Танцы на стеклах
Шрифт:
— Твоя защита была неплоха. Но вот беда, заклинание, использованное против зеркала, возвращается к хозяину. И никакая защита на него не действует. Ты спасла только себя. Хотя даже в худшем случае, тебя бы только слегка зацепило, — грубый смех, раздался в напряженной обстановке, словно гром среди ясного неба, — Право слово, обманулись, как дети малые.
Леся с ненавистью уставилась на ехидну, желая ей самой мучительной и поганой смерти.
— Ты… — прошипела она, поднимаясь с пола и надвигаясь на женщину.
— Спокойно, — она выкинула руку в предостерегающем жесте, — У тебя два часа на раздумье. Иначе подругу ты не спасешь. А мертвым, знаешь
Посетительница прикоснулась к правому боку, что-то достала под плащом. Резкий взмах и фигурка замерцала, выцветая на фоне холодных каменных стен камеры. На железных прутьях решетки вспыхнул красным восстановленный магический замок.
— Вот черт! — в сердцах воскликнула Лесандрин и опустилась на колени рядом с подругой.
Милада не подавала признаков жизни. Леську прошиб холодный пот, и стая противных мурашек промаршировала вдоль позвоночника. — Что же ты наделала, Миладочка, — причитала она, оттирая кровь с лица девушки, — Она же специально тебя провоцировала. Лесандрин дрожащими руками прощупала пульс черноволосой девушки, послушала дыхание, еле слышно вытекающее из легких. Жива. Пока еще жива.
Полубогиня прикрыла глаза и осмотрела внутренним взором магический фон Милады. Дела обстоят хуже некуда. Мало того, что подруга вложила почти всю силу в удар, так еще и пришелся он по ней самой… Кое-где рваными лоскутами серебрились остатки защиты накинутой Лесандрин за час до прихода мучительницы. Да еще и замок, который в скором времени начнет тянуть из них силу. Как ни крути, а времени у нее на все про все порядка двух часов. Не больше. В воздухе вокруг двух измученных девушек змеились красным и зеленым остаточные нити Миладкиного заклятия. Замку на пищу их пока хватит.
Лесандрин, не отдавая отчета в действиях, положила руки на грудь Милады и постаралась отвлечься от мыслей. Сейчас ей важно понять, куда пришелся основной удар заклинания. И в нем ли все дело? Лесандрин попробовал поделиться силой с подругой, но ничего путного из этой затеи не выходило. Тело ведьмочки отторгало энергию подруги, как чужеродную, словно Милада не хотела больше жить и бороться.
Потратив на раздумья не больше секунды, лекарка приняла решение. Милада ее потом убьет, что естественно, кому понравится, когда ненароком залазят в его воспоминания, затрагивают чувства, бередят и лечат застаревшие раны… Но другого пути нет. Лесандрин в последний раз вдохнула полной грудью, и ее тело свалилось бесформенной грудой рядом с подругой.
Заблудиться в переулках чужой души просто. Достаточно свернуть не на том повороте, запутаться в воспоминаниях, сопереживая, либо не определив истинной проблемы, заставившей сделать роковой выбор между жизнью и смертью.
Леся в жизни бы не полезла к подруге в душу. Но тот факт, что Милада отказалась от борьбы, сбил Лесандрин с толку. Милада — ясное солнышко, среди грозовых туч; та, которая всегда, не глядя на обстоятельства, выбирала жизнь; та, что шла всем и всему наперекор, лишь бы вытащить друзей из беды; та, что, не задумываясь, отправилась на Грань, лишь бы вытащить Лесю и Самойлова из небытия…
И вдруг, Милада отказывается от борьбы.
Леся блукала по безжизненным, безразличным лабиринтам, вспоминая слова безликой магички, которая была у них сегодня в камере. Само собой пришло озарение. Нужно искать коридор, отмеченный красным. Та женщина в плаще задела Миладу за живое. Да не просто задела, а вывернула наизнанку душу травницы.
Что спорить, Лесандрин тоже давно заметила, что Милада болезненно
Девушка робко прикоснулась к одной из серых стен лабиринта кончиками пальцев, слабо отсвечивающих голубым. Перестенки лабиринта отозвались чуть заметным дрожанием, окрашиваясь в светло-желтый цвет. А где-то за дальним поворотом, отразились ярко-красные всполохи. Лесандрин со всех ног кинулась за этим отсветом, стараясь не терять ни минуты.
Она бежала из последних сил, прерывистое дыхание хрипло разрывало тишину чужой души. Поворот за поворотом. Направо, налево, налево, направо. И опять налево. Леся то и дело касалась кончиками пальцев гаснущих стен, чтобы, не дай Всевидящий, не сбиться с пути. Миновав очередной поворот, Леся остановилась, как вкопанная. Перед ней высилась огромная дубовая дверь в конце коридора. Лесандрин уж было подумала, что ошиблась, но этот коридор горел красным.
К сердцу потянулись липкие ручонки страха: «А что, если она не сможет открыть дверь?»
«Тогда Милада умрет», — незамедлительно пришел ответ.
Нет, Леся во что бы то ни стало, должна открыть эту треклятую дверь!
Лесандрин подошла вплотную к двери и вежливо постучалась. Тишина. Леся откинула со лба непослушную прядь волос и постучала еще раз. Получилось громче, но открывать ей никто и не думал.
Решив не терять времени, девушка, полная решимости, ухватилась за резную ручку и, что есть сил, потянула на себя. Дверь не поддалась, пройдясь по непрошеной гостье слабым зарядом, от которого, в прочем, у девушки волосы на голове зашевелились. Лесандрин потеряла равновесие и свалилась тюком напротив предательской преграды.
И что теперь делать? Силой преграду не возьмешь, да и не обладает Лесандрин богатырской силой, чтоб смести эту дверь к чертовой бабушке.
Девушка задумчиво чесала кончик носа, размышляя, как же ей теперь быть. Отчаяние отвоевало укромный уголок ее души, и теперь отравляло все существо пренеприятным предчувствием, что ничего хорошего из Леськиной затеи не выйдет.
— Ну вот, — всплеснула руками она, сглатывая подступившие слезы, — так всегда. А раньше, помнишь Милада, ты меня всегда ругала, за то, что стучусь перед тем, как к тебе войти. Говорила, что нет у тебя от меня секретов. Ни к чему тебе они. А теперь? Вот что мне делать теперь? Ты не хочешь показать мне, что тебя гложет… Но я не смогу без тебя, вредина ты этакая! Не смогу, понимаешь? Я станусь сидеть здесь! И буду умирать вместе с тобой, слышишь Милада?! И не сойду с этого места! Ты столько раз меня спасала, поддерживала, так почему же ты не хочешь, чтоб я тебе помогла? Думаешь, я не смогу? Или ты сдалась? Если так, то мне тоже не нужна эта борьба!
Леська выдохлась. Она подтянула колени к подбородку и шмыгнула носом. Соленые слезы просились наружу. Но, какой в них толк? Слезами горю не поможешь.
Сколько прошло времени, она не знала. Ей показалось, что целая вечность проползла прежде, чем с другой стороны двери глухо щелкнул замок и та с тихим скрипом отворилась.
В маленьком проеме показалась худенькая, чумазая и босоногая девчонка. Только по ярко-зеленым глазам, да черным, словно сажа, лохмам, можно было угадать в ней Миладу. Только лет на пятнадцать младше. Из-под оборванной юбчонки, едва прикрывающей колени, торчали худенькие лодыжки, покрытые глубокими царапинами. Девчонка шмыгнула носом, размазывая грязным кулачком еще не высохшие слезы, и спросила: