Танцующая для дракона. Небо для двоих

Эльденберт Марина

– Правда? – Я улыбаюсь. – И кто это сказал?

– Я.

В нем почти два метра роста, широкие плечи и взгляд, которым можно пронзить, как лазерным лучом. Мужчина с большой буквы «М», о таких снимают кино. В общем-то да. О Тергране и правда можно снять кино, учитывая, что он из себя представляет.

– Уйди с дороги, – говорю зло.

– Нет.

– Уйди. Последний раз предупреждаю.

– Садись во флайс, Танни.

Ах так?!

Я набрала в грудь побольше воздуха, но Тергран запечатал мне рот ладонью. Ловко так запечатал, профессионально:

не причиняя боли, но в то же время закрывая во мне все то, что я собиралась сказать, не стесняясь в выражениях. Во флайс он меня втолкнул тоже со знанием дела – резко, умудрившись рукой прикрыть голову от удара, сам мгновенно сел следом.

– Домой. К ней, – приказал коротко.

– Ты кем себя возомнил?! – прошипела.

– Поговорим потом.

Потом?!

Вальцгард погрузился на переднее сиденье как раз в тот момент, когда к нам постучали секьюрити клуба.

– Прошу прощения. У вас какие-то проблемы?

Тергран показал документы, и охранник изменился в лице.

– Прошу прощения, – повторил он и тут же исчез.

– Справился? – язвительно поинтересовалась я, когда флайс снова пошел наверх. – Гордишься собой, да? Крутой и все такое?

Он не ответил.

Флайс стремительно рассекал верхнюю магистраль, а я кусала губы, пытаясь совладать со злыми словами. Толку в них? Он все равно запихнет меня в квартиру и проследит, чтобы я никуда оттуда не делась.

Потому что он теперь начальник службы информационной безопасности, чтоб его.

И ему плевать, что изнутри меня рвет на части, а я ничего не могу с этим поделать.

Вальцгарды остались у флайса, проводив нас явно облегченными взглядами. Я молчала, пока мы шли к лифтам и когда поднимались к квартире, но когда оказались у дверей, обернулась к нему.

Резко.

– Ты со мной не пойдешь.

– Это не тебе решать, Танни.

– Серьезно? А что решать мне?

– Сейчас – ничего.

Он перехватил у меня ключи раньше, чем я успела ответить, и тут меня вынесло окончательно. Я ринулась к нему, ударила в грудь яростно, с отдачей в ладони. Снова, еще и еще, до тех пор, пока он не перехватил мои запястья. Светлые глаза потемнели, зрачки подергиваются – величайшее проявление высокоиртханских эмоций!

– Дай мне открыть дверь.

– Не смей лезть в мою жизнь, – прошипела я. – Понял?! Я не твоя младшая сестренка!

Рванулась, но он перехватил меня еще сильнее, и теперь уже вся я впечаталась ему в грудь.

– Это уж точно, – произнес он, одной рукой без труда удерживая меня, другой прикладывая ключ к замку.

Драконохрен!

Я поймала его взгляд лишь на миг, и этого мгновения мне хватило. Приподнявшись на носки, я рывком впилась в его губы жестко, яростно, зло.

Очешуение дракона прямо пропорционально степени свободы. Почувствовав, что хватка ослабла, я мстительно впилась в иртханскую губу зубами, а потом рванула дверь на себя и отпрыгнула за нее. Захлопнула… бы. Если бы Тергран не остановил, чудом не оставшись без пальцев.

В глазах

полыхнул огонь, после чего меня просто перехватили поперек талии, с его и моей комплекцией это в принципе труда не составило.

– Пусти! – рявкнула я, молотя руками по этой каменной глыбе. – Пусти, или я…

– Сидеть.

Это относилось к Бэрри, но сказано было так, что сесть захотелось мне. Гроу, конечно, тоже умел придавить морально, но Терграново «сидеть» на миг выбило из меня даже желание шевелиться. В себя я пришла уже на лестнице, задергалась, пытаясь вырваться, – тщетно. Тергран пинком распахнул дверь, каким-то загадочным образом угадав мою спальню, втащил меня, ругающуюся так, что его уши просто обязаны были завянуть, в ванную, сунул в душевую кабину и открыл воду.

От хлынувших на меня ледяных потоков повторно выбило все мысли. Впрочем, в следующий момент вода стала чуть теплее.

– Успокоилась? – поинтересовался он.

Успокоилась?! Успокоилась?!!

Я схватила шампунь и швырнула в него. Следом отправились гель для душа, скраб, и все это, к моему величайшему сожалению, пролетало мимо. Когда снарядов больше не осталось, я поняла, что меня колотит. Не от холода, к этому моменту душ стал уже вполне приемлемой температуры.

– Убирайся, – процедила я. – Проваливай. Чтобы я никогда тебя больше не видела, или…

– Или? Ты уверена, что твое поведение вписывается в рамки того, что ты собираешься оформлять опекунство?

Его слова прозвучали как удар под дых. Из меня просто выбило весь воздух, который во мне еще остался, а вместе с ним и все силы. Я замерла, тщетно пытаясь удержаться от мыслей о другой ванной, которая осталась в запертой квартире в другом районе и которую мы так и не успели починить. Рычащим эхом в сердце ударило: «Тан-н-н-и-и-и. Моя несносная Тан-н-н-н-ни-и-и…» И мой ответ: «С днем рождения, Джерман».

Все.

Это просто все.

Сейчас я была искренне благодарна Терграну за то, что он открыл воду, потому что мокрые волосы липли к лицу и подо всем этим не будет видно слез.

Впрочем, слез не было.

Прежде чем я успела это осознать, Тергран шагнул ко мне в полной боевой амуниции, читай, в костюме. Притянул к себе, заставив уткнуться лицом в пиджак, который еще не успел намокнуть.

– Пусти, – негромко повторила я, потому что сил вырываться не было. – Не смей это делать. Не смей меня жалеть.

– Из всех, кого я знаю, ты меньше всего заслуживаешь жалости, Танни.

Я подняла на него глаза: сейчас его лицо казалось размытым. Из-за потоков воды, разумеется, но жалости во взгляде действительно не увидела. Жесткость и холод, столь свойственные ему, – да, и, пожалуй, что-то еще. Что-то еще – уже не мое дело.

– Зачем ты залез ко мне в душ?

– Затем, что мне тоже нужно было остыть.

Он отпустил меня и вышел, я слышала, как на пол льется вода (костюм ему намочило знатно). Закрыла дверь душевой кабины, начала выпутываться из одежды, когда в стекло постучали: