Танцующий лакей

Марш Найо

— Ну, ваши я заметила. Потому что…

— Да, да, мой ботинок, конечно.

— Там были еще следы Уильяма.

— А были такие, которые вели назад к дому?

— Нет. Я в этом уверена. Дело в том… Ведь вы полагаете, что кто-то украдкой спустился по лестнице, столкнул вас в воду, вернулся к дому, а потом снова явился к бассейну. Уже открыто, будто в первый раз. Верно? Так вот, когда я спускалась вниз, то ступала в ваши следы, так было удобнее. И сделать это мог любой другой. Снег шел такой сильный, что заметить следы в следах было невозможно.

Мэндрейк задумался.

— Харт

шел другим путем, от парадной двери. Уильям двигался по террасе, следом за ним вы, потом Джонатан. Уильям столкнуть меня не мог, у него не было времени. Ведь я оказался в воде сразу, как только подошел к бортику бассейна. Николас тоже отпадает. Он сам предложил мне надеть плащ, поэтому ничего спутать не мог. Выходит, он прав. Это Харт. Он следил за Николасом и видел, как он вышел в плаще через парадную дверь. А потом доктор увидел человека в плаще, стоящего у бортика бассейна, толкнул его в спину и сразу ринулся назад. А когда услышал крики Николаса, вернулся. Это сделал Харт.

— Зачем ему это понадобилось?

— Как зачем?

— Да, да, конечно, из-за мадам Лиссе. Этот Николас настоящий идиот. Подумать только, довести человека до такого…

— А мне показалось, вы просто таете от его красноречия.

— Честно говоря, мне неприятно это слышать.

— Неприятно, поскольку здесь есть доля истины? Ведь Николас действительно дамский угодник, что мужчин, как правило, раздражает. Ладно, хватит о нем. Я тут вспомнил один незначительный эпизод, который существенно портит нарисованную мной картину. Я имею в виду Харта.

— И что же это?

— Понимаете, по дороге к дому меня вырвало. Извините за такую несимпатичную подробность. И теперь я отчетливо вспомнил, что, остановившись тогда, я увидел следы. Они шли из дома до конца террасы, а оттуда поворачивали назад. Это были следы маленьких ног.

Глава 6

Попытка бегства

I

Снегопад усиливался, и во второй половине дня снова началась метель. Сугроб на карнизе окна комнаты Мэндрейка достиг внушительных размеров. Он загораживал свет, но Обри не мог найти в себе силы протянуть руку и включить лампу. Впрочем, голова у него работала нормально. В данный момент он размышлял о странных отношениях Клорис Уинн с братьями Комплайнами. Ясное дело, Уильяма она не любит, а вот что у нее с Николасом, было не ясно. Мэндрейк не понимал, как такая девушка — совсем не дурочка и не из тех, кто стреляет глазками по сторонам, — могла купиться на дешевые ухаживания этого хлыща Николаса.

Его размышления прервали явившиеся с визитом леди Херси и Уильям.

— Вот, решили заглянуть к вам, проведать, — начала Херси. — Гости только и говорят о том, что вас кто-то пытался утопить. Неужели это правда? Уильям вот боится, что вы подозреваете его.

Мэндрейк усмехнулся:

— Зачем вам было меня топить? Ведь мы только вчера познакомились.

— Некоторым кажется, что я принял вас за Николаса.

— Кому это некоторым?

— Например, моей маме. Она считает, что я все заранее подстроил. Вначале навязал это пари, а потом… Ладно, в общем, когда я пришел туда, вы уже

были в воде.

— А Харт?

— Он подошел чуть позже.

— Вы заметили на террасе чьи-то следы?

— Да. Во-первых, ваши. Их легко узнать, один ботинок большой.

— Уильям! — одернула его Херси.

Он пожал плечами:

— Кажется, я не сказал ничего обидного. Верно? — Комплайн помолчал. — А потом пришли Клорис и Джонатан.

Леди Амблингтон подошла к окну.

— Такого снега в этих местах не было давно. Так что мы здесь надежно заперты на несколько дней.

— Доктор Харт хотел после ланча уехать, — заметил Уильям. — Я слышал, как он говорил с Джонатаном. Но тот сказал, что дорога занесена и даже из ворот не выедешь. Там намело огромный сугроб. Мне показалось, что хозяин дома этому радовался.

— Что меня не удивляет, — отозвалась Херси, отвернувшись от окна. — Мистер Мэндрейк, а вы давно знакомы с моим кузеном?

— Пять лет.

— Срок, конечно, приличный. Однако можно водить с человеком знакомство и двадцать лет, но все равно как следует не узнать. Вы ведь приехали сюда на день раньше. Он что-то замыслил? Ладно, можете не говорить, я и без того знаю ответ. Джонатан любит всякие розыгрыши. И какую роль он отвел в этом вам? Надеюсь, всего лишь зрителя?

— В его розыгрышах я вообще участвовать не собирался и не собираюсь, — ответил Мэндрейк.

— Я тоже. — Херси усмехнулась. — Пусть мадам изображает роковую женщину. Меня это не касается.

— А вот я, кажется, поучаствовал, — подал голос Уильям. — Во всяком случае, мы с Клорис перед ланчем разорвали помолвку.

Херси кивнула.

— Я это почувствовала. И по какой причине?

Комплайн ссутулился и засунул руки в карманы.

— Она привязалась ко мне насчет пари, а мне не нравилось, как Клорис ведет себя с Николасом. Слово за слово — в общем, разругались.

— Уильям, дорогой, я, конечно, сожалею, но с другой стороны, согласись, эта девушка не для тебя. — Херси повернулась к Мэндрейку. — А как по-вашему?

Обри не удивился. Он привык к доверительности со стороны людей, часто посторонних, хотя и не до конца понимал, чем это вызвано. Возможно, причиной был его физический недостаток. Он как бы ставил Мэндрейка особняком, делая похожим на священника. Что касается Уильяма и Клорис, Обри радовался разрыву помолвки и не собирался вникать в подробности.

— Напоминаю еще раз: мы познакомились только вчера вечером. Но давайте вернемся к инциденту у бассейна. Как по-вашему, кто мог это сделать?

— Ник винит Харта, — ответила Херси. — Он явился к матери чуть ли не в слезах, сообщив, что Харт пытался его утопить. Сандра, конечно, расстроилась. Он ведет себя как избалованный ребенок.

— А может быть, вас все-таки снесло ветром? — не без смущения спросил Уильям.

— Какой же должен быть ветер, если у меня на спине остались синяки?

— Тогда это Харт, — сказала Херси. — Больше некому. При виде соперника он просто кипел от ярости. К тому же видел, как Ник вышел из дома в тирольском плаще. Но вряд ли доктор хотел его утопить. Просто не удержался от искушения. И я ему сочувствую. Николас не унимался с самого начала, как приехал сюда.