Танцующая с Ауте. Трилогия
Шрифт:
Хотелось бы мне знать, откуда у них такие сведения. И насколько широко следует трактовать обтекаемое «возможно». Впрочем, если бы Нефрит могла выложить мне все прямо, она бы так и сделала. Сейчас же я и без того начинала подозревать, что маленькая женщина рассказала куда больше, чем ей было позволено.
Танец рук. Ласкающие движения пальцев на выпуклых серебряных узорах. Я зачарованно следила за этими рассеянными движениями. И мысли принимали новый, самой мне кажущийся странным оборот.
— Скажите, арр-леди, вы ведь родственница Аррека?
Она ничуть не удивилась вопросу, только бросила полыхнувший
— Мы из одного Дома.
— Вы поняли, что я имею в виду.
— Да, — ответила она сразу на оба вопроса, — Дарай-князь Аррек — из младшей генетической линии, потому и не может наследовать. В его жилах слишком много не совсем аристократической крови. В том числе и близкой к моей.
— Насколько близкой?
— Арры не всегда измеряют кровное родство так, как остальное человечество. Особенно когда замешаны особые генетические анналы. Наши индивидуальные ген-карты совпадают на 26,3 процента. Я на полтора века старше. И по отношению к нему являюсь, наверно, чем-то вроде тети.
— Поня-ятно. — Это действительно многое объясняло, но, к сожалению, имело мало отношения к тому вопросу, который сейчас был наиболее актуален. — Нефрит, вам в последнее время не снились сны?
Если ее и озадачивали резкие скачки от темы к теме, внешне это никак не проявлялось.
— Я — Ощущающая Истину, Антея-эль. Видящая, как вы нас называете. Сны для меня — окно в прошлое и будущее.
— И вновь вы не ответили.
— Да. — Длинная пауза. — Я видела женщину, скрытую под черной вуалью, лицо ее сияло, но не так, как сияют лица дараев. Я видела, как женщина пела над костями, кости оживали, а миры замирали, ожидая исхода этой песни. Вероятности сходились в одной точке, нужно было повернуть в одну или в другую сторону. И я должна была решить, в какую именно.
Она говорила так спокойно, так рассеянно, и я вдруг поняла, кого напоминает эта арр-леди. Не бесподобную Вииалу, нет. Если бы Нефрит выпала судьба родиться на небесах Эль-онн, она принадлежала бы к клану Расплетающих Сновидения, к тем, кто живет в мире туманных и могущественных видений, в тесном соседстве со сводящими с ума всех остальных великими силами. Даже имя ее было таким, какое могла бы получить дочь одной из древнейших генетических линий Нед'Эстро.
Я смотрела на чуть хмурящуюся женщину и пыталась представить себе, как видит она мир. Какой должна представляться реальность той, которая под всеми слоями смыслов и значений зрит в самую суть, в крошечное зерно Истины, глубоко запрятанное в каждом предмете? Каково это: видеть за жестами и словами громады древней причинности? Эти цепи, тянущиеся из прошлого в будущее, которые заставляют нас принимать те или иные решения...
В какой точке сознание отказывается воспринимать массивы информации, заменяя их гибкими и туманными конструктами? Конструктами, которые можно назвать как угодно. Даже архетипами.
Так каков же мир овеществленных древних образов и мифических призраков? И чем я должна казаться женщине, живущей в таком мире?
Нефрит поймала взгляд моих широко раскрывшихся в изумлении глаз, бархатные губы чуть сморщились в горьковатой усмешке. Щеголеватые каблучки ударили в бока небольшой коричневой лошадке, и та с облегченным ржанием рванула вперед, оставляя
А Л'Рис все читал стихи, тихо, будто для себя одного. И хотя большую часть я по усвоенной за десять лет привычке пропускала мимо ушей, кое-что звенело в душе, ударяя по туго натянутым струнам.
Я, верно, болен: на сердце туман, Мне скучно все — и люди и рассказы, Мне снятся королевские алмазы И весь в крови широкий ятаган.Я ехала, автоматическим напряжением колен удерживая равновесие и указывая коню направление, а глаза смотрели невидяще, мысли плыли далеко-далеко. Да, я больна, больна... Ох, Нефрит, мальчики, что же мы делаем? Эль, на твою мудрость уповаю, но не на твое милосердие, ибо не было у тебя отродясь ничего подобного...
Мне чудится (и это не обман): Мой предок был татарин косоглазый, Свирепый гунн... Я веяньем заразы, Через века дошедшей, обуян.А ведь человеческие предки были и среди моих предков... кого там только не было! Интересно, что-то я от них унаследовала? Наверняка ничего хорошего.
Молчу, томлюсь, и отступают стены: Вот океан весь в клочьях белой пены, Закатным солнцем залитый гранит, И город с голубыми куполами, С цветущими жасминными садами, Мы дрались там... Ах да! Я был убит.Вздрогнула. Вскинула на риани испуганные, умоляющие глаза.
Л'Рис. Заткнись.Дельвар, как всегда, лаконичен. И дальше мы ехали в молчании.
На закате мы подъехали к месту «материальной привязки заклинания». И нам даже удалось подобраться незамеченными, за что я могла с равным успехом благодарить и невероятное мастерство двух Нэшши, и не менее невероятную улыбку Леди Удачи. Впрочем, второе вызывало скорее беспокойство. Много можно сказать об Ауте и ее воплощениях, но вот в чем никто никогда не обвинял Вечную Леди, так это в постоянстве.
Мы из-за ветвей наблюдали за каменной громадой полуразвалившегося замка, выглядевшего ну очень заброшенным и ну очень неохраняемым. Только вот пахло от этой груды камней сталью, немытыми мужчинами и приторными благовониями, используемыми для некоторых видов колдовства. Я брезгливо поморщилась. Цивилизованные дилетанты. Не только не умеют пользоваться собственными носами, но еще и пребывают в полной уверенности, что никто другой этого тоже не может.
— Не судите о них так поспешно, Антея-эль, — шепнула вытянувшаяся рядом Нефрит, чей темный плащ полностью сливался с сумеречными тенями. — Я, например, ничего не чувствую. Как не чувствовали вы, пока лорд Дельвар не обратил ваше внимание на запах.