Танец лунного света
Шрифт:
— Есть один способ выяснить это.
Она медленно подняла голову и посмотрела прямо ему в глаза:
— Если ты думаешь, что я снова поцелую тебя… или надеешься на что-то большее… забудь.
Черт возьми, ему нравилось ее сопротивление.
— Проведи со мной некоторое время.
Она взглянула на него с удивлением:
— Что, прости?
— Походи со мной на свидания. — Он взял ее за плечи. — Дай мне шанс подарить тебе то, что я обещал.
— Ух, подожди. — Она подняла руки, чтобы положить их ему на грудь, но сжала кулаки и отступила на шаг, смущенная. Это сказало ему больше,
Рейф сделал шаг вперед:
— Это твой шанс изменить мое отношение к фабрике. Полный и постоянный доступ ко мне и моему вниманию.
Сара помолчала.
— Надолго?
— Если тебе удастся переубедить меня завтра — до завтра. — Он знал, что ей не удастся.
Она фыркнула и взяла лопатку:
— Почему-то мне кажется, что этого не случится.
— Ладно, вот тебе мое предложение. — У Рейфа созрел план, который даст ему достаточно времени, чтобы заманить Сару Ричардс в свою постель. — Весь город только и говорит о дне рождения твоей бабушки в конце недели. Думаю, этого времени нам хватит, чтобы решить, стоит закрывать фабрику или нет. Можем начать, поужинав вместе завтра.
Подозрительно глядя на него, Сара покрутила в руках лопатку, потом вернулась к грилю и выложила котлетки на тарелку.
— Завтра я занята.
Она всегда была никудышной лгуньей. Впрочем, сейчас Рейф мог проиграть одну битву, если победа в войне будет за ним.
— Тогда послезавтра, у Жака. И все последующие дни ты будешь уделять мне немного времени.
Она неуверенно закусила губу, словно отгораживаясь от него тарелкой.
— Просто немного времени и все? Мы поговорим насчет фабрики?
Рейф забрал у Сары тарелку, поставил ее на стол и, взяв Сару за плечи, посмотрел в ее испуганные зеленые глаза:
— Ты меня не слушаешь, Котенок. Я же сказал: мы решим, стоит ее закрывать или нет. Ты сможешь высказать свои доводы. — Он погладил ее шею там, где панически билась жилка. — А я, в свою очередь, постараюсь убедить тебя, что нам необходим страстный секс, в котором мы отказывали себе четырнадцать лет назад.
Сара ехала к дому Уорта, чтобы забрать бабушку со встречи, и пыталась придумать, как рассказать ей о своем разговоре с Рейфом. В том, что бабушка набросится на нее с расспросами, Сара не сомневалась.
Обронив это возмутительное замечание о сексе, Рейф как ни в чем не бывало принялся за свой бургер. Несмотря на то что в процессе он пожирал Сару глазами не менее жадно, после ужина он вежливо пожелал ей спокойной ночи и ушел, даже не коснувшись ее.
Всю ночь она металась по кровати, вспоминая их самый первый поцелуй. Он предложил подвезти ее после работы, чтобы ей не пришлось ехать на автобусе, но вместо дома отвез ее к Арестантской скале, куда местные парочки чаще всего отправлялись на свидание. Они оба выросли в Виста-дель-Мар, но до того момента почти не пересекались: Рейф всегда был одиночкой. Но в ту ночь, в их выпускной год, когда они впервые остались наедине, все изменилось…
Они сидели в его машине, залитой лунным светом.
— Прости, что я был так груб с тобой во втором классе.
Ее рука дрожала.
— Ты прощен.
— Спасибо, Сара.
Он положил руку ей на затылок и наклонился к ней, закрывая собой луну, город и весь мир. Его губы прижались к ее нежнее, чем она могла себе представить, и было странно, что такой жесткий человек может целовать так мягко. Она обхватила его за шею, гладя по волосам. Это был Рейф, человек из ее снов.
Она сказала себе, что это всего лишь затянувшаяся детская влюбленность, о которой догадывалась лишь ее бабушка. Он был не ее тип, к нему было сложно подобраться, но сейчас все было не важно. Сегодня Рейф был с ней, целовал ее, обнимал, заставляя прижиматься к нему теснее и желать большего. Ее руки распахнули его пиджак, скользнули под футболку, но тут Рейф отстранился. Его грудь тяжело вздымалась, рука давила на ее плечо, словно он хотел удержать ее на расстоянии, но совсем отпустить не мог. Она медленно разгладила складки на его футболке. Какие же у него мускулы… Он застонал, и она с силой провела рукой по его груди.
— Это не слишком умно, Котенок, — мягко сказал он.
Он дышал так же тяжело, как и она, и счастье наполнило ее. Ее страсть не была неразделенной.
Ее бабушка, наверное, съест ее за то, что она поехала с ним, но она могла думать только о том, что ее мечты о Рейфе могли стать реальностью. Они были молоды, но она знала, что они созданы друг для друга, и была готова идти с ним рука об руку куда угодно. Она знала, как тяжело жить в этом городе, знала, что нужна Рейфу, даже если он сам этого не осознавал. Она была готова рискнуть, не хотела думать, что случится, если у них ничего не получится…
Сара стряхнула воспоминания, останавливая свой маленький автомобильчик у дома Уорта. Ее мечты не сбылись тогда, не сбудутся они и теперь. Он оставил ее, сконфуженную и неудовлетворенную, стоять перед домом, таким маленьким по сравнению с особняком, нависающим над ней сейчас. Заглушив двигатель, Сара смотрела на арки и высокие окна с потрясающим видом на океан — символ богатства, которое когда-то обещал ей Рейф. В особенности ее внимание привлекали сады. Сара вышла из машины под сень пальм, где они с бабушкой договорились встретиться: Кетлин должна была обговорить с личным поваром Уорта последние детали своего праздника — подарок Рональда Уорта Кетлин как своей долговременной ассистентке.
— Могу я чем-то помочь вам, миссис Доббс?
Сара обернулась и увидела Хуана Родригеза. Стоя за фонтаном в форме лошади, садовник поправлял побег, взбегающий по стене патио. Сара часто бывала в особняке и много общалась с садовником мистера Уорта. Мистер Родригез уволился много лет назад, но постоянно болтался вокруг особняка, проверяя, хорошо ли справляются с работой его преемники.
Он назвал ее «миссис Доббс». Он всегда придерживался этого официального тона и так и не свыкся с мыслью, что после смерти мужа она взяла свою девичью фамилию.