Танцуй со мной в темноте
Шрифт:
Перевожу дыхание, поворачивая голову к окну. Сердце колотится, точно после разряда дефибриллятора. Оно уже забыло о таких нагрузках. Да и я забыла, какого это… Чувствовать на себе этот темный взгляд.
Дорога уносит нас прочь. Прохладный воздух из кондиционера заполняет салон, но моя ладонь горит, словно я сунула ее в костер.
– Да, – отвечаю я спокойно.
– Жуткий тип.
– Есть немного, – нервный смешок вылетает из горла.
Никита ведь действительно такой. Те, кто его не знают, могут сделать только один вывод – псих. И они не
По всей видимости, Никита не планировал нашу встречу. А он любит все контролировать. Поэтому так взбесился? И что это было возле караоке? Ревность? Вряд ли… Пора мне уже смириться, что он не чувствует ко мне того же, что и я. Он априори не может такое чувствовать. Это было просто показательное выступление. Он умеет. Я весь такой крутой. Посмотрите на меня и обделайтесь от страха. Только пусть с кем-то другим это проворачивает. Не со мной. Не в этот раз.
– И давно ты с ним знакома? Почему я не видел его до сегодняшнего дня? – Матвея уже не остановить.
У него манечка – хочу все знать и засыплю тебя вопросами с ног до головы.
Будет тупо рассказывать, что мы с Климом знакомы всего месяц от силы, а не виделись почти четыре? Так себе дружба…
– Ты и родителей моих не видел, но это не значит, что их у меня нет.
– Ха-ха… Мастерица ухода от ответов, – подтрунивает Матвей. – А если серьезно? Просто он… Странный.
– И кто это говорит? – улыбаюсь я, опираясь затылком о подголовник, и искоса смотрю на парня за рулем.
Пшеничного цвета шапка из волос, вздернутый нос, ясные глаза, открытая и лучистая улыбка. Матвей похож на милого домовенка. И он действительно хороший. С ним по уютному тепло. Я сразу это почувствовала, в самую первую встречу, когда он подсел ко мне за столик в кафетерии универа.
– Хочешь сказать, что я странный? – удивляется он, состроив смешную мордашку: морщит лоб и приподнимает правую бровь.
– Ты считаешь конфеты Эм-энд-Эмс каждый раз, прежде чем съесть! – хохочу я.
– Мне интересно сколько их там! – оправдывается Матвей и смеется вместе со мной.
– И ты еще спрашиваешь, почему я считаю тебя странным?
– Ой… Говорит та, которая знает слова песен Скриптонита лучше, чем он сам. Сука – это враг, конский друг… – кривляется он, подражая певцу. – Что это вообще? Как это можно слушать?
– Эй! – грожу пальцем. – А вот Скрипа не трогай. В его песнях есть смысл.
– Который понимаешь только ты.
– Отвянь! – я бы его стукнула, если бы он был не за рулем. – Мы все сумасшедшие, просто сходим с ума по-разному.
– Согласен, – взволнованные нотки в его голосе, заставляют меня напрячься. – Я вот, например, схожу с ума по девушке, которая без конца переносит наши свидания.
– Ну, мы же увиделись сегодня, – уклончиво отвечаю я.
– Да, через барную стойку. Безудержное веселье.
– Тебе не обязательно приезжать ко мне на работу.
– А как еще я могу побыть с тобой? Учеба закончилась, и ты пропала.
Снова
– Матвей… – вздыхаю я.
– Не надо, Ань. Я все помню. Не начинай.
Машина останавливается в моем дворе, но разговор еще не окончен. Матвей отпускает руль и глушит мотор. Он поворачивается ко мне лицом, и я повторяю его маневр.
– Я не хочу на тебя давить, но ты могла бы хотя бы попытаться дать мне шанс. Просто хорошо провести время, чуток отдохнуть от своего забега. Аня, я не знаю, от чего ты пытаешься убежать, но я мог бы… Не знаю. Спрятать тебя. Просто позволь мне это. Ты не пожалеешь.
Еще вчера бы я точно сказала твердое нет, но сегодня… После фееричного появления Клима с битой в руках, которой он разфигачил мой хрустальный замок одним махом. Я не нужна ему. Это же очевидно. Он никогда не будет со мной в том смысле, в котором мне бы хотелось. Я увидела это так явно, что до сих пор печет в глазах.
Между нами было что-то. Это неоспоримо. Но для Никиты все было игрой. Приключением. Он без колебаний бросил меня и пошел дальше своей дорогой. А вернувшись, продемонстрировал, что ничего не изменилось. Он продолжает играть, выдумывая собственные правила. Это стиль его жизни. Он просто такой.
Нужно ли мне это? Снова разбить свое сердце о его пуленепробиваемую броню. Еще раз сгореть, впустив в душу черный огонь. А получиться ли после восстать из пепла? Ведь итог вряд ли будет другим.
На протяжении всего времени отсутствия Никиты я думала, что когда мы встретимся вновь, это будет сродни взрыву. Что нам просто нужно время, чтобы успокоиться и переварить все, что случилось, но я ошиблась. Слишком много на себя взяла.
Никита не пустит в свою жизнь никого. Не позволит стать ее частью. Он одиночка. И ему комфортно сидеть в своей темноте. Темноте, которую я полюбила, но она меня так и не приняла.
– Аня… – Матвей касается моей руки.
Фокусирую взгляд на его лице. В светлых глазах мольба, в слабой улыбке нежность.
– Во сколько мы завтра встречаемся? – спрашиваю я.
– Я заеду за тобой в шесть, – сияет он, сжимая мою ладонь.
– Хорошо. Спасибо, что подвез, – открываю дверь и выбираюсь на улицу. – Спокойной ночи, – говорю я, наклоняясь, чтобы заглянуть в салон автомобиля.
– Спокойной ночи, сучка! – выдавливает Матвей хрипящим сиплым голосом, подражая Скриптониту.
Взрываюсь хохотом и хлопаю дверью. Не очень похоже, но попытка засчитана. Матвей вылезает из машины и подходит ко мне, чтобы обнять. Продолжаю хихикать и хлопаю его по спине, пока он крепко прижимает меня к себе.
Между лопаток бежит неприятный холодок.
Это не ветер, на улице тепло, не смотря на позднее время суток. Но тогда что?
Нервы шалят, наверное.
– Все в порядке? – спрашивает Матвей, отклоняясь.
– Да, – сбрасываю внезапно сковавшее меня напряжение. – Да. Все хорошо. Я просто устала. Пока, – улыбаюсь и шагаю назад.