Танец Грехов
Шрифт:
— Кого ты потерял? — разрезал мёртвую тишь голос, будто из стали. Это был Бык, вождь язычников, догадался человек в вороньей маске. Он не спеша поднялся с колен, прикрыв глаза парнишке с разорванным брюхом. — Я тебя спрашиваю, Ворон.
— Тебя и потерял, — холодно ответил он.
Бык тяжело дышал и на его мускулистом торсе виднелись раны — где-то глубокие, где-то совсем мелкие. По всему телу змеями прошлись клинки инквизиторов, но их удары были слишком слабы, чтобы серьезно ранить этого человека.
— Ты обещал мне безопасность, — Бык сжал свою
Ворон взглянул на вождя из-под своей таинственной маски.
— А ты обещал мне прикончить парнишку на алтаре. Вот этим самым ножом. — Ворон вынул жертвенный клинок с обсидиановым лезвием.
— Мы его поймали, сразу как ты ушёл, — возразил Бык и опустил свою секиру в снег. — В последний момент нагрянули демоны. Как видишь, я поплатился всеми своими молодыми воинами.
— А ещё потерял своего волхва, — Ворон кивнул в сторону алтарного камня, у которого лежало бездыханное тело старика с пробитой глоткой. — Честно говоря, очень уж он мне надоел.
Быку эта издёвка явно не понравилась, но он ничего не ответил. Сейчас он вряд ли может биться с очередным демоном из камня. Тем более, неясно, что в рукаве у этого кретина.
Будто прочитав мысли Быка, Ворон презрительно усмехнулся.
— Что такое, Бык? Ты слишком… напряжен? — Он махнул рукой. — У нас была сделка и пока что никто из нас свою часть не выполнил. А я — человек слова.
«Как же, чёртова ворона».
— Мои птицы видели, что на все ваши лагеря напали. Тебе ещё повезло, что ты оказался на капище, а не в основном лагере.
— Как? — Обомлел Бык и мощные черты его лица дрогнули. — Что там произошло?! Отвечай.
— Твои «Грозы» отбились. Что до «Блеска» и «Грома», то новости печальнее. Первый атаковали массировано и быстро, от него остался только пепел и трупы. Пара твоих людей ушла, но на том и всё. — Лицо вождя исказила гримаса страха. Ворон понял, что давит в нужное место. — Второй лагерь, который «Гром», выдержал атаку, но теперь на него готовится ещё две массированные атаки. Думаю, этого лагерь не переживёт.
— Пошли птиц к «Стрибогу», «Дажьбогу», к «Яге» или «Кощею», в конце-то концов!
— Это бесполезно, с ними нет связи. Моих птиц сбивали ещё на подлёте. А один из отрядов «Кощея» перебили твои люди в попытке перехватить нашу цель.
Бык выругался и присел на окровавленный алтарный камень. С чёрных столбов слетал пепел.
— Выходит, что сил у нас не осталось. А ведь я почти сжал горло этим ублюдкам… Осталось совсем ничего… — Он сжал кулак, что есть сил и одним ударом оставил на древнем камне глубокие трещины, будто тот был деревяной дощечкой.
— Не время так отчаиваться, вождь, — скрывая фальш и насмешку, проговорил Ворон. — Нужно просто дождаться ответов от других племён, быть может, не всё так плохо. Лучше скажи мне, кто командовал твоим противником?
— Парнишка, совсем юный, но достаточно догадливый. Как только он увидел, что мои ребята забили вспышками из печатей, то тут же смекнул в
— Трусость часто путают с осторожностью, — ответил Ворон, не без интереса разглядывая труп Вторака. — Понадейся он на свои силы, то сейчас бы был у нас в руках.
— Скажи мне, ворона, почему тебе интересен какой-то сопляк из твоих каменных городов? К чему тебе этот мальчишка?
Человек в чёрном кителе посмотрел на Быка. Взгляд его не внушал доверия.
— Мне интересен не он, а тот, с кем он заключил контракт, — ответил Ворон. — Да и как видишь, сопляк смог улизнуть от засады двух отрядов и ещё возглавить атаку против тебя. Вдобавок, ещё и вышел из этой кровавой заварушки живым…
Блеснуло чёрное лезвие и Ворон вручил его Быку.
— Если твой сын не смог провести ритуал, это сделаешь ты. Мои птицы навестят тебя, когда я отыщу этого засранца.
— Что ещё прикажешь, ворона? — Бык снова подхватил свою чудовищную секиру и забросил её на плечо. — Или ты забыл, с кем разговариваешь?
Человек в маске птицы коротко и презрительно посмеялся, пока Бык недоумевал, что сделать: убить ублюдка сейчас или когда раны затянутся.
— Можешь меня не слушать, вождь. Я тебя не держу, иди своей дорогой. Но далеко ли ты уйдёшь? — Он окинул округу широким жестом. — Пусть леса — это твой дом, но они чуют слабость даже в вождях. А даже если ты доберёшься до одного из своих лагерей, то что с того? Они все выжжены или разрушены, а быть может, ты вовсе попадёшь в засаду, оборвав последние надежды на отмщение. Вдобавок ко всему, немощные старики и напуганные женщины с детьми, которых ты послал куда-то туда? — Ворон ткнул пальцами за идолы, в глубокие чащи леса. — А твой сын — Бушуй? Это этот треклятый волхв должен был его провожать, а что теперь? Он лежит с распоротым горлом и ему, кажется, всё равно.
— Что ты предлагаешь? — Челюсти Быка сомкнулись от пытливой боли. Подчиняются только овцы, в то время как волки их грызут, говорил он своему сыну…
— Я укрою твоих людей. Скажи, куда они отправились, и я обеспечу им соответствующую безопасность.
— Мой сын…
— Будет впорядке, — обрезал Ворон. — Но ты ведь сам понимаешь, что подпускать его к тебе слишком опасно, верно? Пусть себе сидит подальше от всех этих ужасов.
— Если ты хоть пальцем его тронешь, этой самой секирой я снесу твою воронью головёшку. Понял?
— Да-да, мой вождь, — Человек в маске вскинул руки в примирительном жесте. — Как прикажешь. У меня к тебе только один вопрос: ты всех этих ребят перебил?
— Нет, — мотнул головой Бык. — Один, здоровый такой, скрылся в лесах. Я как раз собирался его догнать и прикончить. Все равно не убежит.
— А вот это ты зря, — помотал пальцем Ворон. — Он нам очень пригодится. Отыщи его, но не убивай, а завербуй, как ты это умеешь. Прикажи возвращаться обратно и поставь ему печать. Полезно иметь своего барашка в их логове.