Тамерлан

Корниенко Анна Владимировна

Загадки, тайны, версии, предположения – это то, из чего, по большей мере, состоит история Тамерлана. Но есть и то, что мы знаем наверняка. А именно – в XIV веке в Средней Азии жил полководец-завоеватель по имени Тимур. И какие бы цели не преследовал он на самом деле, безусловно, это был неординарный человек. Он создал мощнейшую в истории армию и, сумев создать могущественную империю, конечно, заслужил право зваться Великим. А еще он оставил в память о себе поражающие своей красотой архитектурные шедевры, которые, несомненно, заслуживают отдельного разговора.

Став правителем Самарканда, Тимур незамедлительно начал расстраивать и украшать свою столицу. Надо заметить, что кроме таких увлечений, как охота и игра в шахматы, у эмира было еще одно – архитектура. Позже нельзя было найти ни одного места в Самарканде и близлежащих землях, которое осталось бы незастроенным. После завоевания страны Шам [9] (современные Сирия – Иордания), Тимур собрал в своей столице тысячи и тысячи зодчих, ремесленников, оружейников, строителей и прочих мастеровых людей. И все они под неусыпным надзором своего эмира создали поистине уникальное творение – город-цветок Самарканд – один из древнейших городов мира, ровесник Рима, Афин, Вавилона, который издавна притягивал к себе взоры политиков,

деловых людей, путешественников из разных стран. Тимур содействовал строительству в целом, а особенно – строительству монументальных исторических зданий. Некоторые из них можно увидеть и сегодня, побывав в этом удивительном восточном городе. Надпись на двери дворца Тамерлана «Ак-Сарай» в Шахрисабзе гласит: «Если вы сомневаетесь в нашем могуществе – посмотрите на наши постройки». Надпись говорит сама за себя. Внушительная архитектура была нацелена на демонстрацию величия империи. Все возможные средства и усилия направлялись на то, чтобы строить действительно великолепные здания. Для работ доставлялся обширный диапазон строительных материалов из соседних регионов, было привлечено множество известных архитекторов, поставщиков, а также огромное количество рабочих. Различные специалисты были взяты из оккупированных стран. Тамерлан дал приказ своим воинам, чтобы после вхождения в каждый из завоеванных городов они целенаправленно разыскивали мастеров всех направлений и переправляли их в Самарканд. Однако в такой постановке вопроса был и свой минус: сооружения Тамерлана возводились наспех архитекторами, насильственно привезенными из завоеванных стран, то есть подневольными людьми. Работы велись небрежно, с грубыми техническими ошибками. К тому же правитель Самарканда вмешивался в проектирование и строительство, постоянно навязывая свои указания. Поэтому неудивительно, что некоторые из построенных в то время грандиозных зданий начинали разрушаться. С другой стороны, запуганные легендарной жестокостью эмира зодчие под страхом расправы редко позволяли себе нерадивое отношение к выполняемым ими работам; ценой огромных усилий они, насколько могли, пытались исправлять вопиющие ошибки в строительных проектах Тимура. Как бы там ни было, весь XIV век Средняя Азия была местом концентрации опытных архитекторов и художников, большинство из которых дислоцировались в Самарканде. Квалифицированные ремесленники из Ирана, Азербайджана, Хорезма и Индии никогда не пренебрегали приглашением принять участие в создании архитектурных шедевров. И иностранные, и местные мастера понимали огромную важность проектов эмира Тимура. Они представляли различные виды прикладного искусства, общаясь, усваивали стили друг друга, создавая совершенно новый, оригинальный стиль.

9

Возможно, именно поэтому дворцы и мечети Самарканда так часто напоминают шедевры ближневосточного зодчества.

Политический статус Тамерлана требовал иметь дружественные отношения с лидерами различных религий. Такие отношения были основаны при постройке мечетей, медресе и особенно мавзолеев. Многие из них, например, «Мечеть Джума», «мавзолей Гур-Эмир» и архитектурный ансамбль «Шахи-Зинда» в Самарканде, мавзолей «Дорус-Сиадат» в Шахрисабзе, мавзолей «Чашма-Аюб» в Бухаре и «Мавзолей Хаджи-Ахмад Джассавия» в Туркестане, перенесли испытание временем и до сих пор служат украшением земель Средней Азии. В Самарканде сохранились великолепные образцы средневекового зодчества, поражающие совершенством форм и богатством красок. Собственно, краски, которые использовались для декорации сооружений, – отдельная тема для разговора. Самарканд стал известен всему миру как город, открывший секрет вечной краски, которая не смывается под воздействием капризов суровой зимы, дождливой весны, хмурой осени и жаркого лета. (В ее невероятном качестве даже сейчас можно легко убедиться, взглянув на яркую керамику, краски на которой не стареют уже более 600 лет.) В 1399 году, после и в честь победного похода в Индию, который принес богатую добычу, Тамерлан начинает строительство мечети Биби Ханум. По плану мечеть должна была вмещать 10 ООО человек. Место для мечети Тимур избрал еще в 1399 году, а началось строительство только в 1404-м. Вернувшись из очередного похода, Тимур обнаружил, что пештак (главный портал) мечети не так высок, как он хотел изначально, из-за чего немедленно и прямо на нем были повешены двое вельмож, отвечавших за строительство. Портал сравняли с землей и построили снова, но уже нужных размеров и требуемого великолепия. Мечеть строилась пять лет и занимала целый городской квартал. По плану Тамерлана мечеть Биби Ханум должна была затмить все архитектурные сооружения, которые он видел в других странах. Архитекторы, художники, мастера из многих покоренных стран были вовлечены в строительство и, если Самарканд называли Жемчужиной Востока, то Биби Ханум по праву могла считаться Жемчужиной Самарканда. По красоте и грандиозности ее сравнивали с Млечным Путем; здания мечети заняли площадь размером 130 х 102 метра, высота главного портала равнялась 41 метру. При взгляде на мечеть бросалась в глаза четкая композиция, подчиненная продольной оси. На западной стороне возвышалась главная мечеть, на северной и южной сторонах – маленькие мечети. Просторный внутренний двор был покрыт мраморными плитами и окружен закрытой галереей. Широкий главный вход во двор был выполнен в виде высоких ворот с двумя круглыми минаретами высотой 50 метров. Фасад главной мечети тоже был спроектирован в виде величественных ворот с двумя минаретами. Вход со двора в помещение мечети, также оформленный порталом, имел арку высотой 18 метров. Обширные декоративные панно сплошным восточным ковром покрывали стены и фасады мечети. О мечети Биби Ханум средневековый историк Шерефеддин писал так: «Этот (ее) купол был бы одиноким, если бы небо не было его повторением; одинокой была бы арка, если бы Млечный Путь не был ее паром…» К сожалению, вскоре после завершения строительства, когда мечеть стала местом торжественных богослужений, здание начало разрушаться. А после первого же удара землетрясения рухнули огромные купольные конструкции, буквально «висящие в воздухе». Слишком дерзок был порыв его творца, который решил воплотить невозможный по тем временам архитектурный замысел. Тимур не обратил внимания на то, что невозможно увеличивать размеры здания, не учитывая особенностей местного зодчества и качества строительных материалов. Монументальная арка входного портала, которая, по его замыслу, должна была вторить Млечному Пути, не выдержала и рухнула еще в первые годы строительства. Сама же мечеть после смерти Тимура упала просто на головы молящихся, после чего долгие годы пролежала в руинах и была восстановлена только во второй половине XX века, но уже в железобетоне.

Сведения о том, кто такая была Биби Ханум,

остались в списке неразрешимых загадок Тимура. Согласно одной романтической легенде, так звали красавицу, благосклонности которой безуспешно он добивался. Однако существует и более прозаичный вариант – так звали одну из жен эмира, а точнее, любимую (на тот момент) жену, у которой, по некоторым сведениям, и возник замысел построить грандиозную мечеть для увековечивания собственного имени. Якобы к осуществлению этого замысла она приступила еще до того, как Тимур успел вернуться из индийского похода, поставив, таким образом, мужа перед фактом.

До конца XX века руины мечети Биби Ханум были хорошей иллюстрацией к словам пророка, который сказал: «Погибели предшествует гордость, а падению – надменность». Был ли горд и надменен сам Тамерлан? Видимо, нет, поскольку «падение» мечети оказалось, наверное, единственной крупной неудачей в его жизни.

Постройки Тимура, в создании которых он принимал деятельное участие, обнаруживают в нем редкий художественный вкус. Каждую победу Великий эмир отмечал постройкой памятного сооружения. Поразившие Тимура архитектурные красоты покоренных городов он тут же перенимал для строительства в его родной столице. Легенда гласит о том, что перед тем как сжечь Дамаск, Тимур приказал скопировать чертежи знаменитого купола мечети, который был воспроизведен в Самарканде. Этот луковичный купол впоследствии стал украшать дворцы махараджей Индии и церкви Руси. «Я приказал строить мечети и монастыри в городах, караван-сараи – на дорогах и мосты на реках», – говорил Великий эмир и, окрыленный собственной затеей, наверняка испытывал состояние счастья, глядя на то, какие красоты создаются по его приказанию.

Свои архитектурные ансамбли Тимур посвящал не только знаменательным событиям. Он стремился увековечить память о покинувших его любимых людях, как, например, мечеть Биби Ханум. Потеряв любимого внука, Тамерлан возводит в его честь мавзолей Гур-Эмир, ставший усыпальницей как его самого, так и других его потомков – Тимуридов (по образу и подобию этого величественного сооружения была устроена усыпальница французского императора Наполеона). Фамильная гробница Тамерлана и его наследников была воздвигнута в юго-западной части Самарканда в 1404 году. Установлено, что на месте мавзолея в XIV веке были воздвигнуты медресе (высшая школа у мусульман) и ханака (от персидского «хане» – «дом», «га» – «место» – в странах Ближнего и Среднего Востока странноприимный дом с мечетью и кельями, обитель дервишей) внука эмира Мухаммед султана, объединенные двором, от которого сохранился украшенный керамической мозаикой входной пештак, построенный, согласно надписи, Мухаммед ибн Махмудом Исфахани. Из состава зданий комплекса Мухаммед султана следует, что он задумывал строительство центра исламского образования, а не погребальный комплекс. Однако позже воля его властного деда придала иное значение комплексу, центром которого стал именно мавзолей. Конструкция и отделка арки главного портала ансамбля Мухаммедсултана выполнены все тем же мастером Мухаммедом ибн Махмудом Исфахани. Арка портала облицована резным кирпичом и разноцветной мозаикой. В 1403 году было начато сооружение гробницы, примкнувшей ко двору ансамбля с юга (против входа) и задуманной как самостоятельное архитектурное произведение.

Реставрационные работы, проходившие в 1950-х годах, коснулись только наружных куполов и глазури. В следующий раз к реставрации комплекса приступили в 1967 году. Гур-Эмир послужил прообразом для известных памятников архитектуры эпохи Великих монголов: мавзолея императора Хамэйуна (Хумаюна) в Дели и мавзолея Тадж-Махал в Агре, построенных потомками Тимура, которые в свое время были правящей династией Северной Индии. Строительство мавзолея, начатое в 1403 году, было связано с внезапной смертью Мухаммед султана, прямого наследника Тамерлана и его любимого внука. Завершил строительство Улугбек (выдающийся правитель, астроном и математик, построивший обсерваторию в Самарканде), другой внук Тамерлана, доведя до необходимого состояния семейный склеп династии Тимуридов.

В архитектуре комплекса доминирует огромный ребристый купол (диаметр купола 15 метров, высота 12,5 метра), немного нависающий над высоким цилиндрическим барабаном. Нижняя часть здания представляет собой восьмигранник, в наше время почти полностью скрытый множеством более поздних пристроек; к северу обращен небольшой портал. Пропорции постройки таковы, что на долю купола и барабана приходится более половины общей высоты здания. Купол покрыт узором из голубых и синих изразцов, что колористически также выделяет его прекрасную ребристую форму. На барабане огромными буквами выложены надписи, содержащие восхваления Аллаху. Стены восьмигранника украшены белыми и бирюзовыми изразцами на фоне неглазурованного кирпича. Монументальной и величественной композиции красочных архитектурных масс соответствует пышное решение интерьера. Хорошо освещенное окнами крестообразное купольное помещение кажется большим и высоким, хотя на самом деле вершина внутреннего купола находится на 10 метров ниже верхней точки наружного покрытия. Стены внизу украшены мраморной панелью с вставками из зеленого змеевика и фризами с резными надписями, а выше расписаны синей краской и золотом. Рельефные розетки на плафоне купола имитируют звездное небо. Декоративное убранство дополняют решетки в окнах и поставленная при Улугбеке мраморная ажурная ограда вокруг надгробий. Настоящая могила находится этажом ниже в склепе под мавзолеем. Во время правления Улугбека на могиле Тамерлана была установлена надгробная плита из темно-зеленого нефрита. Раньше этот камень служил местом поклонения во дворце китайских императоров и как трон Кабек Хана (потомка Чингисхана).

Во время правления Улугбека был сделан дверной проем, обеспечивающий вход в мавзолей, замечательным украшением которого стала резная двустворчатая дверь. Богатейший узор исполнен на ее поверхности в два плана: по мелкому кружевному растительному орнаменту, как по фону, размещен более крупный рисунок, изображающий стройную вазу, из которой поднимается вверх стилизованный куст, завершенный букетом цветов. Детали узора инкрустированы разноцветным деревом, костью и металлом. Есть сведения, что в первые годы после погребения эмира помещение мавзолея было богато убрано коврами и драгоценными предметами вооружения и утвари. По контрасту с этой роскошью крестообразный в плане склеп, покрытый почти плоским, конструктивно смело решенным плафоном, выглядит холодно и сурово.

Архитектура мавзолея отличается своеобразием форм, масштабов и совершенством конструкции. Гур-Эмир занимает особое место в истории архитектуры Среднего Востока. Его нельзя отнести ни к типу портальных сооружений, ни к башенным мавзолеям. В архитектуре Гур-Эмира обобщен опыт творческих исканий многих поколений зодчих. Вместе с тем облик мавзолея особенно ярко и совершенно выражал художественные тенденции своего времени: торжественную монументальность и декоративную зрелищность. Среднеазиатское зодчество конца XIV – начала XV века тесно взаимодействовало и оказало большое влияние на архитектуру соседних стран.