Танцующие в темноте
Шрифт:
— Я его бросила. У нас было мало общего. — Рэй Медоуз мог говорить только о цифрах. Хотя Бел пыталась уговорить Фло не отказывать ему.
— Он влюблен по уши, и у него хорошие перспективы. А ты моложе не становишься. Тебе в следующем году будет тридцать, — говорила она.
Но Фло решила для себя раз и навсегда, что она скорее останется одинокой, чем выйдет замуж за мужчину, которого не любит искренне. Источником романтических переживаний для Фло оставались книги и фильмы, тем более что они, как правило, имели счастливый конец. Она с удовольствием жила в своей
— Меня пригласили на остров Мэн — на выходные, в июле, — сказал мистер Фриц с видом человека, которого пригласили присутствовать на собственных похоронах. — Некоторые ребята из лагеря решили встретиться Проблема в том, что они приезжают с женами. А мне с собой некого взять.
К этому времени уже половине Фрицев-младших перевалило за двадцать. В прошлом году мистера Фрица пригласили на свадьбу Бена, но он не поехал.
— Я буду чувствовать себя там неловко, — сказал он. — Как человек, который случайно оказался на чужом празднике.
Несколько недель назад мистер Фриц получил открытку, где сообщалось, что у Бена родился сын. Он стал дедом, и от этого чувствовал себя еще более странно и, кроме того, казался себе очень старым, хотя ему едва исполнилось пятьдесят.
— Я уверена, что не все приедут с женами, — сказала Фло отрывисто. — Вы наверняка хорошо проведете время.
На протяжении следующих нескольких недель он продолжал возвращаться к этой теме, говоря при этом с несчастным видом: «Не хочу я ехать один», или: «И совсем не обязательно это должна быть жена. Можно взять и знакомую».
— Если так, почему бы не попросить миссис Уинтерс? — предложила Фло. — Это всего несколько дней, уж потерпите ее мизинец это время.
— Нет, нет, — говорил он озабоченно. — Есть другой человек, с которым я хотел бы поехать.
За два дня до отъезда он спустился к ней. Он сел и, беспрерывно вздыхая, угрюмо уставился на газовую плиту, которая даже не была включена.
Он просидел так полчаса. Наконец Фло сказала:
— Сейчас придет Бел. Мы идем с ней в кино, в «Одеон» на «Ключи от царства». Она без ума от Грегори Пека.
— У Грегори Пека есть все, — уныло сказал он. — Ему не пришлось бы ломать голову, кого взять с собой на остров Мэн.
Фло рассмеялась.
— Если вы будете продолжать в том же духе, я предложу свою кандидатуру.
К ее изумлению, он вскочил и схватил ее за руки.
— Ты согласишься, Фло? Я уже давно хотел попросить тебя. — Его карие глаза сияли на внезапно ожившем лице. — У нас будут отдельные комнаты, конечно отдельные. У меня исключительно благородные намерения. И мы очень хорошо проведем время.
— Но… — начала было Фло.
— Но что, дорогая моя? — воскликнул он.
Все, кого она знала (за исключением Бел), не одобрили бы этого, несмотря на отдельные спальни, и Бел замучила бы ее двусмысленными расспросами. Тем не менее Фло сказала:
— Хорошо. Но я не хочу, чтобы Бел и женщины из прачечной знали об этом. Они все неправильно поймут.
В любом случае, это было не большей авантюрой, чем свидания с Томми О'Мара десять лет назад.
Он приложил палец к губам.
— Ты можешь на меня положиться. Ни одна живая душа не узнает.
Фло сидела на краю двуспальной кровати и смотрела в окно гостиницы на порывистые зеленовато-коричневые волны Ирландского моря. Большой черно-белый корабль с красной трубой приближался к Дугласу, оставляя позади белую пену. На этом корабле они вернутся в Ливерпуль.
Небо затянули свинцовые тучи, и, казалось, оно готово разразиться новым ливнем, хотя тротуары не просохли после дождя, который шел всю ночь и весь предыдущий день. Мимо с неприкаянным видом проходили отпускники в пластиковых плащах; иногда — дети с ведрами и лопатами.
В соседней ванной комнате брился мистер Фриц, что-то мурлыча себе под нос. На первой встрече бывших интернированных какой-то мужчина закричал:
— Фриц Хофманншталь, старый негодяй! Как дела?
Она удивилась, когда он подошел к нему и пожал руку.
— А я и не знала, что вас так зовут, — прошептала она.
— Я говорил тебе, что у меня фамилия — язык сломаешь, — прошептал он в ответ.
Представив ее всем как «мисс Флоренс Клэнси, моя хорошая подруга», мистер Фриц, казалось, забыл, что он приехал на встречу. В тот вечер, когда вместо того, чтобы присутствовать на торжественном ужине, они танцевали танго «Ревность» в «Вилла Марина», он сказал:
— И кому-то еще хочется отмечать такие печальные события. Я бы предпочел поскорее забыть об этом.
Первую ночь она провела в одноместной комнате, которую он снял для нее этажом выше. Вчера, в воскресенье, они завтракали вместе, за столом у окна в столовой с кремовыми в малиновую полоску обоями в стиле начала прошлого века. Дождь лил как из ведра, небо было таким темным, что пришлось зажечь настенные лампы в красных абажурах. Это придало просторной комнате уют и интимность.
— Хорошо здесь, — сказал мистер Фриц и прикоснулся к ее руке.
Они поймали такси и съездили на мессу, а потом до обеда читали газеты и пили кофе в зале отдыха. После обеда они, сражаясь с ветром и дождем, добрались до зала игровых автоматов. Потом сходили на фильм «Знаменитый» с Кэри Грантом и Ингрид Бергман.
— Должен признаться, — сказал мистер Фриц за ужином, — мне всегда очень нравилась Ингрид Бергман.
Они никуда не торопились и только в десять вечера допили вино. Потом перешли в коктейль-бар и продолжали разговор о вещах, интересных им обоим: о прачечной, о детях Фрица, о семье Фло, о доме на площади Уильяма.