Танар. Тёмное начало

Герц Екатерина

Лишь рядом с ним она что-то чувствовала, и этот факт нельзя было отрицать. Но даже ради него она не могла остаться. Иначе просто погрязнет в депрессии.

— Знакомая обстановка на меня слишком давит! — попыталась объяснить девушка. — Я не могу просить тебя отправиться со мной. На тебя теперь возложена слишком большая ответственность. Многие на тебя рассчитывают. А я… больше не хочу быть патрульным. Не сейчас.

— Я понимаю, что ты скучаешь по брату, но это не вернёт его…

— Нет, хватит! — девушка подняла руку, останавливая

его. В голосе прозвучала злость. — Вы отняли у меня брата, но не сможете лишить права справляться с горем так, как я захочу.

— Виолетта…

— Спасибо, что упростил мне задачу! — нетерпеливо перебила Дениса девушка. — Удачи тебе, Денис!

С этими словами она захлопнула дверь, скрываясь за другой стороной.

Помедлив пару минут, Романов схватился за ручку и вышел на крыльцо. Он больше не пытался остановить Виолетту: лишь молча наблюдал, как она идёт на стоянку и садится в нанобиль.

Поскольку она решила добровольно исключиться из Академии, Денис был в праве задержать её за попытку угона академического нанобиля. Но он этого не сделал. Пусть берёт — так путешествовать будет безопаснее.

Через несколько минут чёрный нанобиль выехал со стоянки и умчался прочь, оставив у Дениса пустоту внутри. Лишь жёлтые листья разбавляли это чувство.

Эпилог

Четыре месяца спустя, Гамильдтон, Шерман.

С наступлением ночи грязный район столицы — Клодж — по привычке начинал просыпаться. После войны ситуация в городе стала хуже: многие предприятия разрушены, малый бизнес обанкрочен. И на улицах появилось больше несчастных горожан, которые постепенно утопали в дешёвой выпивке. Пытаются забыться, убежать от реальности.

Среди них находилась и одна одинокая путница. Кто-то за спиной называл её просто бродяжкой, а кто-то убеждал других, что на самом деле она работает тайной шпионкой. И судачили о ней в основном такие же пропащие микоры и отбросы из других каст. Возможно, ей было не суждено обрести такую славу, но молва пошла от нечестивых мужчин, желающих воспользоваться одиночеством и отшельничеством неизвестной госпожи. За что и поплатились: кто-то отделался синяками, кто-то лишился пальца, а кое-кто и вовсе распрощался со своим достоинством.

Чтобы как-то оправдать свою слабость и выделиться в глазах знакомых, такие ничтожества начинали распускать грязные слухи, многие из которых были далеки от истины. Пожалуй, единственным точным описанием незнакомки были россказни о её внешности — медно-красные длинные волосы и красивые серые глаза. Правда, кое-кто видел в этих глазах демонов.

Девушка предпочитала думать, что они просто видят собственное отражение, и оно их пугает. Она долго скиталась по Гамильдтону, пока не решила вернуться в знакомые края. Но узнавать о жизни своих близких девушка была не готова. Поэтому она решила посетить тот самый бар, куда когда-то забрела в поисках дороги к Центру.

Было

приятно повидать Клариссу — свою старую знакомую — и осознать, что в этом мире осталось хоть что-то хорошее. Они болтали долгое время: просто ни о чём и одновременно обо всём.

Искренняя радость на лице владелицы бара помогла девушке немного расслабиться.

А потом она осталась одна, пока Кларисса отлучилась в курилку. И именно в этот момент к путнице решил подсесть очередной пустоголовый ловелас.

Неторопливо отпив из стакана холодный эль, девушка отметила, что незнакомец почему-то не спешит с ней заговорить, а как будто чего-то ждёт. Тогда она позволила себе впервые посмотреть на посетителя, занявшего место за барной стойкой рядом с ней. И чуть не подавилась элем.

Рядом с ней сидел до боли знакомый микор и лучистыми голубыми глазами и тёмными волосами: которые, кажется, стали немого короче.

Заметив удивлённый взор посетительницы бара, микор молча улыбнулся и поднял кружку эля, как бы говоря тост в её честь, и затем неторопливо выпил.

Девушке показалось, что это какое-то видение, но слишком уж оно реалистичное. Она не видела его с момента последней битвы за Шерман. Признаться, даже не вспоминала ни разу. И так неожиданно судьба вновь свела их вместе.

Так же неторопливо молодой человек поставил кружку на столешницу.

— Тимур, — нарочито безразлично прокомментировала девушка.

— Виолетта, — в той же манере отозвался тот.

Это было странное чувство, природу которого она никак не могла объяснить. Так не бывает…

— Что ты здесь делаешь? — хрипло осведомилась Виолетта.

— Соскучился по местным напиткам! — пожал плечами Тимур. — А ты тоже заскочила сюда ради вкуснейшего эля?

— Можно сказать и так. Не ожидала тебя здесь увидеть.

— Как тесен мир, правда? — микор улыбнулся уголком рта и сжал зубами самокрутку. — Или всё-таки судьба?

— Кларисса не разрешает здесь курить. Все делают это снаружи! — предупредила девушка, проигнорировав его слова.

Она не забыла Дениса Романова, и сердце до сих пор обливалось кровью от тоски по молодому нарзенцу. Ни для кого другого там не будет места. Не в ближайшее время.

— Ты меня не выдашь, верно? — нахальное выражение лица развеялось в плотном дыме.

— Кажется, где-то я уже это слышала! — закатила глаза Виолетта и вновь переключила внимание на свой стакан.

Немного помолчали. Это были непривычные мгновения тишины, пока за их спинами оживлённо спорили поддатые посетители.

Всё это время Тимур украдкой наблюдал за девушкой. Его привлекало в ней практически всё, и он не мог ничего с собой поделать.

— Какие у тебя дальнейшие планы? — спросил он, затушив бычок о пустой стакан.

Виолетта отметила, что ему крупно повезло, что Кларисса этого не видит. Ей никогда не было страшно отстаивать свою позицию и ставить других мужчин на место: даже самых бойких и крупных.