Танцор
Шрифт:
– Я могу поступить иначе – наполнить камеру сонным газом, отключить перегородку и просто забрать безделушку.
Игорь про себя отметил, в какую сторону посмотрел тюремщик, когда говорил об отключении поля. Землянин изобразил на лице задумчивость и принялся раскручивать амулет на указательном пальце.
– Интересно, если он соскочит, в какую сторону полетит: к тебе или ко мне? Давай так: упадет на невидимую заслонку – отдаю без всяких условий, ну а направится внутрь – будем торговаться.
– Не надо экспериментов. Я согласен на торг.
Еще бы Раплинту
– Я обменяю твой кулончик на своего друга. Он как раз поместится в кормушку. – Мысль о побеге начинала приобретать реальные контуры. – И учти: если меня станут терзать сомнения по поводу твоей порядочности, амулет встретится с прозрачной стенкой.
Раплинт ушел, предварительно вернув пластину на место. Попытки сдвинуть ее с внутренней стороны успехом не увенчались. «Наверное, замок с защелкой. Интересно, при наличии ма-а-ленькой щели между заслонкой и стеной, ее можно будет открыть изнутри или нет? Если у них тут нет приборов ночного видения, может, и на защелке кормушки нет сигнализации? Наподобие той, что у нас в автомобилях? Пока не попробуешь – не узнаешь». Магин принялся обшаривать собственные карманы в поисках «щепки», которая позволит выполнить задуманное. Пальцы наткнулись на крохотный ретранслятор Крадуса. «Хорошо, что я ничего не выбрасываю. Должно подойти».
«Соотечественник» вернулся с клеткой, внутри которой молча сидел Радар.
– Держи свою птичку. Надеюсь, ты окажешься способным сдержать слово.
– Смотря кого ты мне подсунул, – Магин взял пернатого из окна, не забыв запихнуть крохотную горошину в самый край паза. – Радар, это действительно ты?
– Нет, перед тобой тень отца Гамлета, – попугай снова пребывал в меланхолии. Безжизненным голосом он начал перечислять свои злоключения: – которую сначала упаковали в пленку, как скоропортящийся продукт, затем увезли на дребезжащем аппарате, чтобы затолкать в клетку, теперь еще засунули в какой-то лаз. Что это за мужик вытащил меня из клетки? Ты нас не представишь друг другу?
– Тот самый Раплинт, о котором я тебе рассказывал.
– А, мой благородный спаситель! У меня возникло огромное желание клюнуть его в глаз.
Крадуса охватил неожиданный приступ смелости, он резко взлетел и направился к юрджину. Встреча с силовым полем отбросила птичку назад.
– Да осторожней ты! Тут не везде ходить разрешается, по крайней мере – нам.
– Я свою часть сделки выполнил, – напомнил тюремщик.
– Ладно, забирай, – Игорь положил прибор в окошко и поспешил к другу. – Как самочувствие?
Дверца
– Ты не поверишь! – воскликнул Радар. – Сразу полегчало, даже настроение поднялось. Может, мне еще разок попробовать?
– Эй, погоди, не надо усугублять. Лучшее – враг хорошего. Как бы тебе не стало настолько хорошо, что потом плакать захочется.
– А что мы теряем? Думаешь, эти, – попугай указал клювом на Раплинта, – нам добра желают?
– Сейчас спросим. Может, мы с тобой наследники огромного состояния, а задача этих ребят состоит в том, чтобы доставить нас к нашему счастью?
– В какой-то степени ты прав, Рогис. Речь идет о величайшем наследстве, полученном твоим организмом. Наследстве, которое никоим образом не должно было принадлежать тебе, но, тем не менее, факты утверждают обратное. Это и есть вторая причина моего визита.
– Радар, по-моему, нас хотят ограбить. Оказывается, мы владеем несметными сокровищами, а некоторые хотят их отобрать. И после всего этого я еще должен считать тебя соотечественником?
– Насчет соотечественника я не так уж сильно приврал, как тебе кажется. На отсталой планете Земля я прожил в три раза дольше, чем ты. И за весь этот период герийцы там не появлялись. Возникает один простой вопрос: откуда взялся ты?
– При чем здесь я и твои герийцы? Я их тоже никогда не видел.
– Хочешь сказать, что ты таким родился? Со всеми признаками давно исчезнувшей расы? Чудес не бывает.
– Так вот в чем дело! Значит ты, работая уездным шпионом, проворонил важную персону у себя под носом. Теперь желаешь, чтобы кто-то помог реабилитироваться перед начальством. Сочувствую, но мне-то какой резон отвечать на вопросы?
– По большому счету – никакого. Всю информацию из тебя выжмут в другом месте и другими методами. Я лишь могу предложить в обмен кое-какие сведения, которые могут интересовать вас обоих.
– А что, тебя в звании повысят, если узнаешь что-нибудь ценное? – вмешался попугай.
– Надеюсь, что больше не придется возвращаться в такую дыру, как Земля. Я раньше на Брундагаке работал, пока не проштрафился, – зачем-то разоткровенничался Раплинт. – Здесь перспектив больше.
– Пожалуй, в этом есть смысл, – Игорь решил использовать заинтересованность чужака. – Но, чур, сначала задаю вопросы я. Согласись: у нас с Радаром положение куда хуже твоего.
– Договорились.
– Тогда первый: где мы сейчас находимся?
– Местное название: Парангас, спутник Регона, восьмой планеты местной звездной системы. Здесь мы нашли самую большую базу герийцев.
– Мы – это кто?
– Представители великой империи Аадаваны.
«И тут проклятые империалисты», – возмутился про себя Магин, но вдаваться в подробности не стал:
– Где находится трансмутатор Крадуса?
– Нигде. Такого прибора никогда не существовало.
– Очень интересно. А как же тогда ты объяснишь существование Радара?