Танат 3
Шрифт:
Ну никак иначе на местный имя Шекспир не перевести. Уже автоматом выходит.
— Это тебя так зовут? А имя попроще взять не мог?
Вэс уже разрезала путы на ногах, а я протянул ей один из обрывков ткани, который бандиты сорвали с волокуши. Девушка, кивнув мне, завернулась в него, скрыв наготу.
— Так это автора сказа так зовут, а моё имя Нико. И мадам слово из моего прошлого. Вежливое обращение к женщине.
— Вот повезло, — сказала девушка, подняв иршер Хура и подключившись к нему. Оружие на меня пока не навела. — Мало мне этих отбросов, так ещё и утончённый маньяк-перерожденец попался. И что я
Ловлю ощущение дежавю: кругом трупы, спасённая девушка с пушкой в руке, странные инсинуации в мой адрес. Виноват, Дим. Конечно в наш адрес.
— И давно фитары обзаводятся редкими боевыми кимбарами? А метание иров часть представления? Кстати, а что у тебя за оболочка?
Это явно намёк на мои клинки, что выскакивают из рук.
— Да как-то само получилось. Я этого не просил, нашёл случайно далеко отсюда. Думал, что это как маски для выступлений, а оно вон как вышло. Ещё и маска кривая, не слезает. — Тут я огорчённо вздохнул, а потом продолжил вдохновенно врать. — Вот и иду в последний приют. Сказали, что тамошний инфор может помочь. Иначе как мне Суха из Белого Шара над пустошью играть?
Вэс молча смотрит на меня, пока я связываю Хуру руки за спиной. Потом она задумчиво чешет висок дулом и мотает головой в сторону выхода:
— Такая чушь, что похоже на правду. Раз идешь посмотреть, то найди мне, раз спас, какой инис пока. Кстати, а что будешь делать с этим уродом?
— Не знаю. Если есть награда за него, то сдал бы. Так у меня дела в Приюте, хоть его и осаждают. Тороплюсь. Могу тебе отдать?
— Просто так? — девуша выразительно подняла бровь. Понятное дело, что в доброту здесь не поверят. Такой тут мир, что всё ждут подвоха. Не верят, что возможна лучшая жизнь.
— Конечно нет, — хмыкаю в ответ. — Я тут из-за гона недавнего отошёл с тропы и сбился. Покажешь дорогу к Приюту, я возьму кое-какие трофеи, что унесу, припасы поесть. И… И небольшое одолжение.
Меня перестают подозревать в том, что я замыслил что-то нехорошее. Это про бесплатный сыр, что бывает только в мышеловке. Но от последнено уточнения Вэс прищурила глаза самым недобрым образом.
— Да, одолжение? Правда? — елейным голосом спросила меня девица, наведя на меня иршер. Пальцами свободной руки она с намёком крутила пониже пояса. — Хочешь чего-то сладенького, приятель?
Ну и недобрый же у неё взгляд. Только мы её сейчас неслабо так удивим.
— О-о-о, — произношу я задрав голову и руки к потолку, — за твоё спасение и этого пленника я прошу позвать друзей на моё величайшее представление. Это премьера новой истории в репертуаре.
— Чего? — Вэс даже пистолет опустила и слегка развела руки в стороны. Обёрнутый вокруг стройной фигурки кусок материи заскользил вниз.
— Дорога, еда, зрители и он такой. Поклянись перед лицом Таната.
— Эээ, клянусь. Будут тебе зрители, — произнесла ошарашенная девушка, но быстро взяла себя в руки. — Тогда инис мне найди.
— Да, — кричу я, изображая радость. — Премьера будет грандиозной. Он твой, Вэс.
Убегаю назад к кальмар, чтобы найти там инис.
— Точно фитар, — слышат мои чуткие уши позади. — Придётся с Дрэйном договариваться.
Ковыряюсь в тюках на волокушах и нахожу знакомый шарик иниса. Похоже э, что Вэс мне поверила. К чудикам всё снисходительны. Тут из пещеры доносится дикий крик.
Вэс, абсолютно голая и залитая белесой кровью раза, замерла перед дергающийся в агонии телом. В руке у неё нож, и я понимаю, как она его применила. Голос Хура звучит глухо потому, что в рот ему засунуты его собственные гениталии. Его инис ниже пояса разодран, а из живота толчками бьёт кровь. Причиной этому служат сквозные огнестрельные раны. Как он их получил мне ясно. Ведь не просто так бывшая пленница запихнула ему иршер промеж булок по самую рукоятку?
— Инис не нашёл?
Достав из тюка, лежащего рядом с одной волокуш, нечто вроде серой губки, Вэс лёгко и просто стирает ею кровь со своего тела. Рассмотрев мой грязный плащ, она хмыкает и кидает мне вторую губку. Ловлю её и тупо смотрю на агонизирующего Хура. Хорошо, что димортул закрывает моё офигевшее лицо.
— Ты хочешь что-то сказать? — возвращает меня в нальность голос кочевники. Дим меня дёргает. Надо что-то ответить, а не то моё молчание сочтут слабостью.
Повернув голову к ухмыляющейся девице, роняю на землю губку и начинаю хлопать в ладоши.
— Невероятно. Это сочетание грубости и утончённого вкуса. Ты никогда не думала стать фитаром? Я напишу сказание про это. Весь Танат узнает…
— Только попробуй! — рычит Вэс.
Всё ещё голая, она проходит мимо меня. Похоже, что одежду она себе сама найдёт
— Конченый извращенец.
Мы молча, без лишних разговоров, собирали вещи и тела убитых кочевников, грузя их на волокуши и кильмы. Увидев мой кефл, кочевника сначала хотела одолжить его, но я намекнул ей, что мест нет. Узнать, чьи камни были у меня, она не стала. Однако Вэс, увидев под плащом мою портупею, явно о чём-то задумалась. Танат, конечно, небезопасное место, но бродячий артист с навыками и арсеналом матёрого головореза и тут вызывал подозрение. Просто никто лишнего не спрашивает, а то моя маскировка, собранная на голос энтузиазме, давно бы посыпалась.
Тела бандитов мы затащили в пещеру. Вернее я затащил. Потом их соберут и отнесут на утилизацию кочевники. Если и когда ещё процдкт здесь. Рассмотрев труп с раздавленной головой, девушка вздрогнула.
Себя она привела в порядок. Кроме иниса она накинула нечто напоминающее кожаное пальто, чей фасон не сковывать движения и не мешал ездить верхом. Судя по негнущимся элементам, там внутрь зашиты защитные пластины. Белые волосы она собрала в хвост. К седлу её кольца приторочено несколько метательных копий, онишер на поясе, пара иршеров в кобурах приторочена к седлу.
Так как мы могли управлять лишь парой ездовых кильмов, кочевница присоединила к шее нечто вроде связного церебрала. В остальные кильмы, в скрытые пазы, напоминающие врал, она воткнула некие шипы. Как оказалось, эти кимбары позволяли одинокому ездоку гнать стадо кильмов своими силами.
Тело Хура, завёрнутые в ткань, мы погрузили на волокушу из кожи и костей. Вэс объяснила, что местные Хранители стирали пойманным бандитам память перед перерождением. Окончательное убийство разов не приветствовалось. Но если системе не не сказать, что раз преступник, то очистки памяти не будет. То есть лидер бандитов не просто переродится, но и запомнит перенесённые перед смертью боль и унижение. Кочевница умеет мстить.