Танцы во льдах
Шрифт:
Демоны почтительно внимали. Они не двигались и не потрясали кулаками, не дрожали от ненависти и злобы. Только сильнее стискивали челюсти, поглядывая в мою сторону весьма многообещающе. Да мерцающие в полутьме глаза выдавали всю глубину их чувств. Мне не место здесь, среди них. Они не примут мою правду никогда. Их не убедить в том, что я не хотела никому причинить вреда, понятия не имела, что они вообще существуют, что никого из них в своей жизни не ранила и не убила. Нет. Для них вполне достаточно того, что я есть. И в тот момент, когда я стану бесполезна, меня ничто не спасет от их острых, как бритва, когтей.
Я с болью увидела, как потемнело лицо у моего верного духа.
– Да, - глухо уронил Рум в
– Все это было. И мой брат действительно был не единожды предан. Миарисс... нанесла нам сразу две болезненные раны. Из-за нее Вертовах потерял голову и решился пойти против моей воли. Из-за нее же разразилась Последняя Битва. И по ее вине мой род осиротел сразу на многие сотни жизней.
– Из-за нее убили тебя!
– с трудом сдерживаясь, прорычал король шаддаров.
– Ты помнишь?! Помнишь, как стоял холодной статуей посреди поля и смотрел, как эти бестии одного за другим убивают таких же обездвиженных и униженных этой подлостью Шииров?! Может, забыл, как она воззвала к силе мертвых и подняла на нас нежить?! Может, забыл, сколько крови пролилось по ее вине и насколько уменьшилось число твоих верных шаддаров?!!
Я пошатнулась от накатившей от него ярости, и даже Рум, не выдержав такого напора, опустил горящий взгляд.
– Нет. Я всю помню, сын. Но вины Трис здесь нет.
– Их надо остановить!
– с ненавистью процедил Бретован, сверля меня пылающими глазами.
– Этого больше не должно повториться! Никогда! Ни одна из проклятых Жриц не ступит на Аллею Погибших! И ни одна из них не осквернит ее своим присутствием! Я поклялся!!
– Я тоже.
– Как?!
– стремительно отшатнулся от призрака король и широко распахнул глаза.
– Что они с тобой сделали?! Почему ты защищаешь эту... это чудовище?!
– Потому что она - дочь Вертоваха Дер Теарр, - ровно сообщил Рум.
– Моего кровного брата и твоего наставника. И это также верно, как то, что я стою перед тобой сегодня.
– Что?!
– неслышно выдохнул Ширра, уставившись на меня едва ли не в ужасе.
– Дочь... Вертоваха?!!
– Да.
– ЧТО-О-О-О?!!!
– взревел король, впившись в меня глазами не хуже, чем если бы проткнул насквозь копьем.
– Этого не может быть...
– пошатнулась я от неистового водоворота их эмоций.
– Не может быть, Рум! Ты ошибся! Скажи, что ты ошибся! Вертовах умер вместе с тобой... почти три тысячелетия назад!! Я просто не могу быть...!! Нет!!
У меня вдруг подломились ноги от бешеного напора лютой злобы снаружи. Казалось, само небо рухнуло вдруг на плечи. Придавило, зажало в мучительных тисках, мешая вдохнуть и вырывая из груди только сдавленный всхлип. Упало сверху и мгновенно погребло под собой. Эта ненависть... боже, как же сильна их ненависть! Их здесь десятки, сотни, и все, как один, меня ненавидят!! Даже Ширра! Все смотрят в упор, не смея поверить, что у проклятой предательницы осталась живая дочь! В то время как они с такой тщательностью обыскивали когда-то Ледяные Чертоги! Почувствовали гибель Повелителя. Горя жаждой мести, пробились сквозь надорвавшийся строй Повелительниц Бурь, ворвались в порыве ярости в Ледяные Чертоги, но отыскали лишь погибшего брата, у которого, как говорил когда-то Рум, перед смертью было только одно единственное желание...
– Это неправда, - сдавленно прошептала я, сжимая ладонями виски, чтобы голова не разлетелась на тысячи осколков.
– Так не может быть... мне всего двадцать... я не могу жить СТОЛЬКО...
– Для Крылатых время не имеет большого значения, - печально сообщил сверху Рум.
– Ни для Аллиры, ни для Шииров. Поверь, я знаю, с кем провел мой брат свою последнюю ночь, ведь мы, шаддары, очень хорошо чувствуем друг друга. Нашу боль. Страсть. И особенно смерть. Он любил ее, Трис. Любил безумно и настолько яростно, что вы не
– Нет!
– простонала я.
– Да. Его слабость была слишком хорошей возможностью нас уничтожить, и Миарисс просто не могла этим не воспользоваться. Через Вертоваха нам передали приглашение о перемирии, назначили встречу, заверили в том, что больше не имеют желания воевать... в то время мы еще верили слову Аллир, и поэтому, когда оно было нарушено, разразилась Последняя Битва. Да, твой отец умер, Трис, мы не смогли его спасти. Но он умер, оставив своим врагам чудесный подарок - маленькую Аллиру, которую никто уже не надеялся увидеть. Это было чудо, Трис, самое настоящее чудо, потому что в нашем народе всегда слишком мало рождается одаренных детей. А ты смогла появиться на свет вопреки всему. На зло даже скептически настроенным шаддарам. Да, все это время ты была надежно спрятана от нашего гнева. Ты спала, дитя, в глубине Летящих Пиков, терпеливо дожидаясь своего часа. Спала крепко, беспробудно, под искусной магией старших сестер, даже не подозревая о том, сколько бурь проносится над твоей головой. И пусть для тебя, возможно, прошло лишь несколько дней с того момента, как закончилась та кровавая ночь, а Миарисс вместе с сестрами была смертельно ранена... пусть на земле за это время на самом деле незаметно пролетело несколько долгих тысячелетий... но, поверь, тебя нельзя было оставлять в Чертогах. Однажды нам уже удалось туда прорваться, и никто не хотел рисковать. Поэтому, как только появилась возможность, а у меня окончательно отобрали память, ты была возвращена нашему миру.
Я сильно вздрогнула.
– Я был рядом в тот день, Трис, когда ты только появилась на свет, - грустно улыбнулся Рум.
– Я помню тот миг, когда ты впервые открыла глаза. Я видел твою мать, которая не пережила после родов даже трех ночей. Видел, как мои братья, обезумев от горя, хищными демонами рыскали по Ледяным Залам в надежде на то, что там еще остались те, кому можно отмстить за мою смерть... но тебя спрятали надежно. Тогда я выл от сознания того, что не могу вмешаться и подсказать им правильный путь. Ревел раненым зверем, жалея, что не могу добраться до тебя сам. И три долгих тысячелетия копил злобу на тех, кто оставил мне такую коварную участь - быть рядом и не иметь никакой возможности отомстить.
Я опустилась на колени и закрыла лицо руками.
– Так было, Трис, и этого, увы, не изменишь. Тогда я сам был другим. Не знал того, что знаю сейчас. Я был глуп и самонадеян, решив, что малой кровью смогу выиграть большую войну, считал, что месть за погибшего брата достойна того, чтобы пронести ее даже через многие века. И не понимал, что на самом деле все мы в тот день смертельно ошиблись. Точно так же, как все до единого страшно проиграли: наши жизни, наших детей и наше темное будущее, которого с того времени больше не стало.
– Значит, - задыхаясь от странной тяжести, переспросила я.
– На самом деле Последняя Битва была лишь началом?
– В каком-то смысле, да. Потому что, если раньше мы и Аллиры были всего лишь обиженными и непонятыми друг другом соперниками, если тогда мы свысока смотрели на их отделение и в самонадеянности полагали, что сумеем заставить их вернуться... то после той ночи, когда были жестоко убиты сразу два Повелителя нашего Народа, мы стали по-настоящему чужими. Мы стали врагами, Трис. Теми, кто не помнит родства и кто готов на все, чтобы уничтожить другого.