, – ответил Натан.
– Ты заметил, с какой легкостью мне удалось забрать тебя прямо из полицейского участка?
Его просто отдали людям, которые представились агентами ФБР. Никто не стал ничего проверять.
– Теперь ты представляешь каких масштабов мое влияние. И ты поступил правильно, что не пытался бежать.
Она тут же поспешила объясниться:
– Нет, я ни в коем случае не пытаюсь тебя запугать, мне лишь нужно знать… понимаешь ли ты насколько я тобой дорожу?
(Все время с ним обходились хорошо. И кроме того, что он находится здесь не по своей воли, сказать нечего.)
– Можешь не отвечать. Ты напоминаешь
– Какую сущность?
Женщина словно заглядывала глубоко внутрь его души.
– Сущность того, кто ты есть на самом деле.
– Я Натан Кэмпбелл, человек… писатель.
– Ты, ядро.
– Кто?
Женщина отвернулась.
– Ты не поймешь. Сейчас точно нет. Для этого, ты слишком слеп.
Натан помолчал, а затем произнес:
– Вы сказали верно про мою поездку в Уэллстон. Все время я пытался разыскать своих родителей. Настоящих родителей. Перекопал массу всевозможных газет и журналов в поиске информации о пропаже или поиске детей. Обращался за помощью к психиатрам, но те лишь разводили руками, им немного известно о частичной амнезии. Вернее, известно почти все, но в большом проценте случаев, современные методы лечения не находят никакого отклика в положительную сторону. Но нужно точный диагноз. А что касается меня, то этого сделать никак нельзя. По мнению врачей, я совершенно здоров. Тогда я решился нанять частного детектива.
– Который свел тебя с Фрэнсисом?
– В какой-то степени. Он лишь указал на некоторые сведения о нем.
Натан закурил еще одну сигарету. Саманта де Ламаркан поднесла ее в тот момент, когда он только успел об этом подумать.
– Во всяком случае мэр показался мне неплохим человеком.
– Не за это же ты его убил?
– Я не знаю…
– Я знаю. И могу тебе помочь. Фрэнсис был еще тем ублюдком. Он брал взятки, как и его отец- полицейский. Но он ничего не знал. И согласился на встречу лишь для того, чтобы засветиться на людях с известным человеком. С тобой Натан.
Тут он хотел рассказать о конверте, но не стал.
– Он метил на должность в администрации округа. Продуманный сукин сын. Поделом ему!
Натан впервые за разговор услышал от женщины бранные слова.
– Видишь Натан. Все хотят использовать тебя. Им только и нужно, чтобы ты приносил деньги. Такие как Микки.
– Не правда! – отрезал Натан.
– Правда, – ответила женщина. – Смирись с этим.
Она по-матерински положила свою руку поверх его.
– Но мне от тебя ничего не нужно. Хотя нет…
Она улыбнулась. Так приторно сладко.
– Я хочу, чтобы ты нашел себя. Пробудил настоящего Натана, который глубоко внутри молит о свободе. Ведь не зря ты начал писать. Твои душевные терзания переросли в депрессию, и ты нашел способ их успокаивать на время. Поэтому твои книги так обожают люди. Они наполнены болью и тоской. А людям только это и нужно. Чувствовать, как страдают другие. Это их забавляет.
Саманта Де Ламаркан говорила о людях с таким пренебрежением, словно не была их частью.