Танец меча
Шрифт:
– Во дела! Эйдос, что ли, он у кого-то упер?
– спросила Дафна.
Эльза Керкинитида Флора Цахес поморщилась.
– Фто за выражения, филочка моя! У кого ты их нахваталась?
Дафна не стала ябедничать на Мефа, растерявшего в универе остатки словесной культуры.
– Так что тут делает вся эта толпа?
– спросила она.
– Полагаю, они делят сад Эрмитаф!
– со знанием дела сказала Шмыгалка.
– Сад Эрмитаж?
– переспросила Дафна.
– Я что, неясно вырафаюсь? И еще плофять у метро «Таганская»! Идем отсюда! Смотреть профивно!
Лавируя
Другие суккубы и комиссионеры даже сообразить ничего не успели. Стояли и тупо смотрели по сторонам. Потом все разом сгинули, бросив микроавтобус, биты и велосипедную цепь.
Эльза Керкинитида Флора Цахес дошла до открытого люка и спрыгнула на чердак. Он оказался до скучного современным. Голубиный помет здесь заменяли кабели спутниковых тарелок, трубки кондиционеров и охранные камеры.
Правда, сейчас все камеры были старательно закрашены из баллончика, а на одной, самой въедливой, висела бумажка: «Подсматривать низзя! Стыдитесь, граждане!»
– Ф ком-фо профадает фисатель!
– прокомментировала Шмыгалка.
Дафна застенчиво потупилась. Рюкзачок у нее за спиной шевельнулся как живой. Из него высунулась усатая бандитская физиономия. В зубах физиономия держала отгрызенный трансформатор от солнечной батареи. Депресняк был не только обжора, но и вандал.
– Ой! Какая фрелесть!
– восхитилась Шмыгалка, созерцая Депресняка.
– Оболтус он, а не прелесть!
– пробурчала Дафна, размышляя о словесных диверсиях мрака.
Гудрона она шлепнула, а его дело просочилось до самого Эдема. «Блин-блин-блин!» - как сказал бы великий Меф.
Шмыгалка уселась на железный короб, подписанный «Опасно для жизни!», и расправила юбки.
– Как фы, конефно, догадываешься, у моего физита есть цель!
– важно начала она.
– Я хочу фригласить тефя на свой юбилей! Не буду фрать, что мне дфадцать тыфяс лет, да это и не так вафно! Я отлифно знаю, что фывляжу на двадцать пять фясяч, и фольше мне никто не даст!
Эльза Керкинитида зорко взглянула на Дафну, но та сидела, опустив голову, и скромно застегивала рюкзачок.
– Фроблема в том, что фы не готова фойти в Эдем основными воротами! Твои крылья кофмарны! Когда ты в последний раз летала?
Дафна сильно дернула «молнию» рюкзака. Бегунок отскочил и остался у нее в руках. Дафна тупо уставилась на него: до этого рюкзак служил несколько лет без единой поломки.
– Хороший отфет!!!
– непримиримо заявила Шмыгалка.
– Луфте фяких флоф! Страж сфета, который не только не летает, но даже и не вызыфает кфылья! А когда-то ты была лутфей в моей груффе!… И все ради нефястного юнофы с отломанным фубом!
– Юбилей, - тихо напомнила Даф.
Слова Шмыгалки царапали ее, как наждак.
Эльза Керкинитида сунула в сумочку руку. Обратно ладонь вернулась с листом пригласительного
Шмыгалка удержала ее руку, помешав Дафне гонять жуков.
– Посмотришь фосле! Я спефу! Кстати, дорогая, ифей в виду! Этот билет уникален! Он доставляет в Эдем, минуя главные форота! Просто нефертишь круг, фстанешь ф него и…
– Не через главные ворота?
– не веря, повторила Дафна.
– Да, филочка! Никафиф каменных грифонов! Никто не уфидит твоих зачуфанных крыльев! А уж в Эдеме я тефя как-нифуть отмою!… Фрощай, милочка! У меня еще куфя дел!
Эльза Керкинитида Флора Цахес коснулась лица Дафны полями своей шляпы, улыбнулась и растаяла в несколько старомодной, но яркой телепортации. Дафна, не успевшая закрыть глаз, ослепла секунды на три. Когда зрение вернулось к ней, она вспомнила о билете.
Расправила лист на ладони и мизинцем коснулась золотых жуков. Те забегали, открывая ослепительные крылья. Дафна едва успевала читать прыгающие слова:
«… Эдеме… взять с собой… любого сопровождающего… по вашему усмотрению.
Ваша Элли».
Но Дафну поразило даже не то, что преподавательница по музомагии подписалась «Элли». Торопливо перевернув билет, она обнаружила, что с обратной стороны листа жуки сложились в крупную двойку.
Последние сомнения отпали. Пригласительный билет на две персоны. Она могла взять с собой в Эдем кого угодно. Даже «нефястного юнофу с отломанным фубом».
Наклоняясь, чтобы затолкать в рюкзак Депресняка, Дафна оказалась лицом на уровне чердачного окошка. И снова увидела вход в резиденцию мрака. Оттуда, настороженно озираясь, выходил Пуфс, которого Меф называл «Бешеная кнопка». Два дюжих стража прикрывали его прозрачными щитами от маголодий. Начальник русского отдела был в темных очках и длинной мешковатой кофте с капюшоном, в котором его лицо тонуло как в болоте.
Возможно, Шмыгалка и пробила бы щиты мрака своими мощными маголодиями, однако Дафне это не по зубам. Она и пытаться не стала, чтобы не выдать себя. Пуфса погрузили в бронированный лимузин и куда-то увезли.
Дафна не стала медлить и телепортировала к Эссиорху. Хранитель занимался самым мужественным делом на земле: сам себе пришивал пуговицу. Улита бродила вокруг него, как кошка у придушенной мыши, и любовалась.
– Ты у меня красавчик!
– воскликнула она, когда Дафна не совсем еще появилась в комнате.
Хранитель дернулся, созерцая иглу, торчащую у Него из пальца.
– Чтоб я этого больше не слышал!
– Почему? Разве мужчине не надо говорить приятное хотя бы раз в неделю? Иначе он зачахнет!
– Лучше уж зачахнуть. Если меня часто хвалить, я стану комилиментозависимым. Как состарившийся актер, ловящий за штаны убегающих знакомых, чтобы услышать, как они любят его фильмы.
Даф окончательно проявилась, и так удачно, что ее левая нога застряла в обрешетке спинки стула. К счастью, нога оказалась прочнее: треснула обрешетка.