Танцор Января
Шрифт:
Хью покачал головой.
— А ведь она даже не красавица. Если судить объективно.
— Красота не бывает объективной. Сногсшибательная красотка с Югурта будет считаться уродиной на Меграноме. Но бан Бриджит знает, как слушать и что говорить. Есть терранская легенда об одной такой женщине по имени Клеопатра.
— Похоже, у терран имеются легенды на все случаи жизни. Но теперь ты знаешь, почему вероятность успеха тревожит меня не меньше, чем вероятность неудачи. Хотел бы я…
Фудир наклонил голову.
— Чего бы ты хотел?
— Чтобы мы тогда вдвоем с тобой атаковали весь этот клятый Хадрамоо.
— Да? Почему?
— По крайней мере, тогда у нас
ОН КРАК
Ресторан представляет собой открытый спереди навес с барной стойкой вместо задней стены и тремя или четырьмя шаткими столиками. Еду готовит улыбчивая и болтающая на неразборчивом жаргоне дородная дама по имени Мамасита Тиффни. Арфистка с инстинктивным недоверием разглядывает помещение, но цыпленок-тикка, поданный с традиционной тортией и картошкой фри, оказывается выше всяких похвал. Девушка удивлена тем, что терранская кухня не получила более широкого распространения. Мамасита то и дело выносит из кухни тарелки с тиккой, роган-джошем, [67] хот-догами и саркратом. Время от времени Мамасита шутливо похлопывает человека со шрамами по затылку, называя его «стариком», и впервые арфистка видит искреннюю улыбку на том, что осталось от его губ.
67
Роган-джош — традиционное кашмирское блюдо: тушеные кусочки баранины, приготовленные в соусе из поджаренного репчатого лука, йогурта, чеснока, имбиря и ароматных специй.
Когда на десерт подают расгулу, арфистка чувствует, что вот-вот лопнет, и отказывается от льдистого шарика из шоколадного молока.
— Следовало встретиться здесь с самого начала, — говорит она. — Тут намного лучше рассказывать истории.
Но человек со шрамами качает головой:
— Нет, для темных глав рассказа здесь слишком ярко и просторно.
Но здесь уже не ярко. Солнце зашло, и единственным источником света служат гирлянды крошечных электрических фонариков, развешанные по краю навеса и близстоящим деревьям. Неподалеку на запад и восток плотным потоком спешат гравимобили, и арфистке становится любопытно, куда они так торопятся. Кажется, если все поедут в одном направлении, движение здесь тут же прекратится.
— Давай тогда закончим рассказ. Как команде удалось забрать Танцора у леди Карго?
— Почему ты думаешь, что им это удалось?
— Шутишь? Иначе нами правила бы МТК.
— А откуда ты знаешь, что она сейчас нами не правит? Что мы не живем во сне, который нам велели смотреть? Дар повелевать многогранен. Сделай это. Сделай то. Еще и забудь кое-что. На самом деле однажды нам отдали такой приказ.
— Леди Карго Радха? — Арфистка внезапно ужасается от мысли, что все, что она когда-либо знала, может оказаться ложью. Затем она берет себя в руки. — Так вот что ты имел в виду, не так ли, когда сказал, что в момент обнаружения Танцора закончились остатки здравомыслия во Вселенной? Потому что после этого о какой-либо уверенности и речи быть не могло.
— Уверенность — удел безумцев, — говорит человек со шрамами. — А здравомыслие — ценный товар. Закон спроса и предложения.
Арфистка вежливо смеется, но человек со шрамами вдруг застывает, и его глаза темнеют.
— Нет! — восклицает он. — Только не сейчас!
Он вскакивает, и стол отлетает в сторону. На деревянный пол летят глиняные кружки с улыбающимися солнечными
68
Кулфи — традиционный индийский десерт из молока, хлеба, сахара и орехов, также известный как «мороженое на белом хлебе».
Арфистка хочет окликнуть человека со шрамами, сказать что-нибудь, чтобы облегчить его страдания. И тут она понимает, что не знает его имени.
— Старик! — зовет девушка, используя имя, которым нарекла его Мамасита. — В чем дело?
— Все в порядке, леди с арфой, — говорит Мамасита. — Иногда на него находит. Вы! — кричит она на тощих мужчин. — Проваливайте! Не смеяться! Идти, еда бесплатная; оставаться — цена удваивается! Живо!
На ее крик из тени высокой пальмы появляется огромный детина.
— Эй, парни, — говорит он тощим, — без дикх. Валите, гилди. Быро-быро.
Великан сжимает в руках здоровенную дубину, и арфистка замечает старый шокер, заткнутый за пояс его дхоти. Вот и ответ на вопрос, как женщине удается, не опасаясь за свою жизнь, держать прибыльный бизнес на окраине криминогенного района.
После того как насмешники удаляются, арфистка оборачивается к человеку со шрамами. Тот стоит полусогнувшись и вцепившись обеими руками в перекладину, отмечающую вход под навес. Девушка осторожно кладет руку ему на плечо, но он стряхивает ее внезапным резким движением.
— Хочешь услышать конец, арфистка? Уверена, что хочешь его узнать? — Он поворачивается и сверлит ее тяжелым взглядом исподлобья.
Арфистка отшатывается, раздумывая, не убежать ли ей. Но человек со шрамами преграждает ей путь и, с удивительной силой схватив ее за руку, отводит обратно к столику.
— Давай присаживайся, — говорит он. — Ты ведь столько уже услышала. Услышишь и остальное.
Арфистка смотрит на Мамаситу и, после того как та чуть заметно кивает, успокаивается и садится.
Человек со шрамами подтягивает к себе второй стул и со второй попытки водружает на него правую ногу.
— Посмотрим, насколько ты была внимательна, — злорадно говорит он. Арфистка задается вопросом, что стало с человеком, с которым она сидела у фонтана на небольшой площади в Закутке. Ей уже приходилось неоднократно видеть такое прежде, в баре, только, как теперь понимает она, в более слабой форме.
Арфистка тянется к футляру.
— Мне сыграть?
— На это и попугай способен. Так как насчет изначальной ошибки Января?
— Изначальной ошибки? А, ты говоришь о его побеге из Паучьего проулка? Что ж, тут все очевидно. Непреодолимой Силой был сам Танцор, а не ужасный шторм.
Мужчина подается вперед и упирается локтями в стол, который прогибается под его весом.
— Если он был таким непреодолимым, почему Январь так легко отдал его Юмдар? Каждый последующий раз его хозяева расставались с ним не по своей воле, но Январь отдал Скипетр Юмдар всего лишь за ремонт корабля и обещание доли от продажи.
— Всего лишь? Для странствующего капитана это не так уж мало. Но я отвечу тебе. При нормальном развитии событий Январь не стал бы приближаться к Разлому ближе Дорог Иеговы, тогда как Юмдар отослала бы Танцора на Старый Сакен.