Танцующая для инкуба

Майская Юлия

Глава 5

«Вот как на такого злиться?» – я разглядывала записку, уже, наверное, в сотый раз. Не знаю, почему всё время достаю её из конверта, но перестать не могу.

Конверт с запиской передали на следующее утро после нашей последней встречи. И всё – Маркуса я больше не видела. Конечно, я согласилась – с таким условием просто не смогла отказать. Да и Аза все уши мне прожужжала, что брат очень хотел меня порадовать и чуть ли не в лепешку разбился, чтобы достать приглашение. Лично я в этом сомневаюсь, раз Гринберийский его друг, это явно было несложно устроить, лишь дать соответствующие

поручения. Но в любом случае, Маркус приложил усилия, чтобы сначала понять, чем меня зацепить, а потом организовать исполнение многолетней мечты…

Просто не могла на него сердиться, каждый раз, как доставала приглашение, чувствовала лишь благодарность и смятение – я ведь всё равно не смогу ответить взаимностью. Его усилия напрасны, и я сколько уже раз ему об этом говорила! Бесполезно. Уже с некоторым опасением жду финала – и не потому что боюсь выступить, а по причине обещанного разговора с инкубом.

За это время порылась в сети, к сожалению, на вопрос «Как заставить инкуба отстать от девушки?» выпадали совершенно непотребные статьи с советами по лучшему вымогательству у него подарков и украшений. Ведь, пока ты ему интересна, он готов оплачивать твои хотелки. Ничего толкового так и не нашла, но пришла к выводу, что сеть – не всегда благо. Те характеристики, что давались там инкубам, были противоречивы и точно не подходили Маркусу…

Но размышления об отношениях – или недоотношениях – с инкубом занимали мизерное количество времени. Из-за предстоящего конкурса я пожертвовала всеми возможными часами, и свободными, и занятыми. Временно отказалась вести занятия в школе, забила на лекции академии. На курсы еще ездила, и то, только потому что они были слишком дорогими, и там не предусматривались пересдачи или заморозка пропущенных занятий.

Всё свободное время я посвятила подготовке к Кубку. Когда набрасывала схему первого выступления, поджилки тряслись от волнения. Столько желать этого, многие годы, и так внезапно получить мечту – Маркуса надо будет всё же чмокнуть… Хотя бы в щеку…

Начала готовиться к Кубку сначала тайно – опасалась реакции Илоны. Но она, разумеется, узнала, везде найдутся добрые люди, которые передадут из уст в уста то, что их не касается. Тренер подошла ко мне и задала прямой вопрос. И я подтвердила, что действительно имею пригласительный и планирую выступить.

Что тут началось! Илона не истерила, нет, но разговаривала таким холодным разочарованным тоном, что я должна была проникнуться. Тем, какая я неблагодарная и подлая, она в меня вложила годы труда, а я за её спиной так некрасиво поступила… Манипулировать чувством вины Илона умеет хорошо, мне повезло, что, когда был жив отец, мы часто разговаривали о поступках людей вокруг меня. Он еще тогда показал мне, как Илона это делает – с тех пор я стала невосприимчива к подобному. Но всё равно неприятно, конечно, что мной пытаются манипулировать.

Увидев, что её слова толку не возымели, Илона перешла к угрозам – предупредила, что, выступи я на Кубке, и останусь без тренера…

Долго я не думала, согласилась со всеми её словами сразу, чем очень удивила.

Решение далось непросто, я понимала, что без её протекции в спорте мне будет сложно. Но в душе голову подняла гордость. Я как никто заслуживаю выступить на Кубке. Пусть я умею контролировать всего три стихии, но я обязана показать, каким должно быть настоящее

выступление. И плевать на место, на карьеру гимнастки, даже на деньги, которые я могла бы заработать в дальнейшем… Чувствовала, что это будет моя личная заявка миру, и я просто не имею права отступить.

С тех пор гимнастический центр оказался для меня закрыт – номер я отрабатывала в школе Велитара. Добрейший человек, разрешил мне арендовать у него зал и дорн. Конечно, одного дорна для тренировки выступления к такому крупному курсу недостаточно, но я справлюсь, фантазия у меня развита отлично.

Уверена, если на Кубке я окажусь в самом конце турнирной таблицы, меня простят. Нужно будет лишь вернуться и унизительно попросить прощения. А вот если займу место в первой десятке или даже пятерке… Всё будет по-другому. Я не вернусь к Илоне и, может быть, кто-нибудь из профессиональных тренеров предложит мне ученичество. Лишь бы судьи слишком не занижали оценки… Хотя, если учесть, кто распорядился меня пригласить, они не рискнут…

Зазвонил телефон, и я встрепенулась, выныривая из размышлений.

– Да, мама?

– Доченька, ничего не хочешь мне сказать?

Задумалась. Вообще, я многое скрываю от неё, и что конкретно мама имеет в виду, сходу не поняла.

– Ты о чем?

– О чем? А есть что-то более важное, чем то, что от тебя отказался тренер? Решила всё-таки пойти в правозащиту?

– Мам, – я вздохнула и переложила телефон к другому уху. – Зачем ты с ней общаешься? Я тебе сколько раз говорила – Илона ко мне предвзята. Я терпела это, чтобы меня не выгнали из спорта.

– Ну а сейчас-то тебя выгнали! – голос звучал торжествующе. Она думает, что дождалась наконец, когда я выберу «правильную» профессию, и мне неприятно было её расстраивать.

– Пока не выгнали. Я собираюсь выступить на Кубке четырех стихий.

В трубке воцарилось молчание.

– Ма-ам?

– Да, я здесь… Погоди… Как на Кубке? Илона же говорила, что тебе до него расти и расти…

Ага, расти… Стало горько, ведь через года три меня туда не возьмут, потому что я стану слишком взрослой. Гимнастика – спорт для молоденьких девочек, я и так держусь всеми лапами за выступления благодаря своему стройному, даже слишком хрупкому телосложению.

– Мам, я просила тебя не общаться с ней.

– Ну как я буду не общаться, раз она тренер моей дочери, – возмутилась она. – Так ты не шутишь про Кубок?

– Нет.

– Но как это произошло, если Илона…

– Забудь про Илону, она теперь не мой тренер и больше им не будет.

Хватит, дотерпелась. Если мне суждено покинуть спорт, это случится на самом крупном выступлении страны. Поразительно, как мою жизнь перевернуло, по словам Азы, просто желание её брата меня порадовать…

– Вита, но что произошло? У тебя теперь другой тренер?

– Я занимаюсь сама, без тренера. А после Кубка… Пока не знаю, что будет. Зависит от того, как я выступлю.

– Поняла… Я приду тебя поддержать!

– Спасибо, – в душе потеплело. Как бы мама ни недолюбливала мою деятельность, сколько бы недопонимания между нами ни было, в самые тяжелые моменты она всегда меня поддерживала.

Вскоре мы попрощались, и вызов я отключала с улыбкой. После разговора стало легче, будто незаметный ранее груз с сердца сняли. Живёшь и не замечаешь, что таскаешь такой, пока не избавишься от лишней ноши.