Тан Сяо-си в бухте кораблей, отплывающих завтра

Вэнь-цзин Янь

Когда я начинаю петь, то не могу сдержать своих чувств, и они выливаются наружу. Сейчас я веселюсь, а затем печалюсь; сейчас плачу, а через мгновенье смеюсь. Но даже в самый радостный момент в моём голосе сохраняется оттенок печали. Это потому, что я никогда не могу забыть своего старшего брата.

Я должен признать, что он был прав. Самое лучшее — прийти людям на помощь тогда, когда они в этом нуждаются. И нельзя при этом думать о себе.

В память о брате я не перестаю петь. Я пою в усладу людям. Когда они измучены и расстроены, я придумываю способы

развеселить их, чтоб они радовались жизни, уверенно глядели в будущее. А когда люди отдаются веселью, я заставляю их не забывать прошлого. Я пою и не думаю ни о ка кой вечности. Я знаю, что, как бы хорошо ни пела, мне не сравняться со своим братом. Даже если собрать все мои песни воедино, и то они ничего не значат в сравнении с огнём, излучаемым факелом в тёмной ночи.

Мешок сказок внезапно замолк. «История флейты» закончилась. Молчание нарушил Деревянный мальчик, который вытер глаза и попросил:

— Сыграйте нам на флейте!

— Что? Поиграть на флейте? — наклонив голову и к чему-то прислушиваясь, переспросил Старичок. — Сейчас не время. Нужно идти спасать Куклу.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ, О ТОМ, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ, КОГДА ЗАСНУЛ ЖЕСТЯНОЙ ПИРАТ

Громкий храп доносился из Белого дома. Он был очень странен: казалось, паровоз приближался к станции сначала выпуская пар — «ш-ш-ш», затем давая гудок — «ду-ду-ду».

Резиновая собачка тотчас вскочила:

— Скорей идёмте! Скорей!

Медвежонок и Плюшевая утка, хотя и торопились, но не забыли вежливо попрощаться со Старичком:

— До свидания, до свидания!

Тот напутствовал:

— Только нс шуметь. Разбудите Жестяного пирата — добра не ждите.

Плюшевая утка ответила за всех:

— Нс беспокойся, шуметь не будем. Отдыхай спокойно.

Резиновая собачка первой схватила верёвку, выпрыгнула из окна и спустилась вниз. За нем последовали Сяо-си, Деревянный мальчик, Медвежонок и Плюшевая утка.

Скорей к Белому дому! Резиновая собачка бежала быстро и далеко опередила всех, а Плюшевая утка переваливалась довольно медленно и оказалась самой последней.

— Подождите меня! Не убегайте! — жалобно попросила она.

Медвежонок оглянулся и прикрикнул:

— Ну что раскричалась?! Разве не тебе было сказано вести себя тихо!

Резиновая собачка набросилась на него:

— А сам-то ты, косолапый, чего разбасился?

Пришлось вмешаться Сяо-си:

— Эй, потише! Забыли, куда идёте?! Только и знаете языком болтать. Берите пример с Деревянного мальчика — ни слова не произнёс за всю дорогу.

— Да, я не произнёс ни слова, — подтвердил последний.

Так и Деревянного мальчика заставили нарушить молчание. Но ещё громче, чем голоса друзей, стучало его сердце. Мальчик беспокоился за судьбу Куклы, волновался, удастся ли освободить её. Вдруг и у Сяо-си тревожно забилось сердце. Он думал: что будет, если Жестяной пират проснётся, если он схватит меч, если...

К счастью, трое злодеев продолжали храпеть. Словно раскаты грома оглушали Сяо-си и его друзей, уже

стоявших под окном кухни. Резиновая собачка хотела первой забраться:

— Я умею прыгать высоко, смотрите!

Она отошла назад на несколько шагов, приняла позу настоящего спортсмена, разбежалась и прыгнула. Бац! — ударилась и грохнулась на землю. Кончик её носа от удара даже слегка сплющился.

— Ой, ой! — громко захныкала она.

— Тише! — заворчал Медвежонок. — Тут Куклу спасаем, а ты скулишь!

— Ладно, не буду. — И Резиновая собачка замолкла.

Потом решила попытать счастья Плюшевая утка. Но её

подвели чересчур короткие ноги. К тому же она еле дышала от усталости. Затем попробовали забраться Деревянный мальчик и Медвежонок, но и у них ничего не получилось. Сяо-си решил:

— Я полезу, а вы мне помогайте.

Все дружно приподняли Сяо-си, и он вскарабкался на окно. Плюшевая утка не удержалась:

— Что-нибудь видишь? Там она или нет?

Сяо-си рассердился:

— Тише! Что вы все тарахтите?

Через мгновенье Медвежонок не утерпел и тихо сказал:

— Вот сейчас выручим Куклу, и во что бы нам с ней поиграть поинтереснее?

Деревянный мальчик шёпотом ответил:

— Тут будет не до игры! Лишь бы ноги унести.

Вмешалась и Резиновая собачка:

— Правильно, мы тотчас сядем на корабль и поплывём обратно домой.

Сяо-си окончательно вышел из себя:

— Да замолчите ли вы когда-нибудь?! Трещат, как сороки, только отвлекают меня. Ничего разглядеть не могу.

Под окном стало тихо. Сяо-си прижался к стеклу и наконец увидел Куклу. Худая и маленькая, она сидела скрючившись в тёмном углу комнаты. Сяо-си обернулся и радостно воскликнул:

— Она здесь! Я вижу её!

Теперь уже пришлось друзьям предостерегать Сяо-си.

— Тише! — умоляла Плюшевая утка.

— Тише! — хором поддержали её Резиновая собачка, Деревянный мальчик и Медвежонок. А потом в одни голос спросили:

— Скажи скорей, — что она делает?

ГЛАВА ДВАДЦАТАЯ, ИЗ КОТОРОЙ СТАНЕТ ИЗВЕСТНО, СПАСУТ ЛИ ДРУЗЬЯ КУКЛУ

Кукла сидела в одиночестве и тихо шептала:

— Слёзки, о слёзки! Почему вы течёте? Вам хочется на свободу? Или вы хотите полить цветы? Вы боитесь, что они без воды не распустятся? Я тоже мечтаю вырваться на волю. Уж я бы хорошенько напоила цветы, нежно заботилась о них.

Помолчав немного, она продолжала:

— Слёзки, о слёзки! Почему вы течёте? Вы хотите умыть меня? Вы увидели, что я сегодня не умывалась, и вам это не нравится? Не беспокойтесь, только бы мне выйти отсюда, я бы снова не рассталась с чистой водичкой.

Сяо-си за окном тихо свистнул и позвал:

— Кукла!

Но та не услышала и по-прежнему вопрошала:

Слёзки, о слёзки! Почему вы течёте? Почему вы такие горячие? Не из-за того ли, что льётесь прямо из сердца? А почему вы солёные? Не потому ли, что вы родились в море? Знаете, моя мама осталась далеко-далеко за морем. Как мне хочется к ней!