Танар из Пеллюсидара

Берроуз Эдгар Райс

Танар повернулся к девушке и удивленно посмотрел ей в глаза.

– Вообще-то ты права, - сказал он, - но я как-то совсем об этом позабыл. Ты знаешь, мне почему-то кажется, что ты мне не враг. Ты совсем другая, не такая, как они.

Держась одной рукой за поручень, а другой прижимая к себе Стеллару, Танар вынужден был говорить ей на ухо, чтобы перекричать шум бури и волн. От нее исходил пленительный аромат тонких духов - аромат, который навсегда остался в его памяти, как неотъемлемая принадлежность этой девушки. Набежавшая волна с силой ударила в борт, бросив Танара на девушку, так что его щека прижалась к ее щеке. В этот момент она повернула голову, и губы юноши скользнули по ее губам. Каждый понимал,

что это лишь случайное прикосновение, но на обоих эта случайность произвела поразительное впечатление. Танар впервые в жизни вдруг осознал, что сжимает в объятиях живое, теплое девичье тело. Должно быть, это отразилось в его глазах, потому что Стеллара в страхе отшатнулась от него.

Танар прочитал страх в глазах женщины вражеского племени, но почему-то это его совсем не обрадовало. Он попытался представить себе, какой участи подверглась бы среди корсаров женщина его племени, но и такой вариант ему не понравился. Не мог же он, в самом деле, поставить себя на одну доску с негодяями и разбойниками.

Какие бы мысли ни кружились сейчас в головах Танара и Стеллары, они были моментально вытеснены суровой действительностью. На корабль надвигалась волна невиданных прежде размеров. Поднимающаяся чуть ли не до самого неба зеленая стена воды обрушилась всей своей мощью на несчастное судно. Танар был уверен, что настал конец. Казалось невероятным, что расшатанный, разбитый корпус сможет еще раз всплыть на поверхность после такого удара. Волна захлестнула на этот раз все судно целиком, включая и верхнюю палубу, где еще цеплялись за жизнь две жалкие человеческие фигурки. Но вот вода схлынула, и медленно, как выдохшийся пловец, деревянный остов бывшего гордого флагмана выплыл на поверхность.

Как только нижняя палуба нехотя выступила из-под воды, Танар сразу же обратил внимание на чрезвычайно низкую осадку судна. Проникшая в трюмы вода понижала сопротивляемость корабля и делала его крайне уязвимым для крупных валов. Но это беспокоило его куда меньше, чем открывшаяся ему картина свободно перекатывающихся через люк носового трюма волн. Именно там томились его товарищи.

Мысль о них поддерживала его в течение всего шторма. Он надеялся на их помощь и живо представлял себе их радость, если корабль выдержит и останется на плаву. Два десятка сплоченных единомышленников способны на чудеса. Они вполне могли поставить временную мачту и добраться до материка, откуда были увезены. Но скрывающийся под водой люк заставлял его отказаться от своей мечты и свидетельствовал о почти верной гибели его друзей и соратников. Только чудом могли они быть еще живые. Неужели они остались лишь вдвоем на тонущем корабле?

Голос девушки, вглядывающейся в царящий внизу хаос, оторвал Танара от мрачных мыслей.

– Должно быть, они все захлебнулись, - сказала она.
– Это были твои сородичи. Мне очень жаль.

– Я думаю, они предпочли бы такой исход ожидавшей их участи в вашей стране.

– Боюсь, что и нас очень скоро ждет та же судьба, - проговорила Стеллара.
– Ты обратил внимание, как судно низко сидит в воде? В трюме должно быть полно воды. Еще один такой вал, и мы прямым ходом отправимся на дно.

Некоторое время они стояли молча, погруженные в невеселые мысли. Отяжелевший корпус корабля теперь с большим трудом ухитрялся переваливать с гребня на гребень, ежеминутно проваливаясь вниз, откуда, казалось, ему уже не подняться, но каждый раз натужно выбираясь на поверхность из цепких лап голодной стихии.

– Шторм, похоже, стих, - заметил Танар.

– Да, ветер спал, и таких больших волн, как та, залившая трюм, уже, наверное, не будет, - отозвалась девушка.

Из-за черной тучи вынырнул диск полуденного светила, и море сразу преобразилось, снова засияв серебром и лазурью. Шторм кончился, волнение улеглось.

Деревянный корпус тяжело покачивался на все еще крупной волне, но непосредственной опасности уже не было.

Спустившись по трапу на нижнюю палубу, Танар подошел к носовому люку. Одного взгляда оказалось достаточно: в трюме плавали только трупы, покачиваясь вместе с кораблем. Со вздохом он отвернулся и снова поднялся наверх.

Стеллара ни о чем не спросила его, прочитав печальное известие у него на лице.

– Теперь мы с тобой - весь экипаж, - сказал Танар.

Девушка обвела рукой вокруг. На поверхности моря не было ни единого пятнышка.

– Без сомнения, мы с тобой единственные на этом судне, кто остался в живых, - сказала она.
– Я не вижу никаких следов шлюпок или других кораблей.

Танар пристально оглядел водное пространство.

– Да, вокруг ничего не видно, хотя кто-то мог и спастись.

– Очень сомневаюсь, - покачала головой Стеллара.

– Ты тоже понесла тяжелую утрату, - сочувственно произнес Танар.
– Ведь ты потеряла не только своих сородичей, но и отца с матерью.

Стеллара бросила на него быстрый взгляд из-под ресниц.

– Это не мои сородичи, - сухо отрезала она.

– Как же так? Разве ты не из племени корсаров? А как же тогда Сид, глава корсаров и твой отец?

– Он не мой отец, - последовал ответ.

– А женщина? Это твоя мать?

– Спаси меня бог от такой матери!
– воскликнула Девушка.

– Но почему же тогда Сид относился к тебе как к родной дочери?

– Он думает, что я его дочь, но на самом деле это не так.

– Ничего не понимаю, - признался Танар, - но все равно я очень рад, что ты не их породы. Я с самого начала не мог понять, как такая девушка могла оказаться среди корсаров.

– Моя мать была родом с острова Амиокап. Ее захватили корсары во время набега, и она досталась Сиду. Она не раз рассказывала мне об этом, когда была жива. Во время набега ее муж охотился на тандора на другом конце острова. Она его так больше и не увидела.
– Когда я родилась, Сид посчитал меня своей дочерью, но мать знала лучше. На левом плече у меня есть маленькая красная родинка. Точно такая же была на левом плече мужа моей матери, ушедшего на охоту, когда ее похитили корсары. Он - мой настоящий отец. Мать никогда не открывала Сиду этой тайны, потому что по обычаям корсаров любой ребенок, рожденный рабыней, должен быть убит, если только его отец не корсар.

– Значит, та женщина, что была с тобой, не твоя мать?

– Нет. Она - вторая жена Сида. Моя мать умерла.

Танара очень обрадовала новость, что Стеллара не имеет с корсарами ничего общего. Почему это его обрадовало, он не знал, да и не задумывался. Просто ему было хорошо.

– Я очень рад, - признался он.

– Чему?
– спросила Стеллара.

– Теперь нам больше нет нужды быть врагами.

– А разве мы были ими?

Танар замялся, но не выдержал и расхохотался.

– Я-то нет, но ты мне не раз напоминала, что ты мне враг.

– Не обижайся, я так говорила просто по привычке, ведь я всю жизнь думала о себе, как о женщине из племени корсаров. Но я никогда не питала к тебе враждебности.

– Вот и прекрасно, я надеюсь, что мы станем друзьями. В нашем положении это единственный выход.

– А это уже зависит только от тебя!
– лукаво улыбнулась девушка.

Глава III Амиокап

Среди обширных просторов синего моря, известного как Корсар-Аз, или Корсарское море, лежит зеленый остров. Он расположен далеко от материка и представляет собой длинную узкую полоску суши с сильно изрезанной береговой линией и множеством мысов и природных гаваней. Это Амиокап - остров загадочный и романтический.