Танцующие пылинки
Шрифт:
Наблюдая, как О'Ди добавлял сливочный сыр в миску вместе с какими-то травами и раздраженная тем, что он не спросил, нравится ли мне сливочный сыр, я постаралась скрыть презрение в своем голосе.
— И?..
— Сегодня ты пройдешь прослушивание. А-капелла. Может быть, так даже лучше. Если ты сможешь произвести на меня впечатление без музыки, я поверю, что нашел что-то стоящее.
Я немного помолчала, пытаясь успокоиться. И все же мои слова прозвучали так, словно их пропитали кислотой из батарейки:
— Да что с тобой такое, черт возьми?
О'Ди
— Я бизнесмен, Скайлар. Это же бизнес. Я не дам тебе времени размышлять о том, что с тобой случилось, или переосмысливать наше соглашение. Мы пройдем прослушивание и сразу пойдем дальше.
— Ты даже не дашь мне отдохнуть денек? Я чувствую себя так, будто меня сбил грузовик и уверена, что мне нужно время, чтобы очухаться и подняться на ноги после этого.
— Я в этом не сомневаюсь, — ответил он своим раздражающе-спокойным тоном.
— Знаешь, твое сочувствие действительно ошеломляет.
— Ты всегда такая саркастичная?
— Сегодня я не буду прослушиваться.
— Ты почувствуешь себя лучше, как только запоешь. И сегодня ты будешь прослушиваться. — Он посмотрел на меня с той знакомой жесткостью, которая запечатлелась на его лице. Он не заслуживал таких прекрасных глаз. Они принадлежали мужчине, который был теплым и очаровательным. Только не этой холодной заднице. — У тебя будет достаточно времени, чтобы отдохнуть, как только определимся, где мы с тобой находимся. Для всех будет лучше, если мы закончим с прослушиванием как можно быстрее.
— Ты хочешь сказать, что так будет лучше для тебя.
— Нет. — Он тяжело вздохнул. — Скайлар, если я не захочу подписывать с тобой контракт, тебе придется вернуться домой. Если же захочу — нам нужно будет обсудить, что будем делать дальше. Лучше скорей прийти к взаимопониманию, учитывая, что твоя виза вот-вот истечет.
— Я не поеду домой. — Я была в ужасе от одного только этого предположения.
— Как я уже сказал, сначала прослушивание.
Бабочки взбунтовались в моем животе, а мой разум завертелся. А что я могла сделать? У меня отсутствовали деньги. Конечно, я могла бы получить доступ к счетам, но это означало бы уведомить Адама, а он скажет Гейл, и та предупредит группу. Они придут за мной, и выбора не останется. У меня не было абсолютно никакой возможности вернуться к жизни на улице. Я вдруг поняла, что улица в конце концов убьет меня.
Мне хотелось спрятаться. Я не хотела умирать.
— Перестань так напряженно думать — сказал О'Ди, толкая тарелку через стойку к одному из табуретов.
Мой желудок заурчал и словно потянулся к тарелке с горячей едой, и у меня не осталось другого выбора, кроме как подойти к ней.
О'Ди также пододвинул мне стакан свежего апельсинового сока и, все еще стоя, принялся за свой омлет.
Было очень вкусно.
— Я бы дал тебе больше, но доктор предложил постепенно увеличивать потребление
— Отэм?
— Отэм, моя сестра. Она любит готовить и кое-чему меня научила.
Оу. Мне почему-то казалось странным, что у О'Ди есть семья. Он похож на волка-одиночку.
— Я ела, — сказала я. — Я не голодала. Просто не могла хорошо питаться, потому что мне приходилось кушать дешево.
О'Ди кивнул, как будто понимал. Но он ничего не понимал. Никто не смог бы этого понять, пока не оказался бы в моем положении.
— Омлет вкусный, — неохотно похвалила я, когда молчание стало слишком тяжелым.
Но за этим последовало еще большее молчание, и единственными звуками стали звон столовых приборов по тарелкам и тихие потягивающие звуки нашего питья. Я с трудом доела омлет, потому что не привыкла есть по утрам что-то столь существенное. Брови О'Ди сошлись на переносице, когда он взял мою пустую тарелку, но он ничего не сказал.
— Мне нужно принять душ.
— В спальне есть ванная комната. Там также свежие полотенца, мыло, шампунь и кондиционер. — Он полез в сумку на стойке и вытащил совершенно новую электрическую зубную щетку и тюбик зубной пасты. Протянул их мне, и я, чувствуя себя немного странно из-за этого жеста, взяла их. — В ванной комнате также есть фен. Твой рюкзак в спальне.
Я кивнула, не в силах еще раз благодарить его после последней попытки.
— Я буду здесь, когда ты закончишь. Мы сразу же приступим к прослушиванию.
И вдруг мне стало все равно, как его благодарить. Бросив на О'Ди полный презрения взгляд, я скрылась в спальне и захлопнула за собой дверь.
К сожалению, через несколько минут мне снова пришлось выйти из комнаты. О'Ди сидел на диване, пил кофе и что-то просматривал в своем телефоне. Он взглянул на меня, приподняв бровь. Ненавижу эту кривую бровь.
Я подняла запястье с гипсом.
— Мне нужно что-то, чтобы прикрыть это.
Не говоря ни слова, он встал, поставил свой кофе на стол, положил телефон и принялся рыться в одном из больших ящиков рядом с плитой. Затем обернулся, держа в руках пленку, и отвратительным жестом — сгибая указательный палец — пригласил подойти к нему. Внутренне пыхтя, я подошла и протянула руку.
— Это место довольно хорошо оборудовано и снабжено, — проворчала я.
— Мы всегда заботимся, чтобы все потребности наших артистов были удовлетворены.
Я фыркнула.
А потом О'Ди с такой мягкостью трижды обернул гипс, что я просто остолбенела.
Я так и стояла с протянутой рукой, пока он убирал пленку. Потом нахмурилась, глядя ему в спину, озадаченная его непростым и запутанным характером. Так продолжалось до тех пор, пока к О'Ди не повернулся и снова не поднял на меня свою бровь.
Вот так я опять почувствовала раздражение и отчаянное желание покинуть его компанию.
Моя растущая неприязнь к О'Ди только усилилась, когда я увидела свое отражение в зеркале ванной.