Танцы с Виртуэллой
Шрифт:
Кругленький супруг, по счастью, не был личным знакомым господина Тугаева, да еще и предложил испить кофейку по-сухумски. Если точнее, по-турецки. На эту тему между ним и Шрагиным состоялась шутливая перепалка. Не зря Сережа все утро выдаивал из интернета информацию о кавказских и даже переднеазиатских обычаях, ритуалах, а также религиозных нормах. Но больше всего времени Шрагин потратил на сказки «Тысячи и одной ночи».
Кофе создавалось в маленьких железных чашечках на подносе с горячим песком. Конечно, никакого молока и сливок. Но запивать можно —
Аблотия заговорил о маршруте, но его глаза шарили по Шрагину и Саиту, которого «командир банды» взял с собой в контору из-за его представительности. Шрагин догадывался, о чем думает сейчас хозяин турфирмы: довезти ли пятерых гостей до Лермонтов-Юрта или грохнуть их по дороге с помощью своих сыновей и каких-нибудь кунаков.
— Я еду к Вахе Абдуллаеву, слыхали про такого?
— Так бы сразу и сказал, дорогой. — На глазах Аблотия-старший из придорожного хищника сразу превратился в надежного делового партнера. — Ваха — очень уважаемый человек в горах. И, кажется, вашу фамилию, товарищ Тугаев, кто-то упоминал именно в связи с Вахой… Значит, сколько у вас человек охраны?
— Четверо.
— Его люди?
— Нет.
— Жаль. Ваха — это, как сейчас говорят, марка.
После двухчасовых поисков бензина Шрагин со своей командой отправился в «курортную» зону. Спереди джип обещанной марки «мицубиси», за рулем веселый мужчина Аблотия-сын и рядом с ним Лже-Тугаев.
Сзади микроавтобус ФИАТ с затемненными стеклами, в котором ехали почти все пассажиры, за рулем тоже Аблотия-сын, только другой, более мрачный и бородатый.
Дорога ввинчивалась в горы как штопор. И каждый километр стоил все дороже.
Пять постов абхазской милиции, видимо, повинуясь некой предустановленной гармонии, взымали таксу по принципу геометрической прогрессии. Спустя семьдесят километров туристов уже встречал патруль шариатской гвардии. Гвардейцы взяли пятьсот зелеными, но выдали бумажку со штампом какого-то непризнанного горного правительства.
Неподалеку от поста шариатчиков имелось селение с рынком. На рынке можно было отовариться помидорами, фруктами, сателлитовыми приемниками, антеннами и телефонами различных систем, цифровыми и аналоговыми, с поддержкой интернета и без нее, радиостанциями, радиосетевыми сайбиками, уоки-токи, игровыми консолями, вплоть до таинственного X-куба с трехмерным шлемом, ну и, конечно, оружием — в сарае под зеленым флагом. АКМ — тысяча долларов. Понадобилось пять штук. Плюс еще ночной прицел.
Несколько ручных гранат. Взрывчатка, взрыватели. На выходе из сарая Сережа заметил, что какой-то тип в каракулевой шапке, расположившийся метрах в тридцати за прилавком, заваленном сидюками, как будто улыбается в его адрес и даже машет рукой.
Проигнорировать? Это некультурно. Подбежать? Тоже неправильно. Как же по местным понятиям лучше?
— Сходи, узнай, чего ему надо — велел Сережа Дане. — Очередной дерьмовый «виндовз» я не возьму даже вместе с прекрасной невольницей.
— Я схожу, — вызвался Петуховский. — Пускай Данилка ящик с гранатами дотащит,
Петуховский недолго потолковал с типом в каракулевой шапке и доложил:
— Он спросил, как тебя зовут.
— И что ты сказал? Что я спившийся Билл Гейтс?
— Само собой, сказал, что ты — Руслан Тугаев. А он тогда попросил передать, что тебя Шамиль ищет.
Упс. Первая неувязочка.
— Шамиль?
В глазах Петуховского что-то промелькнуло.
— Шамиль, твой корифан.
— А, ну да, Шамилька. Вместе пили… Щербет. Сразу и не вспомнить, много их таких, рожа бородатая, глаза хитрые. И где он меня так старательно ищет?
— Наверное, везде. Ничего поточнее этот чмур не сказал.
— Ну, раз не сказал, поехали.
— Можно я с тобой в джип? — попросился Петуховский. — Мы же с тобой вроде как единственные интеллигенты тут.
— Садись, интеллигент.
Следующие тридцать ка-мэ ехали весело, словно и в самом деле на «отдых в горах». Аблотия-первый пел абхазские песни, которые мало чем отличались от знаменитых грузинских; правда, как признался юноша — грузин он предпочитает в мертвом виде, а грузинок — в голом. Костя Петуховский травил анекдоты и выдавал смешные эпизоды из своей преступной биографии.
Лже-Тугаев предпочитал многозначительно помалкивать, но его особенного участия и не требовалось.
Выпили бутылку каберне, и стало еще веселее.
А потом веселье вдруг прекратилось, потому что их остановила группа вооруженных людей, количеством в десять стволов. Вернее, человек было десять, стволов раз в пять больше. На обочине стояло два мощных джипа с пуленепробиваемыми стеклами и пулеметами на крышах. Стандартно небритые мужчины никак не отреагировали на пропуск шариатского правительства и посоветовали по-быстрому выйти из машины.
— Похоже, это жопа, друзья, — протянул Аблотия-первый. — Отморозки какие-то попались.
— Ну, иди, шеф, разбирайся. — Петуховский слегка пихнул Лже-Тугаева в бок.
Несмотря на пистолет в кармане, Сережа чувствовал себя беззащитным, почти голым, сразу и живот прихватило. Однако показать себя перебздевшим было само по себе опасно. С помощью мизинца Шрагин попробовал растянуть рот в улыбке, но большой палец одного из джигитов уже энергично поманил его в сторону зеленого джипа. Залившись пОтом под лучами несносного солнца, Шрагин поднес свое расползающееся лицо к окошку «чероки» и не без дрожи просунул шариатскую грамотку.
В салоне на тигровой шкуре сидел свирепого вида предводитель с выкрашенной в огненный цвет бородой. Настоящий эмир — грустный, свирепый.
— Да забери и подотрись, — рявкнул эмир и ткнул могучим, как дуб, пальцем в плоский ноутбук, лежащий на соседнем сиденье. — Ты в «этом» сечешь?
— Уффф. — Сережа чуть не прослезился от счастья.
Ноутбук был со встроенной спутниковой связью и получил с виртуальных небес пренеприятнейший вирус типа «червь». Червяк встроился в почтовую программу и посылал подручным эмира детские стишки вместо свирепых указаний.